Реальное зло (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша"

Когда я вызвала дух мамы… то, что пришло, уже не было ею. Я навсегда запомнила выражение лица Алексея, когда ЭТО явилось нам в центре пентаграммы…

Я так и не смогла понять, что это была за эмоция…

Но уже в следующее мгновение услышала приказ о продолжении ритуала и отправила всю эту тьму внутрь своего тела. С тех пор я знала, что нужно сделать, чтобы добиться маминой цели, а заодно – как отомстить тем, кому ни одна ведьма никогда мстить не пыталась.

Страх сковывал нас веками.

Пришло время изменить поросшие мхом устои.

– Девушка, конечная, – кричит мне со своего места кондукторша; я поднимаюсь на ноги и выхожу из автобуса.

Мастерская Алексея – в пяти ста метрах от остановки. Я неосознанно прибавляю шаг и едва не перехожу на бег. Перед вывеской тату-салона вновь набираю номер и вновь слушаю длинные гудки. Вхожу в помещение, продолжая их слушать, обхожу прилавок, открываю дверь в подсобку, где мастер проводил время в отсутствие клиентов, и демонстративно опускаю вниз руку с телефоном, продолжающим издавать длинные гудки… в параллель с телефоном на столе.

– Воспитанные люди периодически отвечают на звонки старых знакомых. А не воспитанные – хотя бы их сбрасывают. Ты же нашёл третий вариант.

Мужчина средних лет поднял на меня взгляд, спрятанный за очками хамелеонами и почесал заросший подбородок.

– Эта вибрация успокаивает меня, – произносит он, отставляя на столешницу стакан с крепким чёрным чаем и отодвигая от себя планшет.

– Объяснишь? – поднимаю бровь, снимаю очки, стараясь за показным хладнокровием скрыть легкий озноб от воспоминаний об этом помещении. Чёрт, он даже диван в углу не заменил….

Мужчина долго смотрит на меня, разглядывая лицо, цвет волос, одежду, и, наконец, произносит:

– Она говорит о том, что ты жива, – спокойно произносит Алексей, разворачиваясь ко мне на вращающемся кресле.

Сажусь на табурет напротив и одариваю его не менее внимательным взглядом.

– Или о том, что кто-то звонит с моего телефона, – замечаю; затем не выдерживаю и констатирую, – ты ничуть не изменился.

– А ты изменилась. И сильно, – резюмировал Алексей, – сумела скрыть силу, даже мне почти не видно. Ещё и выставила напоказ чужой накопитель. Шифруешься от Послушников, разыскивающих тебя?

– А ты знаешь, что они разыскивают именно меня? – склоняю голову набок.

– Только ты ходишь по улицам с демоном внутри. – он откидывается на спинку кресла, – С возвращением в город.

– Приятно вернуться, – растягиваю на губах подобие улыбки.

– Раз ты здесь, значит готова к действию, – замечает Алексей.

– А ты хочешь подбодрить меня парой напутственных фраз? – фыркаю, глядя на него с холодом.

– Тебе они нужны? – без особого интереса спрашивает Алексей.

– Сними очки.

Тишина, наступившая после моих слов, начинает звенеть. Буквально.

– Мара?.. – он не удивляется, но я чувствую, как в воздухе зависло напряжение.

Как чувствую предостережение в этом мирном обращении по имени.

– Сними. Свои. Очки, – мягко произношу, всем своим видом давая понять, что мягкость у меня только в голосе.

Мужчина чуть наклоняет голову вниз, поднимает руку, прикасаясь к лёгкой металлический душке… и снимает очки, поднимая на меня взгляд.

– Вот. Чёрт.

На меня смотрела почти бесцветная пара глаз.

– Ты – Послушник, – выдыхаю, мгновенно вскакивая с табурета и не зная, к чему готовиться…

К атаке? К побегу?

К разговору, мать его, по душам?!

– Признаюсь, грешен, – без улыбки сознаётся Алексей, вновь скрывая глаза под очками хамелеонами.

– Но почему ты сделал это?! – напряженно спрашиваю, отступая на шаг назад, – Почему ты помог мне, когда должен был схватить и отдать своим дружкам по монастырскому цеху?!

– Ты, наверное, заметила, что я не особо общаюсь с этими своими… дружками, – спокойно разводя руки в стороны и указывая на место жительства, произносит Алексей, затем не менее спокойно добавляет, – Думаю, раз ты не убегаешь отсюда и не швыряешь в меня каким-нибудь проклятием, ты была готова к подобной правде.

