Атаман - Андрей Посняков

– Да желаем, Онфиме, как же не желать?

Тут уж к корме подошли все ордынские рабы, кто смог пройти на атаманский корабль. Подошли – мужики, отроки, бабы да детишки малые – упали разом на колени, заплакали:

– Ай, господине ушкуйники, да живите вечно и знайте – за дела ваши простит вам Господь все ваши грехи!

– Слава, слава атаману!

– Всем атаманам слава!

Радовались, как в песне – со слезами на глазах, многие из освобожденных даже не верили еще своему счастью, что такое вот может быть, случилось уже – наши православные воины явились почти в самое сердце черной и злобной Орды, отмстили за смерть, за позор и унижения, заставили считаться с собой надменных эмиров… считаться, уважать и бояться! А ну, пригнись, Орда, – ватага идет: горе вам, проклятые работорговцы, смерть вам, охотники за людьми, око за око, зуб за зуб – а накось, получите-ка!

Вожников неожиданно улыбнулся – а ведь и впрямь, не зря ведь сражались-то, не зря кровушку – и свою, и чужую – лили, не зря! Переломить хребет Орде, людей спасти, не только из пасти ордынской вырвать, но и от набегов будущих тоже – худо ли? Не это ль для богатырей русских самое главное нынче дело?

– Ой, господы-ы-ы, – заголосила какая-то женщина. – Давайте-ка одежку вам постираем, починим, еду сготовим, да… да что хошь!

Микифор Око нахмурился:

– Угомонитесь, бабоньки… Давайте-ка сюда, к нам – вот вам вино, вот яства ордынские, а вот ткани персидские! Ешьте, пейте, наряжайтеся, натерпелись, поди, в Орде.

С новой силой зашумел пир, теперь и Егор повеселел, привалился к какой-то разбитной молодушке, песни вместе со всеми горланил да чашу за чашей пил. А чего ж не выпить-то? Этакое-то дело сделали… с десяток таких набегов – и нет Орды! Никакой – ни «Синей», ни «Белой», ни серо-буро-малиновой. Да будет так, да не прольется больше кровь русская, да не застонут русские рабы под ордынской плетью! Никогда!

– Господине Егорий… – кто-то тихонько подошел сзади, позвал шепотком.

Вожников обернулся и увидел самого лучшего своего ватажника Онисима Морду.

– Атаман, ты все про волшбиц спрашивал.

Про волшбиц? Ах, да…

– Ну да, спрашивал.

Егору показалось на миг, будто весь хмель куда-то вышел, вылетел, растворился.

– Есть одна волшбица, – перекрикнул Онисим затянувших протяжную песню ушкуйников. – Там, в лодке, пленница. Говорят – сильная ведунья, так наши хотят ее того… утопить, чтоб не наколдовала чего.

– Утопить? – Вожников оперся на плечо сидевшего рядом Линя и, пошатываясь, поднялся на ноги. – Не! Топить-то пока погодите. Может, волшбица и пригодится еще.

– Да язм ведь так и подумал! И сказал. Токмо, мой атаман, долго они ждать не будут. А меня не слушают!

– Ладно, сейчас сходим, глянем на твою волшбицу. Дорогу укажешь?

– За тем и пришел.

Егор ухмыльнулся – ишь ты, черт мордастый, прогнулся-таки. И про колдунью – про то, что атаман волшбиц всяких искал – не забыл, вспомнил. Молодец, чего уж. Вот вам и маркиз де Сад!

Оба спешно спустились по сходням и, быстро пройдя по полному пьяными ватажниками причалу, вышли на пристань, где тоже, конечно, пили, но и – видно было – несли службу. У костров важно прохаживались относительно трезвые часовые, а пару раз мимо неспешно проехали всадники – тоже свои.

Ватажники – молодой атаман и Онисим Морда – ходко прошли вдоль реки к каким-то полусгоревшим складам. Онисим остановился у кусточков, где уже кто-то храпел…

– А ну-ка, Онуфрий, налей! И… и… и где та, мясистая? А?

Нет, и там тоже пили! Впрочем, не только пили, но еще и щипали ордынских девок.

– Куда теперь?

– Вона, господине – челнок.

Егор повернул голову, увидав в дрожащем свете луны и пожарищ длинный и узкий челнок с крытой беседкой посередине, на каких любила прогуливаться местная знать.

– Так что нам, плыть к нему, что ли?

– Не, господине – они сами к нам подплывут.

Зайдя по колено в воду, Онисим неожиданно громко свистнул.

В кустах, недалеко, заругались:

– От свистуны чертовы! На бабу не дадут взлезть.

Челнок между тем повернул на свист, сидевший на корме гребец в черной накидке чем-то напомнил Вожникову Харона. Да-а-а… ну и ассоциация, однако.

– Вот, господине… Ближе им не подплыть.

– Вижу, что не подплыть.

Хмельной атаман, качнувшись, едва не упал в воду, и Онисим Морда заботливо придержал его под руку, повел. Заплескалась под ногами вода… вот и челн. Егор рывком забрался:

– Ну, где тут волшбица?

