Русские во Второй мировой - Анатолий Уткин

Кредо национал-социализма

Точку зрения НСДАП на национал-социалистскую оккупационную политику в России освещает меморандум заместителя Гитлера по партии Бормана от 16 июля 1941 года.

«В принципе, речь идет о том, чтобы сподручнее разделить гигантский пирог, чтобы мы:

> во-первых, господствовали;

> во-вторых, управляли;

> в-третьих, могли эксплуатировать…

Ни о какой вооруженной силе западнее Урала больше никогда не может быть и речи, даже если за это нам придется воевать целых сто лет. Все преемники фюрера должны знать: безопасность рейха может быть обеспечена только тогда, когда западнее Урала не будет существовать никакой военной силы; защиту этого района от всех эвентуальных опасностей берут на себя немцы.

Железным принципом должно быть во веки веков: никому, кроме немцев, носить оружие не дозволено..» Из вновь приобретенных восточных областей мы должны сделать для себя райский сад… Фюрер подчеркивает, что Волжская колония должна стать частью рейха. Точно так же, как и район Баку, она должна быть превращена в немецкую военную колонию. Финны хотят получить Восточную Карелию, но ввиду имеющегося там большого никелевого месторождения Кольский полуостров должен отойти к Германии.

Фюрер говорит рейхсмаршалу Герингу и фельдмаршалу Кейтелю: он всегда добивался, чтобы полицейские полки получили крайне необходимые им для действий в восточных областях танки… Рейхсмаршал намерен перенести свои учебные аэродромы в эти новые области, бомбардировщики «Ю-52» в случае бунта смогут забросать бунтовщиков бомбами. Огромное пространство нужно усмирить как можно быстрее; этого лучше всего можно добиться расстрелом каждого, кто посмеет посмотреть на немца косо… Жители должны знать: каждый, кто не работает на немцев, будет расстрелян, и за любой проступок виновный будет наказан… Ни о какой деятельности церквей в России не может быть и речи».

Командование 6-й армии детализировало 10 октября 1941 года задачу: «Важнейшей целью похода против еврейско-большевистской системы является разгром ее средств власти и уничтожение азиатского влияния на культурный круг европейских народов… Солдат в Восточном пространстве — не только воин, но и носитель неумолимой германской идеи… Целью является безжалостное уничтожение расово чуждого нам коварства и жестокости и тем самым обеспечение жизни германского вермахта в России. Только так мы окажемся на высоте поставленной перед нами задачи: раз и навсегда освободить немецкий народ от азиатско-еврейской опасности».

27 июля после ужина Гитлер обратился к карте. Восточные границы своей империи он определил по линии 2300 км к востоку от Уральского хребта. Германия будет вечно охранять эти границы, никакой иной военной державе не будет позволено приблизиться к этому редуту. «Мы будем контролировать эти области на востоке при помощи контингента в 250 тысяч солдат и хороших управляющих. Давайте учиться у англичан, которые при помощи 250 тысяч человек — в том числе 50 тысяч солдат — управляют 400 миллионами жителей Индии. Мы должны навсегда овладеть господством на просторах России… Попытка дать образование этим массам была бы с нашей стороны непростительной ошибкой. Мы превратим южную Украину и Крым в немецкую колонию. Обитающее там население мы вытесним… Рейх обеспечит колонистов полностью оборудованными фермами. Землю мы получим даром. От нас потребуется только построить фермы… Солдаты-колонисты получат оружие, чтобы быть призванными при малейшей опасности».

В октябре, когда началось наступление на Москву, Гитлер снова дал волю своему воображению:

«Мы населим эту русскую пустыню… Мы лишим ее черт азиатской степи, мы европеизируем ее. Для этого мы предпримем строительство дорог, которые будут вести в самые южные районы Крыма и Кавказа. Вдоль этих дорог будут стоять немецкие города, а вокруг этих городов будут жить наши колонисты.

Что касается двух или трех миллионов человек, в которых мы будем нуждаться для реализации этого плана, то мы найдем их быстрее, чем мы думаем. Они прибудут из Германии, Скандинавии, западных стран и Америки. Я… не увижу всего этого, но уже через двадцать лет на Украине будут жить двадцать миллионов жителей, не считая местного населения…

Мы не будем заселять русские города, мы позволим им распасться на части без внешнего вмешательства. И прежде всего, никакой жалости в этом вопросе! У нас нет абсолютно никаких обязательств в отношении этого народа. Борьба с лачугами, изгнание блох, обеспечение немецких учителей, доставка газет — от нас будет требоваться немного! Возможно, мы ограничим свои функции установлением радиоретрансляторов под нашим контролем. Что касается остального, пусть знания русских ограничиваются лишь тем, чтобы понимать наши дорожные знаки, чтобы их не давили наши автомобили.

