Золото Жизни - Дан Равен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Команда встала в изумлении, какое-то время ни один не произнес и слова. Потом медленно к нему подошел Макс:
– И что мы будем делать?
– Воевать с нейс, как ты и хотел, – коротко ответил Ник.
Макс встал за его спиной. За ним последовало в нерешительности еще несколько бойцов. Хито Киро качался из стороны в сторону, и наконец, на очередном качке направился к Нику, встав за его спиной. За ним пошли еще несколько человек.
– Все? – обратился Николас Ворон к команде фрегата «Тайфун». – Тогда сгружаем часть груза и отправляйтесь к доку на заправку.
Сам Николас, минуя тех, кто решил уйти на «Тайфуне», отправился в каюту капитана. Позади него стоял лоцман Дик Смит, с которым Ник ходил уже больше пяти лет.
– Николас, капитан, мы… Я не понимаю этих фанатиков, и что там ждет, мы решили отправиться на Могалию, там попытать шансы, нанять людей… – начал он, как бы извиняясь.
– Все нормально, Дик, просто это моя судьба. Меня привела сюда она, – прервал его Ник, – будьте аккуратны, вас очень мало.
– Будем, капитан, мы все горды, что служили у тебя.
Николас Ворон забрал деревянный ящик из каюты и направился на крейсер, где полным ходом сгружали оружие. Ник скомандовал вскрыть ящик, и тут же толпа фанатиков окружила их, оглядывая новые клинки. Мужчины есть мужчины.
– Вооружайтесь, – коротко приказал Николас.
За всем этим с ехидной улыбкой наблюдал Ингр Сердце. Он молча кивнул, отвечая на немые вопросы своих людей.
– Ты прирожденный лидер, – сказал он Нику, – мой второй помощник был убит здесь, ты займешь его место, если братья не против.
По толпе пробежал одобрительный ропот. Внешний вид, повадки Николаса и его решимость, по всей видимости, сыграли роль. Он с десятком бойцов стали «братьями», как было принято у фанатиков называть друг друга. Фрегат «Тайфун» вскоре отчалил, а на тяжелый крейсер без названия стали грузиться ученые. Ник разрывался между желанием еще раз увидеть Диану и наблюдением за уходившим фрегатом.
Диана прошла в просторную кают–компанию крейсера, потупив взор. Большинство же ученых смотрели на Николаса с нескрываемым ужасом. Николас улыбнулся, обнажив белоснежные клыки, отчего у проходящих мимо заметно расширялись глаза.
«Забавно…», – подумал он.
И стал попеременно менять выражение лица, наслаждаясь реакцией. Его лицо, судя по всему, знали все обитатели НИИ Медицины. Сам он видел образы, рисовавшие его как безжалостного убийцу.
Вдоволь насладившись реакцией окружающих, он направился принимать и исполнять свои обязанности. Ученые располагались в самом конце кают-компании, экипаж, к которому сейчас относился Ник – ближе к кокпиту. Несмотря на то, что Николас бороздил космос давно и по праву мог считаться настоящим космическим волком, впервые он находился на среднем боевом корабле, до этого момента больше обычного крейсера он не посещал. А ведь были и много большие по размерам судна. Ник, как это ему было свойственно, принялся к обязанностям со всей серьезностью. Все, тщательно изучив, он пришел к выводу, что экипаж крейсера крайне опытен, команда закалена и не просто не уступала той, что некогда была у него самого на фрегате «Месть Царицы», а даже по некоторым характеристикам превосходила ее. Да, по праву они могли называть друг друга братьями, сплоченные идеей, целью более достойной, нежели поиск наживы. Целью, которую Ник еще до конца не осознал, но был, по его же мнению, на верном пути. Что он совсем не понимал, так это поведение Дианы, хотя и его поведение сложно поддавалось логике. Достаточно быстро покинув систему из двух солнц, тяжелый крейсер взял курс к неизвестному Нику месту, прямо на окраине известного космоса.
На крейсере тем временем была учреждена очередь к ученым, имеющим опыт в хирургии, и прочим, тем, кто был полезен израненной команде. Николас, в чьи обязанности и была возложена организация этого мероприятия, воспользовавшись своим положением, определил себя на осмотр Диане, повод действительно был, нога его так и не затягивалась, доставляя ему неудобство.
– Следующий, – все тем же мелодичным и приятным голосом пропела она. Подняла глаза и, увидев Николаса, быстро их опустила. – Присаживайтесь.
Ник подчинился. Он набрал воздух в грудь, пытаясь начать разговор, но Диана резко прервала его:
– Вот процедуры и медикаменты. Следующий.
Николас откинулся, нахмурившись, смотрел на нее, пытаясь понять, чем вызвано такое ее поведение.
Ожидавший позади Ника боец не двинулся.
– Следующий, – повторила она. Ник не двигался.
– Что случилось? – послышался голос мужчины позади Дианы. Затем возникла фигура высокого ученого позади нее. Увидев хмурого Ника, тот онемел и, как показалось Нику, побелел.
Барьер, возникший по неведомым для Николаса причинам, между ним и Дианой был сравним с расстоянием между галактиками. Он опять хотел было начать, но осознав, сколь много людей вокруг, молча встал и ушел в свою часть кают-компании. В свое свободное между вахтами и другими обязанностями время, он мертвецки напился в одиночестве, но все же у всех на виду, что, кстати, не воспрещалось капитаном. Однако проспавшегося Ника он все же пригласил для разговора в свою каюту.
– Так что с тобой? – поинтересовался капитан Ингр.
Ник грозно прищурился.
– Это не помешает моим обязанностям, – твердо и безоговорочно произнес он.
– Это меня не беспокоит, что у тебя с этой девушкой? – прямо спросил старик.
– Ничего, – со слегка уловимой грустью произнес Ник, он одновременно солгал и сказал правду.
Опытный старик все понял.
– Дай им время, – мягко сказал он, имея в виду ученых. – Еще совсем недавно их мир рухнул. Это тебя уже вряд ли чем удивишь, эти люди жили в другом мире. Но они все поймут, – обнадеживающе закончил Ингр.
Между тем, попойки в одиночестве у Ника вошли в традицию, в чем старик капитан ему не отказывал, надеясь, что когда-нибудь это все же закончится. Да и проблем от этого не было никаких, кроме впечатлительных пассажиров, которые при каждом таком мероприятии бывшего пиратского капитана Ворона забивались в самый конец кают-кампании, долго сидели вместе, а потом назначили дежурных и попеременно спали. Странно, но члены пиратской команды Ника не вызывали таких эмоций у ученых. Макс, который по праву причислял себя
