Я все снесу, милый (издательство) - Марина Кистяева

– Надо учиться держать себя в руках. Поверь мне, ши… поверь мне, Зоя, ты попала в хорошую семью, но лишь от тебя зависит: останешься ты в ней или нет.

Зоя сделала несколько глотков чая. Приятное тепло разлилось по телу.

– На Варгасе я познакомилась с Верой.

– Чудесная женщина, не правда ли?

– Да, – Зоя сделала небольшую паузу. Алисия молчала, ожидая продолжения. – Вы бы знали, как я удивилась, когда увидела ее. Ее дом. Как она живет. Как… – она снова запнулась. – Как они общаются с сыном. У меня сложилось мнение, что мрассы не общаются с матерями. А тут…

– В чем-то ты права, Зоя. Девяносто процентов не общаются. И тут нельзя винить только мрассов. Ширас тоже во многом виноваты. Сама посуди. Большинство женщин, которых пробуждают, стремятся заключить с мрассами контракты. Они им рожают сыновей, а взамен получают обеспеченную жизнь. Вроде бы все довольны. Девушки в конечном счете приобретают то, к чему привыкли и стремились – будущее и безбедное существование. Мрассы получают ребенка. А вот тут и образовывается эмоциональный коллапс! Почему, думаешь, мрассы в большинстве своем вырастают высокомерными? Да потому, что не знают материнской любви! Никто в детстве их не прижимал к груди. Никто не дул на ободранную коленку. Никто не читал сказок на ночь.

В глазах защипало. И Зое пришлось несколько раз моргнуть, чтобы не расплакаться. С ее эмоциональным фоном тоже не все в порядке.

– Я вас поняла, – негромко сказала она. – Никогда не рассматривала жизнь мрассов с этой стороны.

– А ты рассмотри.

– А Юлиана мать растила?

– Первые годы нет. Потом сама постучалась в дверь и попросилась остаться. Отец господина Юлиана был еще тем… тяжелым человеком. Но Вера нашла к нему подход. Смирила гордость ради того, чтобы быть рядом с сыном. Ее поселили в домике для гостей, но она в нем лишь ночевала. Все время проводила с сыном.

Больше говорить Зоя была не в состоянии. На ватных ногах поднялась и пробормотала:

– Я пойду. Отдохну. Спасибо за чай.

– Конечно-конечно, ступай.

Зоя кивнула и направилась к себе в спальню.

О чем она думала, когда раздевалась и принимала душ?

О многом.

О себе.

О Юлиане.

Об их будущем.

О предрассудках и вспыльчивости. О гордости.

Хотелось плакать. И сильно.

Дура! Дура! Дура!..

Ужинала Зоя в одиночестве.

Натис с ничего не выражающим лицом сообщила, что господин Юлиан отлучился. Ни «как поживаете?», ни «как отдохнули?» от управляющей не последовало. Да Зоя и не ждала сердечности от этой женщины. Странная она какая-то. Всегда замкнутая. Не улыбнется, не проявит никаких эмоций, кроме раздражения. Почему Юлиан ее держит?

После разговора с Алисией Зоя стала присматриваться к обслуживающему персоналу. Заметила, что в основном это приятные люди, готовые идти на контакт. Да, они строго придерживались субординации. Говорили сдержанно, строго по делу. Но глаза выдавали в них людей, довольных жизнью и работой.

Дан появился ближе к ночи.

– Как самочувствие?

Зоя вздрогнула от неожиданности. Она входила в комнату после ужина, который запихнула в себя едва ли не силой. Надо было поесть, потому и ела.

– Быстро тебя транспортировали.

– Не слышу энтузиазма в голосе.

– Дан, я что-то устала.

– Морально?

Зоя скривила губы.

– Будь ты человеком, цены бы тебе не было с твоей проницательностью.

– Если устала, ложись спать.

– А вдруг кошмары приснятся?

– Тогда ложись спать в комнате многоуважаемого мрасса.

– Ага. Он вернется непонятно откуда, а в его кровати сюрприз в виде меня. Весело будет!

Кстати, а почему он задерживается? Зоя вышла на балкон и вцепилась в перила. Всмотрелась в небо. Знакомого летомобиля нигде не было видно. Черт побери! Не успел с ней поругаться, как отправился искать утешения в объятиях другой, более покладистой девушки?

– У него накопилось много дел.

– Затейник, не оправдывай его. Ни к чему. Мне все равно, где он проводит вечера и ночи.

– Ага, и поэтому ты стоишь вся такая бледная.

– Устала. Говорю же.

– Ню-ню.

– Ехидна.

– Попрошу не обзываться!

Зоя грустно улыбнулась.

– Все-таки хорошо, что ты есть, Затейник.

– Неужели меня наконец-то оценили?

После жарких вечеров на Варгасе земная прохлада ощущалась особенно остро. А может, все дело в том, что рядом не было мужчины, готового обнять в любой момент?

– Не язви. Дан, правда, не надо…

– Что, совсем плохо?

– Плохо.

– А мириться не пробовала?

Вот этого говорить не стоило!

– Мириться? А в чем я, собственно, виновата? В том, что попросила объяснить, что к чему?

– Попросила или потребовала?

Зоя порывисто оттолкнулась от балконных перил и вернулась в комнату. Села на кровать и закрыла лицо руками.

– Не буду я мириться. И точка.

– Зря.

– И ты туда же, да, предатель?

– Я хочу, чтобы вы оба были счастливы. Знаешь ли, роботы тоже умеют сопереживать!

– Давай не будем об этом. Не хочу. Правда. Он что-то не пытается помириться.

– Он мрасс.

– Какое верное замечание! – с горечью воскликнула Зоя. – А я ширас. Вот и нашла коса на камень.

– Зря ты так.

– Ты уже говорил. Повторяешься.

– Тебе надо понять, что мрассы не привыкли прогибаться под кого-то. Они могут пойти на уступки, на компромисс, но с женщинами… Попробую кое-что тебе объяснить.

– И ты туда же… – Зоя вздохнула и обхватила плечи руками. – Давай, объясняй.

– Мрассы с младенчества знают, что мир крутится вокруг них. Даже не мир – миры. Что бы они ни пожелали, получат. Любой каприз. Любые привилегии. Когда ты растешь с пониманием того, что выше большинства окружающих, это не может не сказаться на твоем характере и поведении.

Зоя молча слушала. Не перебивала. Лишь кивнула, когда Затейник сделал паузу.

– Власть и богатство – неотъемлемые спутники жизни мрасса. Что я хотел сказать по поводу женщин? Наверняка и в твое время женщины тянулись к богатым и влиятельным мужчинам. Это само собой. У нас даже существуют институты, куда матери из небогатых семей отдают девочек на воспитание. Наверное, подобные заведения можно сравнить с пансионатами, существовавшими в России в девятнадцатом веке. Только сейчас в них обучают одному: как ублажить мрасса и приукрасить его жизнь. Как одеваться, как вести себя в обществе, как быть прекрасной собеседницей. За это девушки получают зарплату. Хорошую зарплату.

– Подожди! – На Зою точно ведро холодной воды вылили. Догадка, нелепая в своей правоте, пронзила девушку. – А у Юлиана были девушки из таких вот институтов?