История злодейки (СИ) - Орлова Марина

— Для общего же благополучия, советую помнить, о моих словах, Тори. К сожалению, я заложник своих инстинктов.

— Я поняла, — слабо кивнула я и прочистила горло, слегка отстраняясь, чтобы слезть с колен демона и устало откинуться на подушки. — Радует, что это не обычная ревность. В противном случае, было бы совсем тяжело, с учетом отношения короля ко мне и нашего с ним договора играть влюбленных на публике, — поделилась я своей «радостью», заметив, как сжались челюсти на лице Яна, а взгляд он отвел, устремив его вдаль. — Мы отвлеклись, — заметила я, привлекая внимание Яна. — Допустим, я узнаю что-то про эту сокровищницу. Что дальше? Как ты планируешь нас освободить, с твоими-то ограничениями? — намекая на целый фолиант запретов от самого Улссона, и заканчивая магическим скрытием самой сокровищницы, живо поинтересовалась я.

— Дальше мы откроем тайну нахождения сокровищницы Пауку, — пожал он плечами, что заставило меня воскликнуть:

— Что?! Ну-ка повтори: мы сделаем, что? — угрожающе прищурилась я, посмотрев на мага, как на душевнобольного.

— Ты меня слышала, — невозмутимо отозвался Ян, в полной и непогрешимой уверенности, что не сказал ничего из ряда вон. — Я намерен отвезти Улссона в сокровищницу при первой же возможности.

— В этом состоит твой план? — все еще отказываясь верить в это, переспросила я, круглыми глазами вглядываясь в невозмутимое лицо. — Это шутка такая? Ты решил надо мной посмеяться?

— Лично мне не смешно, — холодно окинул Ян меня взглядом.

— Мне, вот, как-то, тоже, знаешь ли! — прошипела я зло, а после ощутила, как от жгучей обиды перехватило горло. — Я… — начала я, а после резко сдулась и горько засмеялась своей наивности. Осталось лишь огорчение от собственной дурости. — Вероятно, так мне и надо. Чего еще стоило ждать от демона, как не столь коварного предательства? — закусила губу и устало прикрыла глаза, откинувшись на подушки. — Какая же я идиотка… — с нервным смехом, запнувшись на пораженный всхлип, произнесла я и прикрыла рот рукой.

— Ну, с тем, что ты — идиотка, я спорить не стану, как и переубеждать. Однако, мне безмерно льстит выказанное тобой доверие. Я прямо вижу радужные перспективы нашего сотрудничества, с таким-то подходом! — со столь же безграничной долей яда, произнес Ян, от которого стало явственно веять злостью и раздражением.

— О каком доверии может идти речь, если ты меня обманул? — в свою очередь не выдержала я, распахнула глаза, а после возмущенно подалась вперед, чтобы высказать все в лицо этой лживой твари. — Ты обещал мне, что не позволишь свершиться задумке Паука. Ты обещал мне, что мы сможем его остановить и отомстить. Ты обещал мне свободу! — заорала я под конец в бешенстве, но через мгновение захлебнулась воздухом, от веса мужчины, что опрокинул меня на спину, придавив собой, и зажал мой рот рукой в жестком захвате, причиняющем боль.

— Лучше бы тебе заткнуться, Тори, пока ты не разозлила меня окончательно, — многообещающе и зловеще посоветовал мне Ян, моментально напоминая, с кем я связалась.

— Пусти, — дернулась я, чувствуя, что начинаю задыхаться. И черт его знает от чего: от давления его немалого тела, или жара, от того же тела. — Пусти, я больше не стану кричать, — пообещала я, видя неприкрытый скепсис на пугающе спокойном лице, которое обычно предвещало проблемы.

Демьян внимательно посмотрел на меня сверху вниз, словно решая, как поступить. И с каждой секундой промедления, мое дыхание становилось все тяжелее. Но, вот он скатился в сторону, а после и вовсе поднялся с постели, чтобы отвернуться от меня, заложить руки за спиной и подойти к окну, что-то там разглядывая.

