Игры богов - Игорь Бусыгин

Все уже вернулись — убит только один, пал под секирой великана, да ещё двое легко ранены. Не хватало десятка Ингвара. Они стояли в оцеплении села, ярл поспешно зашагал туда, где должен был находиться десяток. Ведь им не надо было входить в село, всего-то навсего стоять и бдеть, чтобы никто не убежал из деревни. Не доходя до окраины, он услышал смех и жалобные крики.

Он подошел к дому — самому дальнему, нашёл там несколько трупов, мужчину без головы, истекающую кровью молодую женщину и разрубленного пополам младенца. Фарлов отвернулся — он видел это много раз и сам так поступал, но наставники…

Он толкнул дверь в соседнюю комнату, оттуда слышался смех и раздавались крики. Ярл шагнул за порог и наткнулся на трупы. Старухи, старики, дети… Отрубленные ноги, руки, на полу и на стенах — запекшаяся кровь, скрюченные пальцы впились в ржавый меч. Но в доме были и живые.

Девять викингов столпились вокруг горы трупов, лежащих посреди комнаты.

— Берсерк Флелав! — Фарлов сразуузнал его. Его лицо искажала жуткая гримаса, руки по локоть в крови, он с каким-то ожесточением отрывал руку у ещё живой девчонки.

— Остановись! Флелав, остановись!

От неожиданности берсерк подпрыгнул, его глаза злобно сверкнули, но, узнав ярла, постепенно просветлели.

На полу лежала девчонка — совсем молоденькая, лет десяти. Ноги были неестественно вывернуты, одна рука болталась не понятно на чём.

— Ты… — Фарлов выхватил меч и шагнул к берсерку. — Ты… Ты что делаешь?

Круглые бездумные глаза мигнули, рот ощерился в усмешке:

— Ты же приказал — развлекайтесь!

— Вон!!!

Девчонка привстала, попыталась подняться, но ноги не выдержали и она снова рухнула на трупы, оперлась о целую руку, подавляя плач, прошептала:

— Дяденька! Я согласная… На всё, я буду твоей служанкой, я буду выполнять все твои желания, все… Только, дяденька, я жить хочу…

— Встань, я возьму тебя с собой!

Ярл подумал: «Пусть хоть этот поступок скрасит сегодняшние убийства».

В огромных синих глазах блеснула радость. Девчонка вновь попыталась встать, но ноги не держали, она упала. Проклиная себя за слабость, Фарлов достал из-под лавки какую-то одежду:

— Прикройся, — прохрипел уставшими губами.

Не вставая с пола, она прикрыла свою наготу и застенчиво заулыбалась.

Викинг подхватил её тощее тело, забросил на плечо и пошёл в центр деревни.

— Инвор, отправляйся, возьми с собой запасных лошадей, чтобы быстрее вернуться назад. Вон там, — палец Фарлова ткнул в направлении леса, — там тебя будет ждать Олав, он проведет твой отряд к нам.

В эту ночь дружины Веремида и Рулава сделали то же самое в двух других деревнях.

Огонь пел свою торжественную, смертельную песню, все деревни были сожжены для того, чтобы было видно — идут пираты, мелкие пираты, ради грабежа, ради насилия.

За излучиной Темзы дружины встретились. Как самый опытный Фарлов определил, где делать засеки, где расшвырять ежей — против конницы. Все затаились. Выкопали ямы для приготовления пищи, чтобы не было видно костров, и стали ждать битвы.

Истерзанных женщин, слепых стариков доставили в Лондон, весть о зверствах норманнов мгновенно разнеслась по всему городу. Народ глухо зароптал:

— Какая-то кучка пиратов уничтожила поселения, убили женщин, детей, наиздевались над нашими сородичами. Смерть им! Найти и отомстить!

Собрался Королевский Совет. Во главе — король Англии Альфред Великий, рядом — короли поменьше рангом и епископы. Тяжело дымили факелы. Свет был неярок — в зале горело несколько дюжин свечей.

— Альфред, король! Ты должен отомстить этим безбожникам, — влез со своими советами Архиепископ Кентерберийский.

— Я призываю англичан вооружиться против язычников, отомстить за смерть христиан, и чем быстрее, тем лучше! Я знаю, я пророчествую! Небесные корабли идут по небесным хлябям, небесные тучи идут по небесам, небесные пылинки пляшут в небесном луче, небесный дождь нитями тянется к литой тверди, наши воины бьют совместно с воинством небесным рати подземные, рати вражеские!..

Альфред глубоко задумался, а он был далеко не дурак. Его разведчики ему донесли, что невиданный по мощи флот викингов стоит под Квентовиком, он знал, даже если бы его армия была в три раза больше, он бы всё равно потерпел сокрушительное поражение, потерял бы всё, Англия погибла бы в одночасье.

