Мир, которого нет (Пирамиды Астрала 3) - Виктор Кувшинов

– У тебя совсем уже крыша съехала! Нельзя же к женщине приставать с такими бесцеремонными вопросами!

– Это тебе так кажется! А представь меня там, в этой дикой долине, без какой-либо помощи! Я же все должен сделать сам! Они же ничего в нормальной медицине не понимают, – паникуя, причитал Женька.

– Но я же не врач-акушер, чтобы тебе все знать о родах! – смеялась Таша.

– Но ты же все-таки врач! И к тому же, рожавший врач! – убеждал бесноватый папаша.

– Слушай, а иди-ка ты… ну, на Землю, что ли. Там любую консультацию можешь получить!

– Там не те врачи. Кругом двадцать первый век! Откуда им знать, что в диких условиях нужно делать.

– Слушай, достал! Ты уже и так все знаешь. Роды, к твоему темному сведению, процесс не патологический, а естественно-физиологический, и если все пойдет нормально, то ребеночек сам родится!

– В том-то и дело, что если все пойдет нормально… – и Женька опять завел свой сломавшийся патефон с занудной пластинкой про роды.

Кроме этих рысканий по астралу и Земле в поисках знаний, он все время проводил с Лэей и, не смотря на почти шизоидное расстройство по поводу предстоящих родов, ему удалось по максимуму организовать приход в мир нового жителя. Женька был даже во всеоружии, чуть ли не к Кесареву сечению, приготовив из местных трав наркотиков для усыпления своей принцессы, изготовив примитивные хирургические инструменты и изучив досконально все сходства и отличия человеческой и сэйларской анатомии с физиологией.

Сама мамаша с дочуркой в животе беспечно радовались своей скорой встрече в мире Сэйлара. А Женька продолжал суетиться, придумывая имя их малышке. Ей хотелось что-нибудь необычного и напоминающего о Жене, а он заявил, что у них будет ангелочек, как и у Таши со Славой испросил, как звучит слово ангел по Сэйларски.

Лэя стала вспоминать, как звучат такие имена. А Женька стал послушно слушать:

– Элай, Элиала, Элия…

– Стой! Так и назовем! – воскликнул Женька. – Элия! В нем звучит твое имя! И означает оно ангелочек!

– Да, – усмехнулась Лэя. – В нем даже одна буква от твоего имени нашлась – последняя, правда!

– Не смейся! Я отец, и у меня тоже есть право назвать дочурку! – начал спорить Женя.

– Я и не спорю, очень красивое имя! – Лэя, кажется, и сама была довольна именем.

По общему закону подлости, который одинаков, что на Земле, что на Сэйларе, роды начались чуть не в полночь. Еще вечером, Женька наглаживал покруглевшую женушку по налившимся золотистым грудям и белому животу, прислушиваясь снаружи к толчкам дочурки к ее шепоту внутри открытых ему Лэиных чувств. Он все не мог понять, какая ему Лэя нравиться больше – стройная и легкая в астрале или вот такая, полная значительности и восторженного ожидания, несущая в себе плод их любви.

О предстоящем задании они не говорили ни слова, словно его и не было. Да и зачем им было говорить, если они понимали все чувства друг друга? Они уже были хорошо научены жизнью, не пытаться решать проблемы, которых еще не видно на горизонте.

Ведь прогнозировать свою судьбу равносильно предугадыванию погоды – в большинстве случаев ошибешься. Когда-то Лэя плюнула на все страхи перед судьбой, которая грозила разогнать их в разные концы галактики. Она первой пошла на близость с Женей, сломав все психологические барьеры и, как оказалось, судьба спасовала, а они обрели свое счастье. И Сэйлар со всеми мирами астрала принимали их, как лучших гостей, а местами и как хозяев.

Как раз, когда Женька, уже в полусне, наглаживал живот Лэи, пытаясь так передать свою ласку их малышке, мягкая шелковая поверхность вдруг окаменела, и сонная Лэя вскрикнула от неожиданности. С этого момента спокойная жизнь в долине была нарушена почти до утра. Хлюп помчался за Илаиром с женой. Ночевавшая в соседней комнате Лика, услышав Лэин стон, примчалась дежурить у дверей. Женька готовил акушерскую комнату, создавая по возможности стерильные условия и подбегая к Лэе каждый раз, когда у нее начинались схватки.

Несмотря на некоторый панический бардак вокруг этого события, все прошло благополучно, и Женька под утро держал в руках мокрое крохотное создание очень похожее на человеческого младенца, только не такое красно-лысо-сморщенное, а порытое гладким и пока еще влажным пушком. Маленькая девочка с огромными изумрудными, как у мамы, глазами почти умещалась на его ладонях. У Женьки замерло сердце в испуге: "А вдруг она не вздохнет?" Но страхи оказались напрасны, и малышку даже не нужно было хлопать по попке. Просто оба родителя и мысленно, и вслух закричали ей: "Дыши!" и она звонко крикнула, немного обижаясь, что ей не так хорошо, как внутри мамы.

– Ура-а! – заорал Женька и положил ее к маме на живот.

Их маленький ангелочек Элия, сразу затихла, схватив кулачок в рот и прижавшись к маме. Лика уже суетилась, готовя теплую воду, и вскоре мама и дочка, обе намытые и чистенькие предались самому приятному занятию – малышка почмокивала в полусне, припав к большой маминой груди и посапывая крошечным носиком. Мамочка тоже чуть не мурлыкала от удовольствия, ну а о папочке и вообще говорить было нечего. Он просто обалдел от вида крошечного существа, сочетающего в себе неземную красоту с милой детской мягкостью очертаний.

"А еще кудрявые поэты пишут – родила царевна в ночь не то сына, не то дочь!.. Да если бы всем таких ангельских зверушек рожали! Эх, где им понять! Надо бы разыскать этого Александра Сергеича, да показать ему, какие зверушки бывают!

Хотя, наверняка, он уже куда-нибудь в высшие сферы увинтил за столько времени" – думал Женька, подмазываясь к Лэе и пытаясь поцеловать крохотные розовые пяточки своей второй принцессы.

Неделя пролетела на одном вздохе. Они по-новой знакомились со своей малышкой.

Она еще не могла сосредоточить свой взгляд на маме с папой, но уже во всю им улыбалась и аукала. Совсем одуревшие от счастья родители знали, что это не просто бормотание младенца, а осмысленная попытка выражать свою любовь. Они, благодаря своим необычайным способностям говорили с дочуркой на уровне эмоций, и этого было всем достаточно. Ведь все знают, что когда говорят сердца, неважно, что мелет при этом язык… …Спустя неделю Женька все-таки поддался на хилый зов его забытой на время совести и, скрепя сердце, вышел в астрал. С самыми мрачными предчувствиями он разыскал Буля, только что вынырнувшего из реала Земли, где он неплохо проводил время в Женькином теле. Молодой папаша вызвал ангела-собутыльника на контакт прямо из черноты астрала и, прыгнув на зов, оказался на лужайке перед своим собственным домом.

– Ты чего тут делаешь? – удивился Женька.

– Да ничего, только вылез из реала, да вот, что-то заностальгировал по нашей компании. Помнишь, как я вас учил уму разуму?