— Все, что я тебе вчера говорил — правда, Виктория, — холодно произнес он, пока я неловко устраивалась в постели, вновь поджимая ноги и ощущая себя какой-то потерянной. — Да, в мой план входит показать Улссону сокровищницу. Но лишь с той целью, что я не смогу чисто физически попасть в нее без него. Это тоже было условием. Он — мой пропуск. И я ничего не смогу с этим сделать, — слегка повернул он ко мне голову, чтобы я увидела, как сжимаются его губы от бессильной злости. — Я — заложник обстоятельств, Тори. В гораздо большей степени, чем ты. Ты мне вряд ли поверишь, но это так.

— Прости, — тихо выдохнула я, ощущая, как лицо заливает стыд и раскаяние. — Прости, — повторила я, а после подтянула колени к груди и обняла ноги, размышляя, кажется, впервые, какого быть на месте Яна — могущественного, древнего существа, который оказался в подобном унизительном услужении человеку, подобно безропотному рабу. Вероятно, отчаяние его куда больше моего, раз он решился на сотрудничество со мной. Раз так, полагаю, все остальное он уже испробовал и ему осталось идти на крайние меры. — Расскажи еще, — попросила я, когда не дождалась от мужчины никакой реакции. Он продолжал стоять ко мне спиной и всматриваться в окно. — Ты говорил, что я нужна тебе, чтобы воспользоваться артефактом. Почему в сокровищницу не могу проникнуть только я, завладеть артефактом и загадать желание, чтобы ты оказался свободен?

— Все дело в артефакте. Все не так просто, — тяжело вздохнул Демьян и нехотя обернулся ко мне. — Главная проблема заключается в том, что он не работает просто так. За каждое желание требуется оплата.

— О чем ты говоришь? — забеспокоилась я.

— Одно желание — одна жизнь, — подтверждая мои худшие опасения, произнес Ян.

— Стой, — прошептала я, ужаснувшись догадке. — Ян, тебе известно, что стало с Милой — моей служанкой? Куда она делась?

На моем вопросе мужчина напрягся, а после красноречиво промолчал, разом приняв равнодушный ко всему вид, с которым когда-то наказывал меня. И для меня не составило труда понять, что это значит. Один его пустой взгляд говорил громче слов, а у меня перехватило дыхание.

— Зачем? — только и смогла я спросить, отчаянно отгоняя слезы боли и непонимания. А еще вины, словно я сама подписала девушке приговор.

— Себастьян был как никогда конкретен в своем приказе, — коротко произнес Ян. — Полагаю, она ему чем-то помешала.

— Но чем?! — едва не закричала я, но вовремя сбавила громкость. Сразу вспомнился наш с ней последний диалог вчера, ее слова, которые больше походили на предупреждение. А еще страх… Чего она так боялась? Что такого она знала, что Паук решил, что безопаснее избавиться от девушки?

— У меня не было шанса выяснить это.

— Ты… Она мертва? — с трудом сглотнув, спросила я.

Он помолчал некоторое время, а после слабо покачал головой.

— В какой-то степени.

— Боже, очередной гроб? — пораженно подняла я брови. Маг усмехнулся и увереннее покачал головой.

— Паук приказал избавиться от девчонки, чтобы ее труп никто и никогда не нашел. Потому я перенес ее на другой континент, лишил памяти… но не убил. Она не сможет вернуться. И ее труп точно не найдут, ведь она жива, — развел он руками, пока я с ужасом и восхищением размышляла над словами Яна. С одной стороны — замечательно, что девушка жива, и он ее не убил, так виртуозно обошел приказ хозяина. С другой стороны я была в ужасе от того, как выживет одна юная девушка без памяти, в полном одиночестве на чужой земле. Это равносильно убийству в нынешнем мире и времени! Но по взгляду мага поняла, что уточнять и привередничать не стоит. Как бы он не решил, что легче избавиться от девчонки и лишить ее даже этого призрачного шанса на спасение. — Но лучше вернуться к нашей проблеме, — резко сменил Демьян тему. — Фактически артефакт засасывает душу смертника и превращает его в джинна, который это желание и исполняет. Но в моем случае все сложнее, чем с обычными людьми и, чтобы освободить меня… требуется душа моего хозяина. Только тогда обладатель артефакта сможет загадать мое освобождение. Ни что другое, кроме самого хозяина меня освободить не сможет. И, как ты понимаешь, Улссон добровольно этого делать не станет. Нет, на меня у него свои планы.

— Он хочет сделать джинна из тебя? — сжимая дрожащие пальцы, тихо спросила я и получила молчаливый кивок, а после пояснение: