Новая Зона. Дикий Гон - Игорь Недозор

Шквал промолчал. Вопрос был явно риторический.

– Надеюсь, ты слыхал о трупных червях?

Сталкер невольно содрогнулся, а лежавший рядом Жук, не сдержавшись, выматерился во весь голос.

Трупные черви! Еще бы он не слыхал об этих жутких тварях, порожденных Зоной. Жирные в палец длиной червяки цвета гнилого апельсина. Многосегментные, с черной головкой и ободком фасеточных глаз вокруг пасти. При этом они еще и жужжат, как мухи! Впиваясь в плоть, выпускают дымящуюся ядовитую жидкость серого цвета, действующую словно серная кислота. Десяток таких тварей за полчаса способны справиться с лошадью, оставив от нее пустое место. Человеку же и трех‑четырех червяков достаточно, чтобы стать «мокрым местом».

– Вижу, слыхал? – довольно осклабился майор. – Сейчас их сюда доставят especially for you[5]. Эй, Света, где ты там?

В помещении появилась Копейкина, в которой теперь трудно было узнать зачуханную и перепуганную девчонку‑беженку, умолявшую сталкеров о помощи. Она принарядилась в армейскую камуфлированную одежду, подогнанную по фигуре, вымыла и причесала волосы (и когда только успела?) и вообще выглядела на пять с плюсом. В такую даже влюбиться можно.

– Прошу любить и жаловать, – с дурашливой церемонностью представил ее Барсуков. – Лучшая наводчица «Черепов» Светка‑Копейка. Так втираться в доверие к людям, как она, наверное, никто в целой Новой Зоне не способен. А что вы хотели? Не зря же она в конаковском драмкружке первые роли играла! Правда, примадонна ты наша?

Светлана быстро кивнула.

– Возьми ведро, черпачок, сбегай‑ка к той яме и набери там червячков с полкило… – скомандовал ей Гвоздодер, уловив повелительный взгляд майора. – Они того туриста небось уже доели, так что надо бы их подкормить…

– Гвоздодер, может, другого кого?.. – пробормотала та. – Я их так боюсь, червяков этих!

– Вижу, ты плохо воспитываешь коллектив, братец, – с аристократическим презрением бросил Барсуков.

Гвоздодер, ни слова не говоря, ударил девку в челюсть, так что та оказалась на полу.

– Забыла, кем была? – сказал как сплюнул он. – Ты на меня молиться должна, сучка! Вся общага к тебе спать ходила. Или спилась бы, как твоя мамашка в деревне, или с бомжами за бутылку и чебурек… Я тебя вытащил! Я! А подруга твоя Лизка где? Повесилась в сортире.

Молча встав и прихватив ведро, Светка исчезла за дверью.

Майор удовлетворенно потер руки.

– Хорошо. Поговорить напоследок не желаешь, Женя?

– О чем с тобой говорить, шакал? – Шквал выругался и плюнул в лицо бывшему сослуживцу. Не попал, только погон забрызгал. Тот не рассердился, а напротив, хладнокровно утерся рукавом куртки.

– Мертвец скандалит и даже плюется. Забавно, – только и сказал он.

Миновало минут двадцать с гаком, пока девка появилась, осторожно неся накрытое крышкой ведро. Только вот в глазах ее стоял испуг – должно быть, зрелище пресловутой ямы проняло даже такую стерву, как она.

– Что ты там принесла, девица‑красавица? – в той же клоунской манере изрек майор. – Червячков? Червячков, разумеется, чего ж еще? Никак на рыбалку собралась? А кого ж поймать удумала? Вот этих взрослых дяденек? Что, обижали они тебя, дорогая, приставали, голодом морили?

Девушка метнула на него затравленный взгляд.

– Нет? А чего ж тогда? И не жалко тебе таких красавцев‑то? Смотри, какие парни. Чем не женихи?

«Черепа» за его спиной заржали. Они уже приготовили оружие, чтобы расправиться с пленниками, и ждали только команды от «бугра».

А Шквалу вовсе не было смешно. Он несколько раз видел, как «работают» трупные черви. Все больше когда они подчищали падаль. Но однажды довелось наблюдать, как эти мутанты расправлялись с подраненным гутаном. Потом месяц не мог спать нормально. Все вставали перед глазами плюющиеся дымящейся серой жижей червяки, с невероятной скоростью уничтожавшие кровоточащую плоть. И этот визг‑вопль пожираемого заживо организма. И глаза, полные муки…

– А пожалуй, я твоих дружков чуть позже прикончу, – вдруг пришла майору в голову идея. – Пусть сначала полюбуются на твою героическую кончину… Светка, давай сюда ведро.

Девушка подала Барсукову ведро, накрытое крышкой. Внезапно в ведре что‑то загрохотало, ухнуло, и из‑под крышки вырвалось плотное облако голубоватого цвета.

В горле застрял плотный комок.

Жуткая головная боль.

Темнота…

* * *

…И снова сознание возвращалось медленно, рывками. Голова была тяжелая, будто чугунная. И казалось, что кто‑то бьет в нее молотком, словно в колокол.

С трудом приоткрыл один глаз, потом второй, однако взгляд длительное время не мог сфокусироваться на чем‑то конкретном. Сплошные цветовые пятна. Черные, темно‑зеленые, коричневые.

Он уже в пекле, что ли? Тогда где адское пламя? И от‑чего здесь так прохладно, как в погребе?

Стоп, погреб! Точно, ведь они в плену у «черепов». И их, вернее его, собираются скормить трупным червям.

Шквал забился, заерзал, всем естеством протестуя против подобного рода насилия.

Рядом кто‑то застонал. Жук, что ли? Жив еще, чертяка.

Наконец рассудок таки прояснился, а глаза стали способными различать, что творится вокруг.

Ого! Ничего себе расклад!

В подвале столпилась куча народа. Рядом с «черепами» (отчего‑то связанными) торчали сурового вида парни в камуфляже и с разрисованными черной краской лицами. По нашивкам и эмблемам сталкер без труда распознал «чистильщиков» Зоны «росомах». Что, на помощь Барсукову явились? Но почему тогда повязали его союзников? (Правда, и «гидр» тоже не освободили от пут). Да и самого майора вроде как под конвоем держат.

Интересно девки пляшут. Хотя из дамского пола здесь одна Светка‑Копейка, и по ее хмурому виду понятно, что плясать она не собирается.

– Ну и как все это понимать, майор? – послышался в звенящей тишине усталый голос.

«Росомахи» расступились. Вперед вышел краснолицый ражий мужик лет пятидесяти, тоже одетый в камуфляж, но при погонах.

– Александр Васильевич, товарищ полковник!.. – рванулся было ему навстречу Барсуков, но был схвачен за плечи стоявшими рядом с ним двумя дюжими «росомахами».

– С бандитами снюхался, сука? – грозно насупил брови полковник Крылов – кошмар всего севера Новой Зоны. – Какого хрена?

– Я сейчас все объясню! – заспешил майор, в голосе которого зазвучали истерические нотки. – Это спецоперация ЦАЯ! Личное распоряжение генерала Лазненко! Секретное! Гриф – «три пусто». Необходимо было ликвидировать бандитскую группировку «Гидры». Вот их главарь, взгляните!

Крылов поглядел на Шквала. Их взгляды встретились, и сталкеру сделалось не по себе. Показалось, что он попал под рентгеновский луч, высветивший все его нутро. Потом глаза полковника скользнули по остальным «гидрам» и вновь остановились на Барсукове.

– И ты не нашел лучшей компании, чем такие же бандиты «Черепа»? – сухо справился Крылов. – Твои собственные подчиненные уже плохи стали?

– Да, Александр Васильевич, говорю же, спецоперация! Приказано было, чтоб одни бандиты убрали других… Мы должны были остаться в стороне…

Громкий выстрел ударил по ушам. Глаза Барсукова удивленно сошлись на переносице, где появилась аккуратная дырочка. Не издав ни звука, майор согнулся пополам и брякнулся на землю.

– Кончайте с ними, хлопцы, – ткнул дымящимся пистолетом Крылов в сторону перепуганных «черепов».

Раздались частые глухие хлопки – стреляли из оружия с глушителями. Через минуту с любителями ухмыляющихся костяков было покончено. Изо всей их компании в живых осталась только Светка‑Копейка, молча наблюдавшая за бойней.

Как только стрельба стихла, девчонка бухнулась на колени, поползла на них к полковнику и, обхватив его за ноги, запричитала:

– Я сделала все, как вы велели, дяденька! Отпустите меня за Христа ради! Вы же обещали!

Крылов брезгливо оттолкнул ее от себя и даже отряхнулся рукой. По его знаку девушку поставили на ног‑и.

– Обещал – не трону, – веско молвил полковник, не глядя на двойную предательницу. – Иди давай!

Светка юркой мышкой шмыгнула к выходу и исчезла за дверью.

Через какое‑то время снаружи донесся короткий отчаянный вскрик, а за ним – выстрел. Крылов кивнул головой и зло ухмыльнулся:

– Мое слово верное, а вот сержант Бурцев, сучка, тебе ничего не обещал. Ладно, хлопцы, выводите этих. И приберитесь тут, нечего грязь после себя оставлять…

«Гидр» подхватили под руки (каждого из сталкеров по два бойца) и, не развязывая, выволокли наружу.

Перед тем как их словно кули с мукой побросали в крытый тентом грузовик, Шквал успел разглядеть, что держали пленников в каком‑то старом блиндаже в гуще лиственного леса (уж не со времен ли Великой Отечественной он тут остался?).