Инсургент - Николай Романов

Экипаж фрегата демонстрировал прекрасную выучку. Четко звучали приказы командиров и доклады подчиненных. Распоряжения исполнялись без промедления.

«Святой Георгий-Победоносец» неуклонно приближался к обреченному на захват врагу.

Никто командиру десантников, разумеется, ничего не объяснял, но Осетр и сам понимал, что должно будет произойти, когда сближение закончится. Придется на какое-то время отключить кокон Фогеля, чтобы силовые поля двух кораблей не столкнулись друг с другом, объявив всему миру о появлении в системе еще одного корабля и о начале схватки между ними – поток электромагнитного излучения, рожденный столкновением полей, можно было бы обнаружить даже невооруженным глазом, а уж про сканеры и говорить нечего.

Кап-три Перминов словно услышал мысли «экскурсанта». Он подошел к Осетру и пояснил:

– При сближении мы уменьшаем радиус кокона, так чтобы вражеское и наше защитные поля не коснулись друг друга. А потом переключим фогель-генератор в недавно разработанный режим. При постановке силового поля используется принцип нериманова прыжка на расстояние радиуса образуемого кокона. Таким образом защищенное пространство не просто расширяется, как в случае работы по старому режиму, что обязательно приведет к столкновению силовых полей нашего корабля и эсминца. При работе в новом режиме граница кокона словно возникает из ниоткуда, и вражеский корабль мгновенно оказывается внутри него.

Осетр посмотрел на него с удивлением.

С какой бы стати главный специалист систем безопасности вдруг начал давать разъяснения по работе своего оборудования командиру десантного отряда?

Но потом он сообразил: офицеры прекрасно заметили, что капитан фрегата совещается с Осетром один на один, и сделали для себя определенные выводы, сколь бы эти выводы ни были далеки от реального содержания ситуации…

– Расстояние до цели девять с половиной километров, – доложил один из специалистов с центрального поста.

Перминов оглянулся на Приднепровского.

Капитан молча кивнул.

– Внимание! – В голосе Перминова зазвучал металл. – Режим работы фогель-генератора – переключить! Граница прыжка – пятнадцать километров!

По фрегату разнесся короткий вой сирены, предупреждающий команду о том, что сейчас корабль сменит режим силового кокона и окажется на короткое время без защиты от средств нападения вражеского корабля.

Рев стих.

– Господин капитан первого ранга, режим работы фогель-генератора переключен! – доложил Перминов.

– Добро! – рыкнул Приднепровский. – Восстановите защиту фрегата!

– Поставить внутренний кокон! – скомандовал Перминов.

– Есть!

Прошла пара секунд, и последовал доклад:

– Внутренний кокон поставлен! Защита фрегата восстановлена!

– Начинайте взламывать силовую защиту цели, – распорядился Приднепровский.

На видеопластах ничего не изменилось.

Вражеский эсминец продолжал висеть на расстоянии девяти с половиной километров от фрегата.

Приднепровский в свою очередь подошел к Осетру.

– Сейчас они заволнуются. Как только обнаружат, что вокруг исчезла Вселенная. Наш силовой кокон для их сканеров непроницаем, и потому вражеский эсминец попросту ослеп.

Осетр понимающе кивнул. И вдруг поймал себя на мысли, что принимает объяснения капитана как должное.

Будто уже оказался на троне…

– Так точно, господин капитан первого ранга, – отозвался он.

– Через какое-то время они сообразят, что случилось, – продолжал Приднепровский, понимающе кивнув, – и расширят свой кокон, чтобы, наткнувшись на наше поле, хотя бы понять, где оказался противник. Однако сначала они наткнутся на внутреннюю поверхность внешнего кокона, и понимание этого открытия отнимет у них еще какое-то время. И только потом они смогут определить хотя бы направление, в котором находимся мы.

Прошло несколько минут и за эсминцем вспыхнуло сияние – это коснулись друг друга защитные силовые поля двух кораблей.

– Правую фронтальную установку – в режим острого луча! – скомандовал кап-три Боровиков, главный артиллерист «Святого Георгия-Победоносца».

Эсминец двинулся прочь от того места, где разливалось сияние. Оно потухло, но еще через какое-то время загорелось в новом месте, уже между двумя кораблями – эсминец наткнулся своим полем на внутренний кокон фрегата.

И тут же вся поверхность кокона, обращенная в сторону эсминца, вспыхнула звездочками. Это артиллерийские установки врага открыли огонь по тому месту, где, как определил командир эсминца, находится враг.

