Земля-пустыня - Сэйте Мацумото

— Вот, оказывается, почему никто не пришел в назначенное время, — вздохнул Соэда.

— Но был еще шанс с ней свидеться. Кумико отправилась в храм Кокэдэра. Расстроенный Ногами вернулся в отель, а его жена поехала любоваться Садом мхов и случайно встретилась с Кумико. Там жену Ногами ожидала удача: она несколько раз сфотографировала Кумико.

— Что произошло в отеле?

— В отеле развитие событий приняло совершенно неожиданный для нас оборот. Никто не предполагал, что Кумико остановится в том же отеле… Так получилось, что мы договорились после многих лет разлуки встретиться с Ногами именно в этом отеле. Мурао должен был скрытно прилететь туда из Токио, а я — приехать поездом из Татэсины. Бывает так, что люди встречаются при совершенно неожиданном стечении обстоятельств. Так случилось и с нами. О том, что Кумико остановилась в том же отеле, первой узнала супруга Ногами и сообщила об этом мужу. Тому захотелось хотя бы услышать голос дочери, и он несколько раз звонил ей по телефону.

— Кумико рассказывала мне, что какой-то человек по ошибке трижды набирал ее номер, извинялся и вешал трубку.

— А о чем он мог с ней разговаривать? Не о погоде же. Правда, через переводчика они приглашали Кумико на ужин, но, к счастью или к несчастью, Кумико отказалась. Может быть, это было и к лучшему, потому что в тот самый вечер стреляли в Мурао.

— Кто стрелял в него?

— Те же типы, из той организации. Они, по-видимому, напали на след Ногами.

— Но зачем им понадобилось стрелять в Мурао?

— Они пытались его запугать.

— Зачем? Ведь в соседнем номере находился Ногами. Почему они не пытались застрелить его?

— Просто не знали. Точнее, им не было известно, что Ногами и француз Бернард — одно и то же лицо. Может, они о чем-то и догадывались, ведь было ясно, что Мурао, а вслед за ним и я неспроста остановились в одном и том же отеле. Значит, где-то поблизости мог быть и Ногами. Тогда они решили припугнуть Мурао, рассчитывая, что возникнет переполох и Ногами может появиться, чтобы узнать, в чем дело. Но даже если этого не произойдет, инцидент в отеле все равно получит огласку, которая, возможно, заставит Ногами выйти из своего убежища, — таков был, видимо, их расчет.

— Какие сейчас намерения у Ногами? — спросил после некоторой паузы Соэда.

— По всей вероятности, он вернется во Францию, но прежде, по его словам, хочет съездить в Тунис, побродить по пустыне.

— Но зачем же по пустыне?

— Для него теперь и Париж — пустыня. Куда бы он сейчас ни поехал, везде он как бы в пустыне. Ведь он — человек без родины, человек, потерявший гражданство. Более того, семнадцать лет назад его лишили права на саму жизнь. И для него теперь вся земля — пустыня.

Соэда взглянул на часы. Прошло сорок минут с тех пор, как Кумико уехала в Каннондзаки.

25

Миновав туннель, такси въехало в густой смешанный лес. Белая лента шоссе постепенно поднималась вверх по горному склону. В осеннем лесу преобладали желтые краски. Красивая спортивная машина обогнала такси, в котором ехала Кумико, и скрылась за поворотом. Наконец показалось море.

Вдали виднелась белая шлюпка с американским флагом на корме. Воздух был настолько чист, что Кумико на какое-то мгновение смогла даже различить лица сидевших в ней моряков.

— Далеко ли еще до маяка? — спросила она у шофера.

— Вон за тем мыском, — ответил шофер.

Повсюду виднелись следы закончившегося купального сезона: покосившиеся купальни, собранные в кучи банки из-под фруктового сока.

Прочертив дугу по побережью, машина въехала на небольшую площадку, где впритык друг к другу теснились автобусы, частные автомашины и такси. Тут же находилась гостиница, где можно было отдохнуть и подкрепиться.

— Отсюда вы можете прогуляться пешком до маяка. Это займет минут десять-пятнадцать, — сказал шофер, открывая дверцу машины.

Кумико вышла из такси и попросила шофера ее ждать.

Дорога проходила вдоль берега. Хорошая погода привлекла сюда много туристов, особенно молодежи. Ветер доносил запахи моря.

Кумико миновала туристскую базу, за белой изгородью которой зеленела раскидистая родея. Красное кирпичное здание туристской базы красиво вписывалось в окружающий пейзаж. Красочная природа привела Кумико в восторженное настроение. Хорошо, что она сюда приехала, как приятно полной грудью вдыхать соленый морской воздух и не спеша идти вдоль берега по узкой тропинке, подумала она.

