Черный хрусталь - Алексей Бессонов

– Куда? – удивился я, допивая последние остатки вина в своей фляге.

– Мы на месте, – коротко ответил он и снял со своего коня небольшой мешок.

Из мешка кхуман достал какие-то красно-коричневые тряпки, оказавшиеся парой подбитых войлоком балахонов, и высокий головной убор в виде закрученного спиралью желтого конуса, похожий на раковину морской улитки.

– Откуда это у вас? – спросил я – в багаже, который он захватил с собой из Бургаса, ничего похожего, кажется, не было.

– Купил в монастыре. Одевайся, – и он бросил мне один из балахонов.

Пропахшее кислятиной одеяние оказалось мне не по росту. Увидев, что я путаюсь в полах, Даласси вытащил острый нож и спокойно отрезал все лишнее.

– Тебе не придется носить это долго, – сказал он, кривя рот в презрительной усмешке.

– Пистолеты брать? – спросил я.

Кхуман молча кивнул в ответ. Свой балахон он натянул прямо поверх теплой куртки и пояса с оружием. Поглядев на него, я поступил так же. Завязав на груди шнурки, Даласси надел на голову свою желтую шапку и прикрыл ее капюшоном с белой подкладкой.

– Надеюсь, вы не надолго, – бесцветным голосом сказал Эйно и передернул плечами.

Даласси ободряюще улыбнулся ему и слегка подтолкнул меня в спину.

– Пойдем, – сказал он.

По ветру я ощущал близость моря, она волновала и радовала меня, суля надежду на скорое окончание наших странствий по суше. С моря должен был подойти «Бринлееф», могучий и безопасный корабль, по которому я тосковал сейчас куда сильнее, чем полгода назад по навсегда покинутому дому. Мне до смерти надоели эти напитанные опасностью леса, полные следящих за тобой глаз, я устал от постоянного ощущения идущей по моему следу погони, от не оставлявшего меня чувства беспомощности мелкого зверька, удирающего от неутомимого голодного хищника. Там, в море, на палубе огромного барка, режущего стальным тараном неукротимую волну, я чувствовал себя гораздо уютнее, чем здесь, среди этих безграничных лесов и укрытых травами степей. Пусть море качает под моими ногами шаткое дерево и металл – ни один шторм и ни один враг не смогут победить наш «Брин», ощетинившийся лучшими в мире пушками и управляемый лучшей командой.

– Пусть, – тихонько сказал я, вновь ощутив себя на смотровой площадке юта, всматривающегося в летящую солеными брызгами даль.

– Что ты сказал? – спросил Даласси, оборачиваясь.

– Так, ничего… далеко нам еще?

Он не ответил.

Лес поредел, и с какого-то мгновения я совершенно отчетливо услышал шум далеких еще волн. Я глубоко вдохнул сырой воздух, мне показалось, что у меня кружится голова – мы с Даласси взобрались на невысокий холм, и в просветах между деревьями я различил темный контур какого-то величественного строения. Через сотню локтей я наконец увидел замок.

Это была настоящая крепость, немного похожая на те, что когда-то строили на южных границах моей страны – высокая башня, окруженная неприступными стенами, сложенными из неровных, почерневших от времени и ветра блоков. Даласси повернул направо. Лес почти вплотную подходил к стене, некоторые не слишком старые деревья нависали над глубоким, поросшим кустарником рвом, заполненным зеленой стоялой водой. Мы прошли две сотни локтей, огибая стену, и вот впереди показались ворота, к которым вела поросшая травой, едва различимая дорога. Подъемный мост был опущен, на одном из ржавых звеньев его цепи сидел крупный черный ворон. Кругом царила тишина и запустение – я даже подумал, что замок, похоже, пустует.

Но Даласси думал иначе.

Подойдя к огромным воротам, он издал резкий переливчатый свист, потом, подняв валявшийся рядом камень, с силой ударил в заржавленный металл. Створка загудела в ответ. Несколько минут не происходило ровным счетом ничего, и я уже успел увериться в своих предположениях, но вот за воротами что-то скрипнуло, и в металле прорезалась плотно пригнанная дверца. За дверью была решетка – черная, сплетенная из толстых чугунных прутьев. На нас недружелюбно смотрел крупный рыжеволосый парень с мушкетом в руке.

– Хозяин не подает, – хмуро сказал он и собрался захлопнуть дверь, но Даласси не позволил ему это сделать.

– Скажи хозяину, – приказным тоном произнес он, – что здесь Далли. Ты запомнил? – Далли. Передай ему это немедленно.

Дверь закрылась. Даласси невозмутимо опустился на корточки и вытащил из-под своего монашеского одеяния плоскую флягу.

– Хочешь? – спросил он меня.