– Напряженность защитных силовых полей – двадцать пять процентов, – доложил Перминов. – Угрозы прорыва нет!

Устроившийся в кресле перед центральным видеопластом Приднепровский кивнул и скомандовал:

– Начинайте, Боровиков!

– Внимание, комендоры! – рявкнул главный артиллерист. – Правая фронтальная установка по цели – огонь! Режим – непрерывный!

И тут же вспыхнула звезда в том месте, где находилась граница кокона, прикрывавшего эсминец.

– Двадцать процентов максимальной мощности, – рявкнул Боровиков. – Двадцать пять процентов…

Звезда разгоралась, наливалась кровавым сиянием.

– Тридцать процентов… Тридцать пять…

От звезды круговыми волнами побежала по сторонам багровая рябь.

– Ага, – сказал Перминов. – Защитные системы врага постепенно приближаются к максимально допустимому уровню?

– Может, подключим левую фронтальную установку? – спросил Приднепровский.

– Можно, конечно, – сказал Боровиков. – Но хотелось бы проверить, справимся ли мы одной установкой… Сорок процентов максимальной мощности…

Рябь сделалась оранжевой, потом желтой.

– Сорок пять процентов…

Разбегающиеся от кровавой звезды волны позеленели, потом сделались голубыми.

– Пятьдесят процентов…

Волны стали фиолетовыми. А потом они словно взбесились. На основную амплитуду наложилась дополнительная. Уже вся обращенная к фрегату часть вражеского кокона стала фиолетовой. Она колебалась, словно раскачивало ветром подвешенный воздушный шарик.

– Резонанс начался, – восхищенно сказал Перминов. – Всего на пятидесяти процентах резонанс начался! Сейчас защитная автоматика отрубит кокон, чтобы вражеский генератор вразнос не пошел… Эсминец не заденете, стрелкиґ? – обеспокоенно спросил он Боровикова.

– Нет, луч направлен в сторону… А у тебя поле внешнего кокона обоюдополяризованное?

– Разумеется! Не волнуйся, луч ваш за пределы кокона не вырвется!

И тут фиолетовый воздушный шарик лопнул. Точнее, не лопнул, а просто исчез.

– Силовая защита противником утрачена! – доложил кап-три Колесов, главный специалист системы разведки и целеуказания.

– Применить установку электромагнитного импульса! – скомандовал Приднепровский.

Боровиков тут же продублировал приказ.

Фрегат не содрогнулся. И эсминец тоже.

Но чей-то голос объявил:

– Залп ЭМИтером произведен!

Приднепровский встал и повернулся к Осетру:

– Ну что ж, Башаров… Ваша очередь браться за дело! Приказываю десантному отряду взять вражеский корабль на абордаж. Сейчас мы в придачу угостим их ударом станнеров. Так что вы вряд ли столкнетесь там со сколь-нибудь организованным сопротивлением.

– Есть взять вражеский корабль на абордаж! – отозвался Осетр, с трудом сдерживая рвущееся в голос ликование.

Глава шестьдесят четвертая

Сам по себе абордаж происходил очень обыденно.

Когда Осетр примчался в транспортный отсек, десантники давно уже погрузились в катера. Старлей Мормышев одиноким перстом маячил между машинами. Увидев командира, подскочил, доложил о готовности отряда к операции.

Загрузились в головной катер, надели на головы персональные тактические приборы.

Осетр сообщил на мостик о том, что отряд в порядке, и получил приказ начинать операцию.

Открылся десантный люк, и катера один за другим начали покидать борт фрегата.

Вскоре все семь устремились к висящему в отдалении эсминцу.

В шлеме Осетра раздавались голоса, ведущие переговоры между мостиком и пилотами.

– «Крабы» с первого по седьмой! Система защиты взяла вас на контроль!

Все семь пилотов сообщили, что поняли.

– Можете высаживаться на обшивку цели! Стрельбы по вам не ведется!.. «Орел-один»! Готовьтесь к началу абордажа!

«Орел-один» – это был позывной Осетра.

– «Орел-один» понял готовиться к началу абордажа! «Орел-два»! «Орлы» с третьего по пятый!.. Получен приказ готовиться к началу абордажа!

Найдён и командиры взводов доложили о том, что приказ понят.

Все почувствовали легкий толчок – перед касанием обшивки эсминца нейтралины катеров отключились.

– «Орлы», на выход! – послышался голос пилота.

Открылся десантный люк катера, и Осетр ринулся наружу. Однако Найдён решительным жестов преградил ему путь и покинул катер первым.