Маяк не был еще виден. Тропинка вилась вверх не круто. Там, наверху, виднелись высокие деревья, увитые лианами.

Кумико поднялась на высшую точку холма, и сразу же стал виден маяк. Он стоял на скале, выдававшейся в море. Его белая башня ярко отсвечивала в лучах солнца на фоне голубого неба. Скала открывала ветру и морю свои причудливые грани.

Кумико остановилась и несколько минут зачарованно глядела на простиравшийся перед нею пейзаж.

Повсюду на выдававшихся в море скалах стояли люди, задумчиво глядевшие вдаль.

Осторожно ступая, Кумико приблизилась к одной из прибрежных скал. Морские волны, с грохотом врывались в проходы между скалами, потом, образуя множество ручейков, возвращались обратно в море. Под водой ползали мелкие крабы. Сильно пахло морем.

Внезапно Кумико почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Она оглянулась и обратила внимание на высокую женщину в темном платье, стоявшую поодаль. До сих пор Кумико не замечала ее, должно быть потому, что она пришла сюда несколько позже. Ее золотистые волосы, освещаемые солнцем, казались еще светлее.

Кумико чуть не вскрикнула от удивления. Это же та француженка, которую она встретила в Киото! Женщина, очевидно, тоже узнала Кумико, она приветливо помахала ей рукой.

— Добрый день, мадемуазель, — первой приветствовала ее француженка по-французски. Доброжелательная улыбка осветила ее лицо, а голубые глаза неотступно глядели на Кумико.

— Здравствуйте, мадам, — ответила Кумико тоже по-французски. — Когда вы приехали сюда из Киото?

— Несколько дней назад, — продолжая приветливо улыбаться, ответила француженка. — Вот уж не думала, что встречу вас здесь. Это просто замечательно.

— Для меня это тоже сюрприз, — ответила Кумико.

Она вспомнила, как эта женщина фотографировала ее в Саду мхов. Тогда она стояла на фоне зеленого клена, под которым расстилался мягкий ковер из мха.

— Тогда получились прекрасные фотографии, я увезу их с собой как самое дорогое воспоминание о Японии, — сказала француженка, будто угадав мысли Кумико.

— Очень приятно, что я смогла быть вам полезной, — вежливо ответила Кумико.

— Просто чудо, что мы встречаемся с вами: сначала в храме Нандзэндзи, потом в Саду мхов, в отеле в Киото и, наконец, здесь. Просто чудо! Вы приехали сюда одна?

— Да.

— Решили полюбоваться морем?

— Вы угадали. Мне сказали, что здесь удивительно красиво.

— В самом деле красиво. Как и в Киото.

Женщина поглядела на море, по которому медленно плыло большое грузовое судно.

— Я приехала сюда вместе с мужем, — сказала француженка, не отрывая взгляда от моря. — Сейчас я вас с ним познакомлю.

Не дожидаясь согласия Кумико, она сделала несколько шагов в сторону и помахала рукой.

В следующую минуту Кумико увидела пожилого господина в темных очках, медленно приближавшегося к ним. Лицо у него было типично японское. Кумико вспомнила, что видела его в саду храма Нандзэндзи. Там было много туристов, но лишь он один неподвижно сидел по-японски на краю широкой галереи, словно завороженный красотой сада. В тот раз Кумико показалось, что он похож на испанца, но сейчас, глядя на него, она все более убеждалась, что он, видимо, все-таки японец. Лишь у японца бывает такое спокойное и в то же время чуть печальное выражение лица.

Подойдя к Кумико, он ласково поглядел на нее из-за очков.

Француженка почему-то не представила ему Кумико, что сильно смутило девушку.

— Добрый день, — первой приветствовала Кумико подошедшего господина.

— Добрый день, мадемуазель, — ответил пожилой господин, приятно выговаривая французские слова. — Вы хорошо говорите по-французски. — Он остановился рядом — как раз на том месте, где только что стояла его жена.

Француженка, будто о чем-то вспомнив, тихо заговорила с мужем. Кумико поняла, что она, по-видимому, хочет подняться на маяк, а муж предупреждает, чтобы она была осторожна.

— Я не прощаюсь, — сказала женщина, приветливо помахав Кумико рукой.

Почему она ушла, оставив меня наедине со своим мужем? Поступок, пожалуй, не совсем приличный для столь воспитанной иностранки, подумала Кумико.

— Пойдемте поближе к морю. — Мужчина неожиданно заговорил по-японски. — Вон та скала особенно хороша.

У этой скалы увенчанные пенистыми шапками волны разбивались у самых ног, вздымая тучи брызг. Цвет их был иной — прозрачный, светло-зеленый. Внизу, на выступавшем в море огромном камне, стоял человек с удочкой.