Для них слово «свобода» означает право умываться по праздникам… Существует лишь одно обязательство: германизировать страну посредством иммиграции немцев и надзиранием над местными жителями, как над краснокожими».

Обладание новыми землями оплодотворит германскую экономику. «Никто никогда не похитит у нас Восток!.. Мы скоро будем снабжать зерном всю Европу, а также углем, сталью, лесом. Чтобы эксплуатировать Украину надлежащим образом — эту новую Индийскую империю, — мы нуждаемся только в мире на Западе… Для меня целью является эксплуатация возможностей континентальной гегемонии… Когда мы станем хозяевами Европы, мы займем доминирующие позиции в мире. Сто тридцать миллионов жителей в рейхе, девяносто миллионов на Украине. Добавьте к этому население других государств новой Европы, и у нас будет 400 миллионов человек, превосходящих 130 миллионов американцев».

Этот текст не нуждается в комментариях. И все же мы приведем слова английского историка А. Буллока, которого поражает «вульгарность гитлеровской мысли, хитрость, жестокость, нетерпимость и отсутствие человеческого чувства. Он так же непробиваем, как и невежествен… Борьба за существование — закон природы, твердость — это высшая добродетель, раса — это ключ к истории, власть — это исключительное право расовой элиты, массы способны только выполнять приказы, сила — единственное средство исторического свершения, мировые исторические фигуры действуют как фактор провидения».

Неизбежно возникает вопрос: звучали ли в одной из наиболее цивилизованных европейских стран голоса протеста против хладнокровного геноцида соседнего народа? Если среди военных, пусть и самым двусмысленным, нелепым образом, хотя бы был в некоторой степени ощутим ропот неодобрения по поводу «приказа о комиссарах», то гражданские чиновники (Моцарт по воскресеньям, Гёте на ночь) не выразили ни малейшего протеста. В течение многих месяцев сотни (если не тысячи) германских служащих спокойно калькулировали планомерное убийство народа, не причинившего им зла. Национальное чувство заменило им совесть — это исторический урок для наших дней.

Дипломатия накануне

После визита Молотова в Берлин исчезли шансы на совместное сотрудничество Германии, Италии, Японии и СССР в глобальном переделе. В дальнейшем дипломатия стала попросту прикрытием военных приготовлений.

9 января 1941 года Гитлер сказал Риббентропу:

«Сталин, хозяин России, — умный парень. Он не станет открыто выступать против Германии… Сейчас русские вооруженные силы — это обезглавленный колосс на глиняных ногах, но невозможно предсказать его будущее развитие. Коль скоро Россия должна быть разбита, лучше сделать это сейчас, когда русские войска не имеют хорошего руководства, плохо оснащены и когда русские испытывают большие трудности в военной промышленности… Уничтожение русской армии, захват наиболее важных индустриальных районов и уничтожение остальных станет целью этой операции».

Весь февраль и март 1941 г. Гитлер был занят обдумыванием и обсуждением плана «Барбаросса». К этому времени о существовании плана и о его деталях знало уже около тысячи человек. Такое число посвященных делало практически неизбежной утечку информации.

Целый ряд признаков стал свидетельствовать о германских намерениях. Из лагерей в Восточной Пруссии и Польше заключенных переместили западнее, а освободившиеся лагеря, как сказал своим подчиненным генерал-лейтенант Рейнеке в феврале 1941 г., предназначались для русских военнопленных. К началу мая здесь было освобождено 3 миллиона мест.

Весной 1941 г. в Германии исчезли книги о России, ее карты, учебники и разговорники русского языка. В то же время появились сборники русско-немецких фраз военной тематики. Не заметить этого аппарат советского посольства в Берлине не мог.

Еще одним настораживающим фактом было появление над советской территорией германских военных самолетов. Немцы фотографировали приграничную зону, в этом не было сомнений. Последовал приказ Гитлера генерал-лейтенанту люфтваффе Т. Ровелю: с большой высоты, стараясь остаться незамеченным, сфотографировать приграничные области СССР. (Ровель, базируясь в Венгрии, уже летал с подобной миссией над Британией). Были использованы лучшие высотные самолеты — «Хейнкель-111», «Дорнье-215-Б2», «Юнкерс-88Б» и «Юнкерс-86Р», которому принадлежал рекорд высоты — примерно 14 тысяч метров. Отряд Ровеля был разбит на четыре эскадрильи и летал до Киева, Минска, Ильмень-озера и побережья Черного моря. Значительных результатов удалось достичь уже в марте 1941 года. За две недели до начала осуществления плана «Барбаросса» отряд Ровеля резко увеличил радиус своих полетов.