Шестое вымирание. XXI век катастроф - Игорь Осовин

Нобуто Носака и в самом деле был прав, что показали дальнейшие политические события. На следующих парламентских выборах, состоявшихся в 2003 году, Демократическая партия взяла новую высоту, увеличив количество своих депутатов в нижней палате до 177 человек. А на выборах 2009 года Демпартия, впервые в своей короткой, начавшейся в 1998 году, истории, стала партией парламентского большинства, увеличив своё представительство в нижней палате до 308 человек. И совсем скоро лидер Демократической партии Наото Кан – тот самый человек, который чуть ли не клятвенно обещал расследовать все тёмные обстоятельства убийства своего однопартийца Коки Исии – был избран премьер-министром Японии. Правда, на этом посту пребывал он недолго, c 4 июля 2010-го по 30 августа 2011 года. Как несложно догадаться, в политическое небытие Наото Кана отправило Великое землетрясение Восточной Японии марта 2011 года. Того самого землетрясения, о природе которого, возможно, узнал кое-что его убитый семью с половиной годами ранее коллега – Коки Исии.

Но что же такого нового и воистину взрывоопасного мог обнаружить Коки Исии в ходе своих расследований? Факты чудовищной коррупции в триаде «крупный бизнес – политики – госчиновники»? Но в Японии это было, что называется, секретом полишинеля. Об этих фактах говорили многие оппозиционные политики и парламентарии, об этих фактах неоднократно сообщали в своих статьях и сюжетах японские журналисты. К тому же, о фактах этой коррупции Коки Исии уже написал в своей книге 2002 года – «Секретная бухгалтерия Японии…». Да, он мог уточнить масштабы и какие-то детали этих коррупционных сделок, но вряд ли такое расследование могло стать причиной его убийства.

Однако из слов родственников Коки Исии, его коллег и журналистов мы знаем, что он обнаружил нечто совершенно ужасное, что могло стать самой настоящей общественно-политической бомбой, способной отправить в отставку правительство либерал-демократов во главе с Дзюнъинтиро Коидзуми, и что, в конечном итоге, видимо, и стоило ему жизни. Что же это было за открытие?

Рискну предложить собственную, конспирологическую, версию, понимая, что кому-то она может показаться явно экзотической. Но, как говорил популярный литературный персонаж по имени Шерлок Холмс, если вы, расследуя преступление, отбросили все другие версии как несостоятельные и неубедительные, и в итоге осталась лишь одна, то именно она и будет истинной, какой бы фантастической она ни выглядела.

Скорее всего, нечто новое и взрывоопасное Коки Исии обнаружил в 1999–2002 годах, когда он работал в парламентской комиссии по расследованию деятельности «Аум Сенрикё». И это нечто могло заключаться в том, что для «оживления» японской экономики воротилы бизнеса и политики стали организовывать «природные катастрофы» искусственного происхождения. А, учитывая специфические особенности расположения Японии, таковыми могли быть землетрясения, в том числе, как их следствие, и цунами. Невероятно?

Но вспомните книгу Наоми Кляйн «Доктрина шока. Становление капитализма катастроф»! На всём протяжении этого более чем 600-страничного труда с цифрами и фактами автор убедительно доказывает одну очень простую мысль: современная глобальная капиталистическая модель выглядит как тот самый капитализм эпохи катастроф, при котором бизнес на войнах и масштабных катаклизмах с каждым годом становится всё более и более прибыльным занятием.

Вспомним и цитировавшуюся мной в начале этой главы публикацию в журнале «Коммерсантъ-Власть» от 21 марта 2011 года, автор которой приводил слова корреспондента лондонской газеты «The Financial Times» Роберта Куксона: «Я вспоминаю фразу, которую как-то бросил один из японских министров пару лет назад. Он говорил о том, что Японии для выхода из экономического кризиса необходимо хорошее землетрясение. Оно и случилось».

Иными словами, глобальная капиталистическая система трансформировалась в поистине самоедскую модель, при которой уже не экономика служит для людей, но именно люди (да что там люди, целые страны!) служат для неё расходным материалом. А то, что практика искусственного провоцирования тех же землетрясений расшатывает и без того хрупкий баланс природных сил Земли – так это бизнес-дельцам, как говорится, до лампочки.

А теперь вопрос: могла ли такого рода информация, вскрытая Коки Исии, стать истинной причиной его физического устранения? Ответ, думаю, напрашивается сам собой. Особенно, если это были не только предположения и гипотезы известного японского политика, а точные данные, подтверждённые документально.