– Да эвон, проходи, господин.

– Легко сказать – проходи… – пробурчал Вожников, становясь на коленки – беседка-то оказалось низенькой, в полный рост никак не войдешь.

Молодой человек сплюнул, нетерпеливо откинул рукой полог, продвинулся чуть вперед…

…и сразу получил чем-то тяжелым по лбу!

Заплясали перед глазами яркие ядовито-зеленые искры. Мир померк.

А гнусный предатель Онисим Морда, радуясь, пробирался к своим. Эк, как все хорошо устроилось, как ладно вышло – и сам от неволи татарской упасся, и врага… пусть не врага, пусть пока просто недоброжелателя, но весьма важного – погубил! Не своими руками – ха! Икнется тебе еще та татарская девка, господин атаман…

– Господин Онисим? – откуда ни возьмись, вынырнула наперерез ему юркая небольшая фигурка.

Женщина? Ах, нет… тот самый ордынский отрок.

Ватажник на всякий случай попятился и схватился за нож:

– Э! Стой, где стоишь, парень! Чего еще? Я все, что обещал, исполнил честно. Пусть не самого главного, но самого удачливого атамана привел.

– То так, – спокойно согласился мальчишка. – Просто господин Ильяс-бей хочет вам заплатить. Вот ваше золото – двадцать цехинов, двадцать румийских монет. Будете пересчитывать или возьмете так?

– Так возьму, – разбойник гулко хмыкнул. – Подойди на три шага да кидай калиту.

– Какую калиту, господин Онисим?

– Ну, мешок с золотом! Где он у тебя? Сам же сказал – двадцать монет.

– Так вот он… Слышите, как звенит?

– Да слышу! Кидай!

Предатель вытянул руки… что-то пролетело в воздухе, ударив бедолагу в грудь! Онисим хотел что-то сказать, позвать на помощь, да не смог – захрипел, повалился наземь.

– Подлая собака! Умри ж!

Подойдя ближе, сын сотника Берды-бея Азат наклонился, вырвал из груди убитого кинжал и, плюнув на мертвое тело, побежал к реке.

Глава 13

Дубовый город

– За разбойничьего вождя мы много что можем взять!

С довольной ухмылкой потерев руки, ордынский вельможа Ильяс-бей, бывший флотоводец и бывший узник, посмотрел за излучину, за утесы, где уже поднималось солнце.

Утро было ветреным, свежим, ниже по течению реки – вполне можно было бы догнать, если как следует напрячь гребцов насада – маячили три больших корабля.

– Ушкуйники? – прищурил глаза стоявший на корме рядом с Ильяс-беем Азат.

Вельможа тихонько засмеялся:

– Ты не видишь на их мачтах зеленые стяги Пророка? О, нет, это не разбойники – да и откуда у них такие огромные корабли?

– Не разбойники? – задумчиво протянул мальчишка. – Тогда кто же, мой господин? Наши? Флот светлейшего господина Джафара?

– Что ты такое говоришь, Азат? – Ильяс-бей презрительно скривил тонкие губы. – Светлейший господин Джафар, как ты его назвал, давно уже сбежал вместе с флотом, бросив наш город на произвол судьбы. Подлый и трусливый шакал! Нет, тут не может быть наших судов – и с этим-то кораблем нам просто повезло. Разбойники напились, слава Аллаху…

– Но…

– Думаю, это персидские купцы, – внимательно посмотрев вдаль, сказал вельможа.

– Будем их догонять, повелитель? – почтительно поинтересовался Азат.

– Может быть, может быть… позже. – Ильяс-бей ненадолго задумался и, подозвав воинов, приказал: – Приведите сюда пленного. Еще хорошенько подумаем, что с ним делать, может быть – обменяем, а может – просто казним. Тот неверный трус, кажется, говорил, что этот пират очень удачлив? Вот и посмотрим, поможет ли ему шайтан!

Ордынец громко расхохотался, и юный Азат взглянул на своего господина со страхом – зачем тот упоминает богопротивное имя, да еще так громко, со смехом? Нечистый вполне может и прийти, и тогда ничего хорошего не будет!

– Ты что скуксился, славный Азат? – Ильяс-бей обнял мальчишку за плечи. Уж конечно, бывший узник был весьма благодарен этому столь вовремя появившемуся парню и людям его сотни.

Впрочем, за свое спасение вельможа точно так же мог бы поблагодарить и ушкуйников, точнее, устроенную ими неразбериху, когда всем стало ни до чего.

– Ничего, мой юный друг, в Булгаре у меня есть надежные друзья, они нам… – ордынец оборвал фразу. – Ага! А вот и наш дорогой гость! Как спалось, уважаемый? – Ильяс-бей перешел на русский, причем говорил очень чисто, безо всякого намека на акцент. – Не слишком ли мешали оковы?

Выведенный двумя мускулистыми воинами из темного трюма пленник – собственной персоной атаман «левой руки» Егор Вожников, бывший Капитан Удача – шурясь от дневного света, смачно зевнул и звякнул цепями: