Воспитание критически мыслящих личностей. Руководство для родителей, которые хотят научить детей любого возраста фильтровать поток получаемой информации - Джули Богарт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Маркус Мешер. Этика общения
Учась в магистратуре, я записалась на курс, который изменил мою жизнь. В первый же день профессор прочитал нам замечательную лекцию, примерный пересказ которой я предлагаю ниже:
«История Америки начинается с трех кораблей – “Ниньи”, “Пинты” и “Санта-Марии”, – которые одолели коварную морскую стихию и доставили Христофора Колумба и его команду к неизведанным землям, в мир новых возможностей. Многие годы спустя еще один корабль, “Мейфлауэр”, с европейцами на борту пересек Атлантический океан – так была заложена основа свободного общества в новом мире. Эти пилигримы, сбежавшие от религиозных гонений, положили начало правительству нового типа, одинаково относящемуся ко всем людям, которым Бог дал равные права, и поощряющему религиозную свободу».
Я слушала и думала: «Ну вот, опять старая песня про историю Соединенных Штатов».
Но потом профессор сделал паузу и спросил: «Кого не было на этих кораблях? Чьи истории остались нерассказанными? Кто сейчас сидит в этой аудитории и понимает, что это не его история?»
Вот это поворот! Удар прямо в солнечное сплетение. Я никогда раньше не размышляла над такими вопросами. Конечно, моих предков не было на этих кораблях. Они родом из Ирландии и переехали в США столетия спустя, спасаясь от голода на родине. И все же я каким-то образом идентифицировала себя с теми первыми переселенцами.
А профессор Кларк продолжал лекцию: «Были и другие корабли, например рабовладельческий “Амистад”, на котором порабощенных африканцев везли против их воли из-за океана. Они бунтовали и сопротивлялись. С ними жестоко обращались. Кто расскажет их историю? В каком возрасте вы сами услышали об этом в школе?»
Насколько я помню, в таком виде нам эту историю вообще не рассказывали.
Доктор Кларк немного помолчал, а потом продолжил:
«Мой народ попал в эту страну не на первых кораблях и не на “Мейфлауэр”. Когда я сидел во втором классе и слушал историю переселенцев, то понимал, что это не моя история. Мои соплеменники прибыли сюда на тех самых других кораблях. Они были рабами, но активно сопротивлялись порабощению. Белые переселенцы приехали не в дикую пустыню и не в абсолютно новый мир. В Северной Америке и до них жили люди, которые построили здесь свое общество. Их завоевали. Многие были убиты. У них силой забрали землю. Но до сих пор наследники первопоселенцев сидят в наших американских школах и не слышат своей истории».
То, что он рассказывал, в корне отличалось от всего, что я когда-либо слышала об основании США. Так же, как в истории о трех поросятах, о которой мы говорили в главе 1, я столкнулась со смещением ракурса. У меня в голове была контрольная версия истории США, которая казалась мне истинной, потому что ее так часто повторяли. Другие рассказчики лишь расширяли и дополняли ее деталями, подкрепляя то, что было известно ранее и считалось само собой разумеющимся. Но в тот день вся моя жизнь перевернулась. И причиной этой перемены стало не чтение, не посещение исторических мест и не реконструкция былых событий. Я стала свидетельницей конфронтации разных точек зрения. Профессор, вспомнив о своих переживаниях во втором классе, объяснил историю совсем иначе. Вот что такое внутренний конфликт.
Становление критически мыслящей личности невозможно без обширного и глубокого чтения с целью расширения запаса базовых знаний. Далее для этого необходим большой опыт, результаты которого откладываются в долговременной памяти. И есть еще третий – на мой взгляд, самый главный – путь расширения функций критического мышления. Это мощный, но опасный инструмент. Подобно ножу, он рассекает полученные в ходе учебы убеждения, которые мы привыкли считать само собой разумеющимися. В роли этого ножа выступает конфронтация – наш внутренний конфликт, который режет на части привычный ход мыслей. Результатом становятся откровения и прозрения. Конфронтация неразрывно связана с первыми впечатлениями – когда мы впервые слышим чью-то точку зрения или приобретаем первый необычный опыт. В некоторых случаях причиной ее возникновения является нарушение устоявшихся правил. Но сильнее всего она проявляется, когда мы знакомимся с новыми людьми и слушаем, как они рассказывают свои истории.
Привычное определение слова «конфронтация» – это столкновение с противником. В памяти сразу всплывают классические сказочные истории, где девочка сталкивается с ведьмой или волком. Ведь даже по фее-крестной не сразу поймешь, добрая эта дама с волшебной палочкой или злая. Конфронтация – это встреча лицом к лицу с неизвестным. В этом всегда присутствует опасность. Такие события внезапно вырывают нас из состояния уверенности в себе, выявляя наше неумение и нехватку знаний. Кому это может понравиться? И все же нас тянет к этим приключениям, а пережив их, мы с удовлетворением осознаем, что нам есть о чем рассказать! Конфронтация порождает ценные озарения: новое понимание, близость к теме, осознание ограниченности своих знаний и глубокая признательность за то, что мы узнали что-то, чего не знали раньше. Все это не просто запоминается, но и обретает личный смысл. Конфронтация, с одной стороны, бросает вызов нашим прежним представлениям, а с другой стороны – требует дать оценку мнениям окружающих. Она преобразует наш мир.
Конфронтация подводит ученика к границам его возможностей. Иногда ему кажется при этом, что он делает шаг назад в своих знаниях и умениях. Взять хотя бы изучение иностранных языков. В один миг вы превращаетесь из человека, свободно владеющего своим родным языком, в младенца, который едва лепечет что-то. Этот внутренний конфликт может быть дезориентирующим и разрушительным. Все, что мы считали естественным, оказывается никчемным. Все, что мы знали, приходится переосмысливать. Но конфронтация формирует дополнительные стратегии критического мышления, например умение пойти на обоснованный риск, поставить себя на место другого человека, признать, что могут быть другие способы жить и мыслить, и расстаться с представлениями, которые мы считали истинными.
В своей книге «Плетение душистой травы» (Braiding Sweetgrass) представительница коренных народов Америки ботаник Робин Уолл Киммерер дает прекрасную иллюстрацию того, что я называю конфронтацией. Один раз в семестр Киммерер ведет группу студентов в лес, где они должны провести выходные без всяких современных удобств. Студенты должны сами построить укрытия из растений, попробовать на вкус еду из рогоза, отыскать природные целебные растения для лечения ссадин и солнечных ожогов, накопать корней для плетения корзин. Городским жителям в этом путешествии все представляется опасным. Студентам кажется, что им придется бороться с природой,
