Практическая антимагия - Степан Кайманов

А что, если?..

Если заменить меч другим ошейником?

Вряд ли такое кому-нибудь приходило в голову.

Я вскочил с кровати и принялся натягивать влажную от пота рубаху. Целитель сказал, что Хассет через шесть комнат отсюда. Если меня по-прежнему не стерегут, можно попробовать. Думаю, Хассет тоже не в восторге от того, что превратился в раба. Кстати сказать, кто он вообще такой – этот Хассет? Чем он так разгневал короля?..

За дверью было тихо, как на кладбище. Целитель пока не успел осчастливить агентов вестью о моем пробуждении. Иначе бы они уже неслись по коридору. А может быть, Дар и вовсе не собирался им ничего говорить. Хорошо, если так. Будет немного времени.

На всякий случай я все равно огляделся, прежде чем взяться за дверную ручку. Жаль, что по венам Маркуса и Пронта не течет магиата. Так бы я смог всегда знать, где они и чем занимаются.

Приоткрыв дверь, я осторожно заглянул в комнату.

Мой враг безмятежно спал. На спине. Подставив бледное, но мускулистое тело солнечным лучам. Кровь запятнала набедренную повязку, запеклась на тонком рабском ошейнике; кое-где на коже угасали красные пятна.

Дар великолепен! Залатал Хассета так, что следов не осталось. Словно и не было никакой схватки. Будто и не вонзались осколки льда в плоть этого человека. Если бы я лечил Хассета, шрамов бы на его теле прибавилось. Хотя их и так хватало. Как от стрел, так и от клинков.

Осмотревшись еще раз, я вошел в комнату. Осторожно прикрыл дверь. Что выкинет мой враг, если проснется и увидит меня рядом со своей кроватью? Что выкинул бы я на его месте? Убил бы. Поэтому спешить не стоит.

Не сделав ни шагу, я снова поглядел на спящего врага. И только сейчас осознал, что больше не испытываю к нему ненависти. Не то зверь внутри меня наконец-то насытился, не то я слишком хотел избавиться от ошейника, не то хитрец-целитель подмешал чего-то в отвар. Но ненависть ушла. И похоже, надолго.

Он вдруг заворочался, и я замер. Хвала небожителям, не проснулся. Лишь перевернулся на бок. Как назло, на левый. Теперь мой таинственный враг непременно увидит меня, если откроет глаза. Не повезло.

Я мышью подкрался к нему и остановился у кровати, не решаясь будить.

Кто ты, Хассет?

Зачем тебя прислали в этот замок?

Почему ты носишь ошейник?

Откуда у тебя столько шрамов?

И… что за татуировка прячется под твоим ошейником?

Я рискнул коснуться ошейника. Татуировка может рассказать о человеке куда больше, чем его друзья. Сомневаюсь, что дети Маркуса знают, чем на самом деле занимается их отец. И что за странная птица раскинула крылья на его плече.

Стараясь не дышать на Хассета, я слегка сдвинул ошейник – и тотчас обалдел, поняв, кого три часа назад едва не прикончил. На шее моей жертвы темнел язычок, рассеченный поперек тонким кинжалом.

Передо мной дрыхнул один из немых. Представитель тайного и легендарного ордена убийц. Настолько тайного, что многие считали его выдумкой, и настолько легендарного, что некоторые эленхаймцы сносили не одну пару сапог в поисках его следов. Но так их и не нашли.

Если не ошибаюсь, истории Асгота известен лишь один случай, когда немой попался в ловушку королевских стражников. Еще при Валларе Великом. Выходит, Арцис решил продолжить начинание своего прославленного предка.

Я убрал пальцы с ошейника и вытянулся в полный рост.

Самый настоящий немой. Убийца из убийц. И убийца убийц. Не может быть.

– Еще одно движение, и твои яйца упадут на пол, – спокойно сообщил Хассет.

Его голос даже не дрогнул. Казалось, в нем не было ни одного оттенка. Словно колдовством вывели.

Я опустил глаза: между ног поблескивало тонкое-претонкое лезвие ножа. Наверняка стащил у Дара Лэндмильского, пока тот занимался латанием ран.

Какое хладнокровие! Пронт позавидует. Я бы так не смог. И какое мастерство! Неудивительно, что именно его подослали ко мне, чтобы превратить в раба. Когда он успел достать нож?

– Впервые вижу, чтобы немой изъяснялся так ясно.

– Что тебе нужно?

– Это прозвучит невероятно, но я не собираюсь тебя убивать.

– Знаю, – с прежним спокойствием ответил Хассет. – Будь по-другому, ты бы уже подыхал там, у двери.

– Ты все это время…

– Каждую секунду. С тех пор как ты открыл дверь.

И в любую из этих секунд я мог бы погибнуть, если бы повел себя подозрительно. По спине покатилась струйка пота. Нет, не от прежнего жара (отвар его давно сбил) – от нервов, от осознания того, что несколько минут я висел на волоске от смерти.

– Так что тебе нужно? – повторил он.

– Поговорим, когда ты… – начал я, вновь опустив глаза, – уберешь это.

Он убрал. Понимал, что я пришел к нему не за тем, чтобы добить.

– Ну? – Хассет сел на край кровати.

Я осторожно опустился рядом. Точь-в-точь как на старую тюремную лавку.

– Я знаю, как снять ошейник, – тихо сказал я.

– И я знаю, – ошарашил он меня.

– Неужели? – не поверил я.

Он обвел меня холодным взглядом водянисто-серых глаз.

– У тебя есть перстень Подчинения или поющий меч? – спросил он и тут же добавил: – Что-то не вижу при тебе ни того, ни другого.

Всем в замке, кроме меня, было известно, как избавиться от проклятого ошейника.

– Я придумал другой способ.

– Придумал? То есть ты еще не знаешь наверняка, поможет ли он?

– А что ты теряешь?

– Зависит от того, что ты хочешь предложить.

Я постучал по ошейнику.

– И?

– Ошейники. Сам подумай. И поющие мечи, и ошейники созданы из одного металла. Они слышат владельцев. Они подчиняются им.

– Значит, ты хочешь заменить поющий меч ошейником, – Хассет впервые улыбнулся, показав, что он все-таки человек, а не бездушное существо. – И как ты себе это представляешь?

– Ну… – замялся я, потому что, откровенно говоря, никак себе это не представлял. – Полагаю, нужно ударить ошейником по ошейнику. Оттянуть его пальцами и…

Он опять улыбнулся, видимо, представив, двух полуголых идиотов, которые прижались друг к дружке и начали биться ошейниками. Действительно смешно. Только сейчас не до смеха. Когда еще представится такая возможность? Неизвестно. Агенты точно не позволят двум рабам остаться наедине. Чудо, что они еще не пронюхали о моем пробуждении.

– Готов? – Я решил, что от слов пора переходить к делу, и оттянул ошейник. – Наклони голову.

Он исполнил просьбу. Без промедления. Похихикивая. Склонив голову к плечу. В свою очередь я откинул свою.

– Ну долго мне так сидеть?

– Сейчас, – успокоил его я и попытался воплотить безумную затею в жизнь.

Не вышло. Нет, ошейники коснулись друг друга, но удара не было. А нужен был удар. Ошейники как будто не хотели соприкасаться. Возводили невидимую преграду между собой.