Бычки в томате - Иоанна Хмелевская

До нас донесся телефонный звонок, но, поскольку Мажена как раз была в доме, никто не двинулся с места.

— Он ее интриги прикрывал, — предположила Магда. — Вызывал огонь на себя, а она всегда оставалась в тени.

— Возможно. В крайнем случае, могла свалить все на него. А он слишком недалек был, чтобы сообразить, что его используют.

— Ты всерьез думаешь, что у нас в Польше дефицит дураков?

— Одной дурости мало, здесь у нас нарцисс имеется, самовлюбленный фанфарон, хвастун и бахвал.

— Тоже мне идеал себе нашла эта Юлия…

— Эй, люди! — прошипела с порога салона Мажена. — Идите скорей сюда! Включаю громкую связь, это интересно. Давайте быстрее! Да, я вас слушаю. Пани Юлии сейчас нет. Ей что-нибудь передать?

— Меня зовут Яцек Заноза. Хотел узнать, как себя чувствует Юлия и когда она возвращается в Польшу?

— Чувствует себя очень хорошо, — отвечала Мажена, подгоняя нас энергичными жестами. — А касательно возвращения пока ничего определенного сказать не могу…

На цыпочках и стараясь не шуметь, мы ввалились в салон, заняв случайные места. У звонившего был расстроенный голос.

— Да-да, конечно, я знаю, ей надо восстановиться, но она вроде бы уже начала входить в форму после перерыва, а тут вдруг такое несчастье! Вы, наверное, в курсе, она уже может играть?

— На чем? — выпалила Мажена.

Специалист подобен флюсу, иногда профессиональные навыки могут только навредить.

— Простите, что вы сказали? — не расслышал мужчина.

— То есть… Во что играть?

— Как во что? В теннис! Ах, извините, я не до конца представился. Я тренирую сборную, с любителями дела не имею, но пани Юлия — исключение! Нам без нее не справиться, у нее такой бекхенд, вы себе представить не можете, это что-то невероятное!

— Да что вы говорите… — беспомощно пробормотала Мажена по всей видимости понятия не имея, как продолжать разговор.

Но собеседник сам ее выручил;

— Левая рука, может, и послабее, зато правая! Насколько мне известно, руки и плечи у нее не пострадали, повреждены были бедренная кость и ноги, но я слышал, что уже все в порядке, еще чуть потренироваться, и все восстановится. Вот я и хотел узнать, удостовериться, как вы считаете?

— Я считаю, она в отличной форме, — неожиданно твердо заявила Мажена. — Руки, ноги, все действует, но что касается сроков возвращения… А у нее есть ваш телефон?

— Разумеется, есть, но давайте я вам продиктую, так, на всякий случай…

Мы терпеливо переждали, пока он продиктует телефон, а Мажена старательно записала номер на какой-то бумажке. Все это время тренер пел Юлии дифирамбы.

— И когда, вы думаете, я смогу ее застать, чтобы лично переговорить?

— Думаю, не раньше вечера, а то и вообще завтра, так как сейчас она оформляет необходимые бумаги в посольстве, а это требует времени. Так вы говорите, бекхенд?

— Потрясающий! Я не знаю никого, кто мог бы с ней в этом сравниться, а я тренером уже двенадцать лет работаю…

Наконец он отключился, а в салоне повисла напряженная тишина. Мажена потрясенно смотрела на нас

— Твой телефон у него от Хани, — неуверенно произнесла она.

— Бекхенд, — многозначительно повторила Эльжбета. — Я знаю, что это такое. Олаф играет в теннис

— Я тоже знаю, — сказал Стефан.

— И я, — не удержалась Магда.

— Вы не о том говорите! Ракетка ведь жесткая! — словно протестуя против нашей тупости, воскликнула Мажена. — Вы что, ничего не поняли?

Алиция подошла к ней и отобрала бумажку с номером телефона тренера.

— Поздравляю, — она с осуждением посмотрела на Мажену. — Ты записала телефон на рецепте компоста для юкки, я приготовила его для Кирстен. Так ей и отдадим? Пусть звонит тренеру и просит подкинуть навозу?

Похоже, ко всем вернулась ясность мысли и прочие природные добродетели. Мало того, в салоне воцарилось какое-то подозрительное оживление, я бы даже сказала, атмосфера кровавого жертвоприношения.

— Это полностью меняет дело, — энергично взмахнул рукой Стефан. — Бекхенд. Мажена права, рукоятка ракетки — это, конечно, не сетка, но движение то же. Минуту назад нам поведали о спортивных талантах Юлии…

— Юлия оправдана полицейскими на основании плохой физической кондиции, — издевательски захихикала Магда. — Не может она сломанными руками махать. Ну-ну!