— Лучше потерять Лондон и потерпеть поражение в битве с викингами, чем проиграть войну с баронами и епископами, а если войска останутся в Лондоне, будет разгром. После разгрома у меня не будет сил бороться с баронами, с корольками, с церковью. Им нужна власть, хоть и убогая, над каждым земляным прыщем, но — своя. Лучше сделать вид, что я поверил в мелких пиратов.

Король поднял руку:

— Утром войска выступают во главе со мной. За меня, короля Англии, остается Архиепископ Кентерберийский, он будет командовать войсками и охранять Лондон. Я оставляю для охраны и защиты Лондона сто рыцарей и три тысячи воинов!

Через трое суток после уничтожения деревень войска вышли из Лондона, начался первый этап войны Англии с Империей. Столица, как спелая груша, готова была пасть в руки норманнов. Архиепископ так и не смог заснуть, он поднялся с широкой постели, подошёл к окну. В этот момент он увидел бело-серебряную вспышку, несущуюся с юга, как будто маленькая звезда упала на мрачное поле. Она двигалась со скоростью стрелы и всё росла, быстро приближаясь к крепостным воротам. Прелату показалось, что от неё распространяется бледный свет и расходятся тяжёлые тучи; потом он расслышал громкий голос:

— Покорись Империи, покорись её авангарду! Покорись! Они скоро придут!

Иоанн застонал. Он понял, всё проиграно, он никогда не станет Папой, он проиграл даже этот жалкий клочок суши — Лондон.

А ранним утром, когда солнце ещё не проснулось, а небо было покрыто тучами, драккары Олега вошли в порт Лондона. Стражи не было, весь город спал в странном оцепенении. Викинги не спеша вытащили корабли на сушу, по приказу Карла разбились на сотни и вошли в город. Смерть медленными и уверенными шагами вошла в Лондон. По приказу Карла (если вы, читатели, не забыли, Гернтрум поклялся кольцом Тора, что он не имеет права воевать против Альфреда) катапульты открыли огонь греческими снарядами по казармам стражи порта. Охрана порта отдыхала, предыдущим вечером каждому было подарено по несколько кувшинов вина, и они очень хорошо отдохнули. Огонь запел свою страшную смертельную песню и мгновенно стал пожирать ссохшиеся строения. Пьяные, очумелые стражники выскочили из своих казарм, лучники, как их обучали наставники, не спеша подняли свои луки и сотни стрел вспороли воздух. Викинги вошли в город. Защитники Лондона, подчиняясь приказам опытных командиров, совершенно спокойно начали выстраиваться в боевые порядки. «Подумаешь, нападут на столицу несколько сотен полупьяных пиратов», — так им говорил архиепископ.

Лондон горел, жирный чёрный дым тянул к безоблачному небу, и всюду была смерть — воины Олега не щадили никого, таков приказ Карла.

Остатки гарнизона дрались отчаянно, словно бой только начинался. Но викинги шаг за шагом оттесняли их сквозь лабиринт кривых улочек, ведущих к берегу Темзы, где на пригорке стоял донжон. Англичане пытались спрятаться в домах-крепостях, но их беспощадно забрасывали горшками с греческими огнём. Дома запылали, город застонал от криков горевших людей. По всему городу тошнотворно завоняло заживо сгоравшей плотью. Сотни разбились на десятки, воины поджигали дома, жители столицы пытались потушить пожары, но беспощадно расстреливались из луков и арбалетов. Когда защитники Лондона пытались сплотиться, чтобы оказать сопротивление захватчикам, мгновенно луженые глотки пиратов взрёвывали:

— Один!!!

За считанные минуты две-три сотни викингов ворвались в ряды обороняющихся и начали рубить их на куски.

Альфред оставил на защиту Лондона три тысячи воинов, в живых осталось около двух сотен, да и те либо без руки, либо без ноги. Бой в городе продолжался до позднего вечера. Но это была агония, ничто не могло остановить викингов.

Город грабили три дня. По приказу Карла, никого не насиловали, никого просто так не убивали, ибо Карлу так приказал Великий Конунг. А кто ж его, Великого, осмелится ослушаться? Убивали только тех, кто не отдавал свои незаслуженно заработанные деньги. Баронов, прелатов и разных прочих лордов в Лондоне почти не осталось (таков был приказ Карла), а заодно их детей и жён. Замысел Олега был прост: помочь Альфреду с междоусобицей, ведь с государем договориться намного проще, чем с мелкими корольками и баронами. К концу третьего дня все воины были на драккарах.

— Ну что, теперь в Париж? — Карл самодовольно ухмыльнулся. Гернрум, помня появление Волка, дернул правой рукой свой длинный ус.