– Я начала подозревать совсем недавно… – качаю головой, не сводя с него глаз, – оказывается, я вообще много чего не знала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Это не удивительно, тебе всего восемнадцать лет, – Алексей встаёт и потягивается, открывая мне вид на своё идеальное тело.

А он не потерял форму за эти годы.

– Чаю? – предлагает мужчина, подходя к электрическому чайнику и оглядываясь на меня.

– Да, не откажусь, – кладу рюкзак на табурет, продолжая отслеживать каждое его движение.

– Брось, Мара, – не оборачиваясь на меня, произносит Алексей, – Я не собираюсь нападать на тебя. Если ты не заметила, в случае твоей поимки, мне влетит не меньше. Может, даже больше. Так что мне невыгодно сдавать тебя.

– Почему меня вообще до сих пор ищут? – цежу, прислоняясь к стене, краска которой грозилась облупиться в любую минуту.

– Тебя не то, чтобы ищут… – Алексей достаёт из небольшого шкафчика в стене две кружки, – скорее помнят о том, что не нашли. Но в данный момент всё внимание переключено на какую-то неизвестную никому ведьму невероятной силы, – он оборачивается ко мне и внимательно смотрит в глаза, не скрывая легкой насмешки, – Ищеек сбили со следа. Твоих рук дело?

– Моего друга, – обтекаемо отвечаю ему.

– Друга? У тебя есть друг? – Алексей поднимает бровь, глядя на меня с ещё большим интересом.

– Есть. Ревнуешь? – холодно спрашиваю, сложив руки на груди.

– Скорее… переживаю, – улыбается мужчина, и что-то в его улыбке меня напрягает.

Внимательно разглядываю его фигуру, его одежду: закатанную до локтей клетчатую рубашку, не застёгнутую ни на одну пуговицу, белую майку, что идеально облегала торс, простые потёртые синие джинсы, кеды на ногах. Сколько ему? Сорок? Он отлично выглядит и скорее всего не обделён женским вниманием.

Внезапно во мне просыпается интерес…

Интерес к нему, как к мужчине.

– Ты всё также один?.. – невзначай спрашиваю, медленно обходя стол и приближаясь к нему.

– Не всякая женщина согласится жить в подсобке тату салона, – легко усмехается Алексей, заливая кипятком два пакетика в кружках.

– Значит, ты не блюдешь этот ваш целибат? – осторожно интересуюсь, прекрасно помня слова Сэма, но… желая услышать его ответ.

Если Сэм – это конь на моей шахматной доске, то Алексей сможет стать королём... Настоящий Послушник, способный дать мне кучу полезной информации! А то, что он станет моим союзником – я даже не сомневалась. Он нарушил закон ради моей матери.

И ради меня…

Алексей поворачивается ко мне, глядя с легким любопытством.

– У Послушников нет целибата. Только у учеников. И то, это правило – неофициальное.

– Значит, твои руки не скованны моралью?.. – приближаюсь к нему, – Или чем там они у вас сковываются?..

– Сводом правил, – хмыкает Алексей, обходит меня и ставит две кружки на стол.

Разворачивается и вновь натыкается на меня.

Застывает, с лёгким напряжением следя за мной из-под стекол своих очков.

Кладу руки ему на грудь, легонько поглаживаю и мягко толкаю назад. Мужчина падает в широкое кожаное кресло.

– А как твой свод правил смотрит на… – забираюсь на кресло вслед за ним, сажусь на его бёдра, чуть наклоняюсь над лицом и медленно снимаю его очки; не глядя убираю их на стол, – секс... – склоняюсь над ним, провожу рукой по заросшей скуле, пальцем обвожу контур его губ, ощущая на подушечке неровное дыхание мужчины, – со мной?.. – чуть подтягиваюсь на подлокотниках, удобнее устраиваясь на его ногах, чувствую странное возбуждение от всего, что происходит…

– Мара, не надо, – глядя на мои губы, вдруг чётко произносит мужчина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я легонько ерзаю на его бёдрах, заставляя Алексея сжать челюсть и прикрыть глаза. Про себя усмехаюсь.

– Смотри на меня, – обхватываю его лицо ладонями и склоняюсь к самым его губам.

– Ты не понимаешь, что ты сейчас творишь, – цедит мужчина, насильно отворачивая голову.