— А мне все равно не верится, что это Юлия была, — вдруг заупрямилась Алиция. — Только когда сама увижу… Я тоже знаю, что такое бекхенд, играла в свое время в теннис, но камень в сетке и ракетка — вещи разные…

— Зато голова почти не прыгает, — заметила я, возможно, излишне желчно.

— Что?

— Мяч скачет достаточно быстро и в разных направлениях, а голова торчит на одном месте, вот и все. Это облегчает задачу.

— И что с того? Мало ведь замахнуться, надо еще и попасть!

— С какой стати ты вдруг подрядилась ее защищать? — заинтересовался Стефан. — Откуда столь неожиданная симпатия к этой еще недавно змеюке подколодной?

Но Алиция уперлась, как Валаамова ослица:

— И вовсе не симпатия, а здравый смысл. Я просто не знаю, возможно ли такое в принципе, и не поверю, пока не увижу собственными глазами. Где мой кофе? А, на террасе…

— Ну, тогда Олаф тебе покажет, — спокойно заявила Эльжбета. — Он говорит, что не велика хитрость и он тоже так умеет.

— А он откуда знает?

— Я же ему все перевожу. Заставил меня, интересно ему, видите ли!

Вся компания с восторгом кинулась ставить эксперимент. Я отыскала у гаража подходящий камень, Мажена выгребла из бойлерной несколько старых сеток из-под овощей, отобрав те, что побольше и пожестче, Магда ощупала все стволы яблонь, выбирая подходящую для мишени. Стефан с Олафом исследовали участок, прикидывая, что разлетится, если завалявшаяся сетка не выдержит и оборвется вместе с камнем. В качестве головы использовали весьма неохотно предоставленный хозяйкой засохший ком глины, изящно завернутый в целлофановый пакет и подвешенный на подходящем суку.

Мизансцена получилась что надо!

Все живые люди на всякий случай были загнаны на террасу и помещены с противоположной по отношению к стволу стороны. Алиция пребывала в дурном расположении духа.

— И что мы, интересно, увидим сквозь все эти листья?

— Можешь присесть, снизу видно.

— Не увидишь, так услышишь! Удар-то не беззвучный!

— Пусть сначала попадет…

Олаф уже ничего не видел и не слышал. Он взял сетку с камнем, взвесил в руке, выбрал нужную позицию…

Алиция не унималась:

— По мячу с разбегу попадают, — вмешалась она. — Ей некогда было так примериваться!

— Откуда ты знаешь! — возразила я. — А вдруг она вместе с ним ковыляла: «Спустись первым, дорогой, а я следом», он начал съезжать на стертых подметках, а она за ним топ- топ, выбрала для себя удобную позицию да как звезданет!

— Значит, он двигался, когда съезжал, да?

— Олаф, Алиция хочет с разбегу! — крикнула Эльжбета, прекращая наш спор, а перевел нам Стефан.

Олаф кивнул, отступил на несколько шагов, намотал конец сетки с камнем на руку, снова пробежал эти несколько шагов с одновременным замахом… и врезал. Сетка выдержала нагрузку, а вот пластиковый пакет сорвался с ветки и вместе с остатками кома полетел к живой изгороди, посыпая траву глиняной пылью. С яблони свалились два недозрелых яблока.

— Хэй! — радостно воскликнул Олаф, и все присутствующие дружно кинулись к муляжу, чтобы обозреть результаты преступления.

Целлофановый пакет лопнул, ком глины развалился надвое, от настоящей головы такого ожидать было нельзя, но ясно было, что без последствий такой удар не остался бы. Разлетевшиеся кусочки глины бесследно исчезли в высокой, давно не стриженной траве и кустах. Алиция проворчала что-то на тему убытков, так как она собиралась использовать эту глину в своих керамических целях, после чего со свойственной ей последовательностью потребовала повторения эксперимента.

— А вдруг Олафу случайно удалось попасть? Один шанс из тысячи… — с упрямым видом заявила она.

— А вдруг и ей случайно удалось, — съязвила Магда невообразимо приторным голоском.

— Я сказала «один из тысячи»! Пусть еще раз попадет.

— А глины не жалко?

— В пакете же осталась, а больше не дам. Я должна быть уверена.

Оживились все, кроме Эльжбеты и Олафа. Эльжбета вообще отличалась каменной невозмутимостью, тогда как Олафа возможность повторить эксперимент только обрадовала. Я ради такого случая смоталась в ближайшую лавку за дыней, поскольку классика жанра гласит, что для замены головы нет ничего лучше. Был еще вариант с тыквой, но сезон тыкв еще не начался. Мажена за это время отыскала более крепкий пакет, который, в конечном счете, не понадобился, так как Стефан предложил обвязать дыню веревкой и за нее же подвесить. И все это исключительно ради заупрямившейся Алиции.