Клятва (СИ) - Мария Сакрытина

Хотя мы-то с ними всегда помнили, каким меня в этот дом привезли, но теперь я был

наследником, так что со мной даже дворецкий общался почтительно.

Сонную Элизу я отнёс в женские покои – спешно прибранные. Волк, распугав всех гончих

сэра Джереми и вызвав грандиозный переполох на псарне, спокойно и совершенно не по-

волчьи влез в окно и растянулся на кровати. Элиза тут же зарылась носом ему в холку, и

мысль выгнать это чудовище из её спальни у меня мгновенно улетучилась.

Через час суета улеглась, и дом заснул – была глубокая ночь. Я, наконец, поужинал и ещё

немного промаялся: сна не было ни в одном глазу. Я решил написать Рэю, и только потом

немного задремал.

Разбудил меня лёгкий шорох шёлковой рубашки.

Элиза сидела на краю дивана, где я заснул и, наклонившись, зачарованно смотрела на

меня, теребя завязки рубашки. На шее у неё мелькнуло что-то серебряное, изящное, но я

не обратил внимания. Какое там – я пытался понять, это сон и надо ли мне сдерживаться?

Только и смог, глядя на неё, хрипло спросить:

- Вам не спится, госпожа?

Она покачала головой и прижала указательный палец к моим губам. И я всё-таки не

выдержал и поцеловал – сначала этот пальчик, потом всю руку…

Если бы она не пришла сама, у меня бы и мысли не было… с ней… так. Я же считал её

богиней. И, даже если раньше понравившаяся мне леди быстро оказывалась в моих

объятьях, с ней это было бы кощунством, за которое я никогда бы себя не простил.

Впрочем, всё было и не так, как с леди или служанками, или крестьянками. Она была

другой. Таких, наверное, на юге зовут гуриями – невинные, но опытные. Она была даже

лучше – робкая и тут же жаркая, гибкая и опасная, игривая, как огромная ластящаяся

кошка. Её царапины на моих плечах потом долго заживали.

Одно могу сказать – у меня было много женщин и до неё, и после. Но эту нашу первую

ночь я помню до сих пор. И в глубине души она навсегда останется моей маленькой

богиней – синеглазая, любимая, родная Элиза.

***

(Из записок Элизы Северянки)

Зак был прав, это действительно как глоток воды во время жажды. Я никогда не

чувствовала себя такой сильной, мне никогда не было так хорошо. «Если так всегда, -

думала я, - мне и впрямь стоило сделать это раньше».

Ланс заснул быстро – кажется, я сильно его утомила, и к тому же, он ещё не до конца

оправился. Глядя на него, обнимающего меня, уткнувшегося носом мне в шею, я думала, что впредь надо быть осторожной. Зак «выпивал» рабынь досуха – про то, что, завёрнутые

в ковры, от него выносят их трупы, я всё-таки знала. Я ещё не понимала, что Зак просто

развлекался совсем не так – то, что делали мы с Лансом было настолько ярким, настолько

чувственным, настолько… необходимым, что я представить не могла, что мне когда-

нибудь захочется чего-нибудь ещё. Или даже с кем-нибудь ещё.

Нет, я не влюбилась в Ланса. Любовь с первого взгляда – это не про меня. Ланса я не

любила. Просто… Просто с того момента, как он меня коснулся – безобидно, всего лишь

руку сжал – меня бросало то в жар, то в холод. Меня тянуло коснуться в ответ – и чем

крепче я его обнимала, тем больше и больше мне хотелось.

Впрочем, Ланс мне, конечно, нравился. Точнее, понравился. Но позже. Сначала я хотела

его тело, прикосновений и объятий. И я ловила себя на странной мысли, что мне всё

равно, хочет он меня или нет. Его любовь я приняла как данность – в Овидстане меня

любили абсолютно все. С богиней, конечно, никогда не сравнивали – чародейку-то! Но

мне льстило. Мне льстил его восхищённый взгляд, его слова, его прикосновения. Его

нежность и его сила – он мог сломать мою руку одним усилием, но касался меня так

осторожно, точно я была хрупкой статуэткой из драгоценного хрусталя.

Мне не хотелось говорить ему, кто я – а он явно не понимал. Я всё-таки осознавала, что, прокляв мальтийского короля, вряд ли я в Мальтии в чести. Мне и в голову не приходило, что проклятье можно скрыть. Да что там – что чародейку можно скрыть, хотя Валентин

этим пять лет занимался. И после Овидстана я как-то забыла, что чародеи – герои

страшных сказок во всём остальном мире, а вовсе не объекты поклонения. Я всё-таки

была ещё очень наивна.

Положа руку на сердце, Ланс мне просто очень удачно подвернулся под руку. Проклятье

меня всё равно бы вытянуло в Мальтию, а тут так удобно – влюблённый красивый юноша, к тому же приближенный к королю, готовый сдувать с меня пылинки и исполнить любое

моё желание. Таких, влюблённых, очарованных, Зак щёлкал как орешки. А я, по

молодости и наивности, просто пользовалась и наслаждалась.

Да, Зак и овидстанцы уже научили меня воспринимать людей как игрушки. Я ещё этого не

осознавала, но уже вела себя соответствующе.

А Ланс действительно был мне очень удобен.

***

(Из личного архива герцога Ланса де Креси)

Рэй примчался утром же – я заспался, и только-только встал, когда о нём доложили. А мне

зверски хотелось есть и ещё больше вопить всему миру, как я счастлив – потому что да, я

был полностью, абсолютно, преступно счастлив.

Хотя, если бы я нашёл мою хрупкую богиню в моей постели поутру, счастье было бы

полнее. Если бы не исцарапанные плечи, я бы вообще решил, что мне всё приснилось. Но

подушка рядом со мной пахла южными пряными цветами – и я был самым счастливым

человеком Мальтии. Нет, всей Магианы!

Рэй нервно вышагивал от стены к стене – от двери к окну. Резко развернулся, когда я, пошатываясь, втащил себя в комнату. Он был бледен, не здорово бледен, зелёные глаза

запали, утонули в тенях. Как будто не спал, а то и не ел всё время, пока мы не виделись.

Пальцы его подрагивали – как заикался бы человек от еле сдерживаемой ярости… и

облегчения.

А я улыбнулся, как дурак, и успел сказать: «Рэй, как я рад, что ты пришёл!», прежде чем

он налетел на меня – Рэй всегда все проблемы со мной решал сначала кулаками, и только

потом, спустив пар, начинал думать. Странно, я видел его на Совете Лучших, и там он вёл

себя совершенно по-другому.

«Где тебя носило?!» - чётко выговаривали его губы, пока я пытался стащить его с себя. –

Вся столица на ушах!»

- А король? - пыхтел я. – Что король...?

И тут же получил под дых.

«Король?! А ты о друзьях подумал?! Ты подумал о тех, кто тебя ждёт? Демоны тебя