Отстойник - Дикий Носок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Катя подняла заплаканные глаза и отрицательно покачала головой: «Это не я.»
Духовный Наставник.
Это была катастрофа. Крах столь же оглушительный, как падение в пропасть железнодорожного моста вместе с лязгающим колесами локомотивом и десятком грузовых вагонов. Неважно, что случилось в саду на самом деле, молва уже разнесла слух о происшествии по всему Дому. И, как это обычно бывает, информация, проходя через десятые руки, искажалась до неузнаваемости. И вот уже случайное падение, спровоцированное непредсказуемой реакцией испуганной девушки, превратилось в нападение кровожадных дикарей на мирных обывателей. Дом гудел, как растревоженный улей. Обитатели его не были склонны к бунтам, революциям и самосуду. Необходимость выживания заставляла их придерживаться дисциплины и порядка. Но сейчас люди были сбиты с толку. Разброд и шатания грозили самому существованию Дома.
В этот критический момент помощь и поддержка Духовного Наставника была важна, как никогда. И люди тянулись к ней, словно выводок цыплят к наседке. Обстоятельства сыграли Заре на руку. Чего нельзя было сказать о Стратеге. Зара действовала с упорством и неутомимостью молота для забивания свай и ковала железо, пока было горячо. Девушки-послушницы сбивались с ног, собирая стадо в одно место и время.
Огромный зал для медитаций, расположенный под одним из шести куполов, не пустовал никогда. Люди приходили сюда поодиночке или группами в поисках душевного равновесия и гармонии. Своды этого купола почти не пропускали солнечный свет. Но темным и мрачным он не был. Поверхность купола, как огромное световое панно, никогда не оставалась неизменной. Словно волны по штормовому морю, по ней пробегали разноцветные всполохи то расходясь, будто круги на воде, то набегая друг на друга, точно морской прибой, устремляясь от одного края купола к другому, то хаотично расползаясь юркими змейками. Отчасти эта игра света напоминала полярное сияние, отчасти солнечные блики на воде в погожий ясный день, отчасти отблески горящего костра.
Купол был не единственным источником света. Все пространство внизу было поделено на квадраты симметрично установленными колоннами. Высотой около десяти метров каждая, они напоминали деревья, потому как вверху разветвлялись на множество ветвей, напоминая средиземноморские пинии. Ветви были усеяны гирляндами крупных огоньков. Световые дорожки, бежавшие по ним, не были хаотичными, они подчинялись строго заданному музыкой ритму.
Музыка была повсюду. Тихая, но неумолчная, будто шум морского прибоя, она то накатывала блаженно освежающими мысли волнами, то томительно-усыпляюще топила в себе, растворяя тревоги, мысли и чувства страждущих покоя и гармонии. Она лилась из колонн и без остатка заполняла пространство под куполом, дрожала и вибрировала, словно живой организм.
Сегодня о душевном покое и речи быть не могло. Напряжение, растерянность, смятение, непонимание, страх – все, что угодно, кроме гармонии. Люди собирались группками вокруг послушниц Зары со стажем. Тех, что уже и сами могли лечить душевные раны, а не только благоговейно трепетать в присутствии своей наставницы, как яркие бабочки. И музыка, и свет помогали им в этой работе.
Но главным все же было не это. И даже не произносимые ими слова, но голос: его тембр, обволакивающая тягучесть, интонации и напор. Голос, проникающий в мысли, зовущий, ведущий, направляющий, точно путеводная звезда. Голос, созвучный музыке и свету, единое целое с ними, но сильнее, будто гром на небе, порождающий отклик в горных ущельях на земле. И взгляд. Всепрощение и всепонимание которого погружало в забвение и дарило покой. Духовный Наставник и её особо приближенные послушницы владели этим искусством в совершенстве, усмиряя страсти, кипевшие в человеческих душах. И чем более одарена была послушница, тем с большим количеством людей она могла работать разом. Чтобы завладеть внимание сотен и даже тысяч людей, собравшихся под куполом, требовалось быть поистине виртуозом. И Зара, увы, была им.
Её смуглое лицо с тонкими чертами и закрытыми глазами появилось во множестве в воздухе между колоннами и раскрылось, точно бутон цветка, когда Зара распахнула бездонные глаза. Преисполненный любви и сострадания взгляд скользнул по лицам людей, царапнув каждого, будто кошка лапой. Затихла музыка, замер приглушенный свет купола, остановилось беспокойное сияние гирлянд огней на ветвях. Но только для того, чтобы, собравшись с силами и изготовившись, как тигр перед прыжком, полыхнуть при первых звуках голоса Духовного Наставника.
«Смятение! Смятение в наших душах и сердцах! Боль и страх! Скорбь и сомнения! Наши жизни больше не принадлежат нам. Наше естественное право распоряжаться собой нарушено. Мы больше не владеем собой. Другие могут прийти и забрать наши жизни. Так просто и легко, как в варварской древности. Ведь они, пришедшие из неведомой дали, из глубины веков – другие. Готовы ли мы рисковать своим благоденствием, покоем и даже своими жизнями ради них? Или мы отринем пришельцев, как чужеродный организм, и будем, как и прежде владеть собою сами, жить в незлобивости, блаженстве и процветании? Тихая грусть и печаль просветления владеют нами сейчас, но они уйдут. А что останется? Жизнь в постоянном беспокойстве, ожидании смерти, страх и ужас? Вы готовы к этому? Вам решать.»
Голос Зары требовательно проникал в сознание каждого из присутствующих, словно она говорила именно с ним, виртуозно настраивая мысли обитателей Дома на нужный лад, точно музыкальный инструмент. Хладнокровно выдержанные до долей секунды паузы, рассчитанные на то, чтобы в нужный момент в головах страждущих всколыхнулась задуманная мысль, но ничего больше, и тут же произнесенный вслух ответ на сокровенные чаяния толпы. Все просто, понятно, доходчиво. Никаких сомнений и колебаний. Готовое решение: что думать, чувствовать, делать, преподносилось на блюдечке с голубой каёмочкой. Люди стояли, словно завороженные, устремив взгляды на ее лицо, страдавшее вместе с ними отовсюду. И куда бы человек не повернулся, он видел всепроникающие глаза Зары. От них невозможно было закрыться, немыслимо было отвести взгляд. Да и зачем?
Такие массовые сеансы требовали от Духовного Наставника полной самоотдачи, многочасовых репетиций, словно от оперной примадонны, и оставляли её полностью опустошенной на много часов, как вычерпанный до дна колодец. Но как он со временем снова наполнялся водой, так и Зара приходила в себя.
***
«Чего ты добиваешься?» – устало спросил Деймон.
Зара торжествующе улыбнулась. Она была выжата, как лимон, но пьянящее чувство превосходства (в кои то веки) над Стратегом, подстегивало к немедленным действиям.
«Удивительно, что ты не призвала линчевать их на месте,» – тем временем продолжал тот.
«Линчевать?»
«Старинное слово,» – пояснил Деймон. – «Означает убить на месте без долгих разбирательств. Ведь это,