Гибель Японии – намёк от Ротшильдов?

В 2006 году в японский кинопрокат вышел фильм кинокомпании «TBS Pictures» с говорящим названием: «Гибель Японии» («Nihon chinbotsu»). В России его можно найти в файлообменных сетях с русскоязычным дубляжом. Сюжет этого фильма крайне любопытен!

Японию начинает сотрясать серия сильных сейсмических толчков, на многих островных территориях просыпаются вулканы… В общем, ситуация становится всё более неуправляемой, страна скатывается к самой настоящей катастрофе. На самом высоком уровне всерьёз обсуждаются вопросы о том, куда в самое ближайшее время можно будет эвакуировать население страны: в США, на российский Дальний Восток или куда-то ещё.

И вот группа учёных под руководством доктора Тодокоро, привлечённых правительственными и военными кругами Японии, делает сенсационный доклад. Причина небывалой сейсмической активности, кажется, разгадана. Дело в том, что японские острова покоятся на литосферной плите, которая подминается другой, более крупной плитой. Прогноз учёных таков: если ничего не предпринять, то вскоре все острова Японского архипелага уйдут под воду. Правда. Не через 40 лет, как прогнозировали другие исследователи, а меньше чем за год, всего лишь через 338 дней. Учёному, как и полагается по законам жанра, никто не верит, пока события не начинают подтверждать правоту его выводов. Но что же можно предпринят в такой ситуации?

Оказывается, выход есть, хоть он и крайне рискованный. Можно провести серию подводных ядерных взрывов, с тем чтобы уходящую под воду литосферную плиту, вершиной которой являются Японские острова, в нужном месте как бы разломить и тем самым освободить от веса второй плиты, которая подминает её под себя. Эксперимент, что и говорить, рисковый, но – делать нечего!

Быстро создаётся группа из числа учёных-добровольцев. Серия мощнейших взрывов проходит успешно, но отважный главный герой, как и полагается по закону жанра, погибает, ценою своей жизни обеспечивая выполнение ответственного задания и спасая свою Родину от неминуемого Апокалипсиса.

Замечу, что в России японский кинематограф в своей массе известен гораздо хуже, чем не то что даже американский (это-то понятно), но и европейский. А кино, помимо прочего, интересно ещё и с точки зрения анализа того, какие мысли тот или иной фильм транслирует зрительской аудитории и наоборот – какие мировоззренческие установки создатели фильмов вбирают от своего национального зрителя. И с этой точки зрения у японского кинематографа имеется одна из характерных особенностей – как режиссёры Страны восходящего Солнца, так и зрительская аудитория имеют пристрастие к фильмам-катастрофам. Взять ту же, к примеру, историю про гигантского обитателя морских глубин Годзиллу: ведь этот киноперсонаж появился сначала в японском кино (причём далеко не в одном и не в двух фильмах), и только потом, годы спустя, этот сюжет был взят на вооружение Голливудом.

Кинематограф, как и другие каналы формирования общественного мнения, созданные на фундаменте англо-саксонских принципов общественного мироустройства, способен незримо, но весьма эффективно воздействовать на аудиторию. Причём воздействовать, в том числе, в строгом соответствии с моделью, которая была сформулирована преждевременно ушедшим из жизни американским электроинженером и юристом Джозефом Овертоном (Joseph Overton; 04.01.1960 – 30.06.2003), которая сегодня так и называется – «окно Овертона». Иначе говоря, увиденное в кинофильме вполне может закладывать в голову смотрящего этот фильм допущение о том, что нечто может случиться или произойти. И когда это нечто и в самом деле происходит, человек оказывается, в принципе, более готов воспринимать некое событие или известие.

Важным моментом в такого рода формировании общественного мнения, конечно же, является то, что в социальной психологии называется «социальным архетипом» или – особенностью национального характера. То, о чём писал, к примеру, француз Гюстав Лебон или российский социолог Валентина Чеснокова. Национальный характер, как, опять же, известно из социальной психологии, хорошо отражается в фольклоре, в том числе – в поговорках и пословицах. К примеру, в русской культуре есть популярное выражение «живём, как на вулкане», означающее наличие постоянных нестабильностей, внутреннюю готовность каждого отдельно взятого человека к возникновению каких-то негативных, неприятных событий. То же – и в японской культуре. Только японцы, в отличие от, скажем, русского этноса, физически живут на вулканах. «Сделай всё, что можешь, а в остальном положись на судьбу» – эта японская пословица, как и многие другие аналогичные образцы, достаточно точно выражают суть японского национального характера.