Я помотал головой: пить вино я был не в настроении. По небу неслись тяжелые тучи, и я подумал, что к полудню, пожалуй, снова пойдет снег. Где-то слева шумели волны, но моря я не видел, его скрывал темный массив леса. Сейчас мне больше всего на свете хотелось выйти на берег и посмотреть на злой танец пенных валов, бушующих в океане. Но рядом сидел Даласси…

Мы ждали долго. Кхуман прихлебывал из фляги, а я курил трубку и нервно переминался с ноги на ногу. Потом дверь в воротах распахнулась вновь, и я услышал скрип отодвигаемой решетки. Даласси вскочил.

Перед нами стоял высокий широкоплечий мужчина с небольшой аккуратной бородой, одетый в длинный, подбитый мехом плащ со стоячим воротником. Седые волосы его были заплетены в толстую косу, свисавшую ему на грудь.

– Далли, – тихо проговорил он, не двигаясь с места.

В глубоких серых глазах хозяина засветились слезы.

– Нор, – так же тихо сказал Даласси и бросился к своему другу.

– Я был уверен, что ты остался там, в Марибе, – воскликнул Визель, толкая его кулаком в грудь. – А ты… что же? Ты вернулся к ним? Да еще и завел ученика?

– Нет, все не так. Все гораздо хуже, Нор. За тобой охотятся.

– Я знаю… – Визель помрачнел и сплюнул в ров. – Но куда мне, собственно, бежать? Не отдать же мне им Череп?

Даласси помотал головой.

– Нет. Ты отдашь его другим.

– Что?! Что ты несешь? Кому? Да ты хоть представляешь, что это такое на самом деле?

– Не до конца. Но я пришел сюда с человеком, который знает все, и знает гораздо лучше нас с тобой. Возможно, он расскажет тебе.

Норвей Визель вздохнул и провел рукой по лицу.

– Где он? – спросил он.

– В лесу. Нас двадцать человек – я думаю, ты сможешь разместить их здесь?

– Я могу разместить и сотню. Подожди, я приведу лошадей…

Парой минут позже он появился в сопровождении своего слуги, ведя в поводу крупного серого жеребца. Слуга держал еще двух оседланных коней. Визель ловко взлетел в седло и спросил:

– Куда?

Даласси махнул рукой, указывая на чуть заметную тропу, что вела в глубь темного зимнего леса.

– Они там, в четверти часа езды.

– Ты прибыл из Пеллии? – вдруг спросил Визель.

Даласси широко распахнул глаза, потом, засмеявшись, оправил свое монашеское одеяние – из-под задравшейся полы балахона виднелась рукоять «Вулкана».

– Из Пеллии приплыл мой господин. Это удивительный человек…

– С каких пор ты стал служить? – поразился Визель.

– Это не совсем служба, Нор. Ты поймешь… я чуть не погиб в Марибе.

– Я слышал об этом. Точнее, я слышал о твоей смерти.

– Как видишь, я жив. Мне удалось добраться до западных границ Бургаса, где я нарвался на караван работорговцев. Хвала небесам, они проиграли меня в кости одному очень хорошему человеку. В мире, оказывается, много хороших людей! Тебе не кажется, что раньше мы об этом не догадывались?

Визель задумчиво пожевал губами и огладил рукой свою полуседую бороду.

– Я привык, что за все приходится платить.

– Ты все не можешь забыть наши старые споры, – тихонько рассмеялся Даласси. – Вера оказалась тленом, ложь – тайной, а истина все так же далека от нас, как и годы назад?

– Возможно, – ответил Визель. – Чем больше я узнаю, тем сильней мои сомнения. Расстаться с верой оказалось очень просто, ты помнишь? А что мы получили взамен? Ты едва не погиб и вынужден скитаться, я нахожусь на краю гибели, а правда, что она? Разве она приблизилась к нам хотя бы на волос?

– Все может быть, Нор…

Я ехал сзади, странным образом жалея о том, что гул океана удаляется от меня с каждым шагом молодого и норовистого жеребца, которому я, похоже, не понравился с первой же минуты.

Дорога заняла не более десяти минут: из-за двух сросшихся стволов выскользнула черная фигура с карабином в руке, и Даласси едва успел схватить за узду коня Визеля – дозорный, не узнав кхумана в монашеском одеянии, уже поднял свое оружие к плечу.

– Тихо там! – рявкнул я, сбрасывая с головы ненужный уже капюшон.

– Господин доктор? – поразился наемник. – Что ж это вы…

– Все в порядке! Возвращайся в лагерь, мы скоро снимаемся!

Эйно, закутавшийся в свою доху, лежал на боку возле ярко полыхавшего костра, уставившись на пляшущие языки пламени, возле него, прижавшись боком к его плечу, сидела Ута. Услышав стук копыт, они сразу же вскочили, и вместе с ними в движение пришел почти весь лагерь: люди поднимались со своих мест, настороженно ощупывая оружие. Даласси снял с головы свою странную шапку, спешился и подошел к князю: