Искусство разведки - Аллен Даллес

Разглашение по неосторожности, неумышленное, либо может быть результатом беспечной болтовни, либо спровоцировано ловким репортером. Опросив достаточно широкий круг лиц, репортер часто может по отрывочным сведениям воссоздать полную картину сверхсекретных мероприятий или разрабатываемых программ. Бороться с таким разглашением трудно, поскольку репортеры, прямо или косвенно получающие от этого выгоду, отказываются сообщать источники информации. По это причине почти невозможно с полной уверенностью установить виновное лицо или группу лиц.

За 11 лет службы в Центральном разведывательное управлении[85] я присутствовал на десятках заседаний на самом высоком правительственном уровне, на которых разыгрывались сцены, подобные той, которую я сейчас опишу. Причем все происходило совершенно идентично независимо от того, кто находился у власти – республиканцы или демократы. Высокопоставленный правительственный деятель входит в комнату, потрясая газетой, и говорит: «Какой черт разболтал все это? Лишь пару дней назад мы, сидя за столом вдесятером, приняли секретное решение, а теперь оно расписано в прессе для уведомления нашего противника. На этот раз мы должны найти виновного и повесить его на ближайшем фонаре. Так нельзя больше управлять государством. Надо покончить с этим. Проведите расследование и подготовьте доклад – и чтоб на этот раз были конкретные предложения. Я не собираюсь дольше терпеть подобных вещей в правительстве».

И тогда колеса начинают вертеться. К работе приступает комиссия по вопросам безопасности. Если есть предположение, что имело место правонарушение, могут привлечь к расследованию ФБР. В результате расследования выясняется следующее.

Правительственное решение, сведения о котором были разглашены, излагалось в секретной или совершенно секретной записке, отпечатанной первоначально примерно в десятках экземпляров для рассылки в различные министерства, управления и подразделения правительства, заинтересованные в этом вопросе, при строгом соблюдении принципа «знает только тот, кому необходимо это знать». Затем с этой запиской смогли ознакомиться несколько сотен человек, поскольку она была размножена в большом количестве экземпляров руководителями ведомств для уведомления подчиненных. Возможно, что были направлены телеграммы сотрудникам в страны, где может потребоваться осуществить соответствующие действия. Когда подобное расследование завершается, зачастую устанавливают, что видеть документ или слышать о его содержании и говорить о нем с X, Y и Z могли от 500 до 1000 человек. Никакой чиновник никогда не признается, что при этом были нарушены правила секретности, и никакой корреспондент или публицист не выдаст источника своей информации.

По окончании расследования приходят к заключению, что нарушение совершено неизвестным лицом и установить, кем именно, невозможно. На какой-то стадии расследования директору ЦРУ обычно напоминают, что в соответствии с законом об учреждении ЦРУ он обязан «охранять источники разведывательной информации и обеспечить ее неразглашение»,[86] и требуют от него ответа на вопрос, что он делает для того, чтобы обеспечить выполнение этого положения.

Директор ЦРУ, как правило, отвечает, что закон не предоставил ему каких-либо прав по расследованию за пределами Управления и, более того, специально предписывает, чтобы оно не осуществляло каких-либо функций, связанных с обеспечением внутренней безопасности. Кроме того, как видно из истории законодательства, это положение закона прежде всего преследовало цель вменить в обязанность директору ЦРУ обеспечение безопасности своих собственных операций.

Я должен признать, и делаю это с чувством сожаления и печали, что за годы службы в ЦРУ не добился большого успеха в поисках приемлемого и эффективного способа сделать более дисциплинированным наш правительственный аппарат в части сохранения им секретности или хотя бы уменьшить количество неприятных случаев утечки секретной информации, представляющей несомненный интерес для потенциального противника.

Однако положение можно улучшить, и я считал, что необходимо откровенно обсудить этот вопрос. Англичане с помощью своего Закона об охране государственной тайны и других аналогичных мер создали более действенную юридическую систему в этой области, чем мы. При этом они так же, как и мы, ценят и охраняют положение о свободе печати.

Я исхожу из предпосылки, что не следует принимать мер, которые могли бы ограничить свободу печати. Но свобода вовсе не означает полной свободы действий там, где затрагиваются интересы нашей национальной безопасности, и Первая поправка к конституции не была рассчитана на предоставление подобной свободы.

Я не предлагаю решать проблему безопасности путем принятия дополнительных законодательных актов. Необходимо лишь повысить требовательность к исполнению некоторых наших законов по борьбе со шпионажем, о чем я скажу дальше. Просто правительство должна навести порядок в собственном доме, достигнув договоренности между исполнительной властью и конгрессом а затем добиваться добровольного сотрудничества в этой области со стороны органов массовой информации.

Можно предложить следующий порядок действий: 1) органы исполнительной власти, в частности государственный департамент, министерство обороны и разведывательное сообщество, должны сделать все возможное, чтобы воспрепятствовать появлению в печати информации, представляющей ценность для наших противников, и более решительно бороться с утечкой информации из исполнительных органов; 2) с согласия лидеров конгресса необходимо принять меры по ограничению публикаций протоколов конгресса, касающихся секретных проблем национальной безопасности, в частности в военной области. После того как будут достигнуты некоторые успехи по этим двум пунктам, следует провести спокойное (надеемся) обсуждение между непосредственно заинтересованными государственными чиновниками и руководителями прессы и других средств массовой информации – радио, телевидения, технических и военных журналов, – чтобы определить, как и в каком объеме можно и нужно конфиденциально информировать прессу по вопросам, где соблюдение секретности важно для обеспечения нашей национальной безопасности, в частности по вопросам военной техники и разведопераций.

До начала обсуждения может оказаться очень полезным, чтобы заинтересованные представители правительства и прессы познакомились с результатами, достигнутыми Великобританией с помощью системы «уведомления Д», на основе которой пресса добровольно сотрудничает с правительством в деле сохранения военных секретов. Предлагая изучить эту систему, я учитываю, что положение в нашей стране существенно отличается от положения в Англии, где пресса и издательское дело сильно централизованы в одном большом городе, а именно в Лондоне. В Соединенных Штатах нет подобного авторитетного центра по вопросам прессы и публикации. В нашей стране труднее найти некую ограниченную группу представителей сферы распространения информации, мнение которых учитывала бы пресса во всех частях страны. Откровенно говоря, я должен отметить, что сотрудничество английской прессы с правительством установилось на основании Закона об охране государственной тайны и не всегда происходит на чисто добровольной основе. Газеты часто консультируются с соответствующим правительственным ведомством, чтобы быть уверенными, что, опубликовав подобранный материал, они не причинят ущерба безопасности страны.

Система действует уже более пятидесяти лет (она была установлена на следующий год после вступления в силу Закона об охране государственной тайны 1911 г.) посредством комитета, состоящего из четырех представителей правительства – постоянных глав военного министерства, адмиралтейства, министерства военно-воздушных сил и министерства гражданского воздушного флота и 11 представителей организаций, занимающихся распространением информации.

Когда создается угроза разглашения в печати секретных данных, затрагивающих интересы национальной безопасности, секретарь созывает заседание комитета, на котором рассматривается вопрос. Если все представители прессы выражают согласие, в органы массовой информации направляется соответствующее предупреждение. В экстренных случаях секретарь имеет право направить «уведомление Д» под свою ответственность, при согласии не менее двух представителей прессы. Если впоследствии другие представители прессы будут возражать против «уведомления Д», оно может быть отменено, однако такого случая еще не было ни разу, поскольку чрезвычайные полномочия использовались крайне редко, лишь когда большое значение имел временный фактор.[87]

«Уведомления Д» касаются военных вопросов, раскрытие которых в печати причинило бы ущерб национальным интересам. В докладе, подготовленном комиссией во главе с лордом Рэдклиффом, рассматриваются проблемы обеспечения безопасности в Англии, и в частности вопрос об эффективности системы «уведомления Д». В докладе отмечается, что «имели место случаи нарушения установленного порядка… чаще по беспечности, чем преднамеренные, и при этом никогда не приходилось сталкиваться с упорством после того, как секретарь обсуждал вопрос с ответственным редактором». Благодаря этой системе, отмечается в докладе Рэдклиффа английское правительство получило возможность «не пропускать в открытую печать, на радио и телевидение многие материалы… которые необходимо держать в тайне, которые были бы полезны другим державам… и которые, по нашему мнению, никаким другим способом невозможно было бы сохранить в секрете». В докладе также подчеркивается, что система «уведомления Д», «по-видимому, удовлетворяет обе стороны», и говорится, что по данным, которыми располагает комиссия, «ни та, ни другая сторона не желает вносить изменения в существующую систему», и комиссия рекомендует и далее применять ее в том виде, в каком она действует сейчас.