Мила Рудик и кристалл Фобоса - Алека Вольских

— Ну, допустим, — наконец сказал Ромка, — я понимаю, почему тебе так показалось. И в Золотом глазе в сентябре, и сейчас в Львином зеве произошли события из ряда вон выходящие. Известие о карантине златоделов даже нашу Альбину тогда заставило удивиться, хотя всем известно, что Альбина в принципе удивляться не способна. Ну а после вчерашнего события все меченосцы стоят на ушах: никто не может припомнить, когда такое было, чтобы кто-то пытался забраться в Львиный зев. — Ромка почесал в затылке и продолжил: — Но, если честно, больше никакой связи я между этими двумя случаями не вижу.

— А больше и не надо, — ответила Мила. — На протяжении одного учебного года происходят два исключительных события, в которых фигурируют Дома факультетов. Не может быть такого, чтобы не было какой-то связи.

— Может, простое совпадение? — нерешительно предположила Белка.

— Ты как хочешь, а я не верю в такие совпадения, — отрезала Мила.

— Да уж, — мрачно протянул Ромка, — когда четверо студентов Думгрота сражены каким-то странным колдовством, которое даже пояснить никто толком не может, а по Троллинбургу гуляет эпидемия страха, то в совпадения поневоле перестаешь верить.

— Между прочим, — задумчиво сказала Мила, — мы до сих пор ничего не знаем о том, что тогда произошло в Золотом глазе. Никто ничего так и не объяснил. Карантин закончился так же внезапно, как и начался. Златоделы вернулись на занятия. Как будто и не было ничего. Вам не кажется, что здесь что-то не так?

— Да, подозрительно, — согласился Ромка.

— Было бы неплохо спросить у кого-нибудь из златоделов, что у них там произошло тогда. — Мила закусила губу, продолжая прокручивать пришедшую ей на ум идею.

— Можно спросить у Гарика, — предложил Ромка. — Во-первых, он наш куратор, а во-вторых, он, кажется, единственный златодел, который нормально относится к меченосцам.

— Мне кажется, он ко всем хорошо относится, — механически уточнила Мила. — Но, по-моему, это не поможет.

— Почему? — не понял Ромка.

— Да потому что он не находился тогда в Золотом глазе. Когда он показывал нам особняк Черной кухни, у меня сложилось впечатление, что он и сам был не в курсе, что произошло в его Доме. И даже если им потом все как-то объяснили, то это не значит, что им сказали правду. Если уж Амальгаме или там еще кому-то показалось, что лучше умолчать о произошедшем в Золотом глазе и не объяснять ничего двум другим факультетам, то они могли и от своих все скрыть по причине такой секретности.

— И что ты предлагаешь? — спросил Ромка, вопросительно приподняв брови. — Пойти и спросить обо всем у самой Амальгамы? — Он вдруг оживился. — А что?! И правда, пусть все выкладывает начистоту. А если не захочет, то мы ее заставим! Мы такие страшные ребята! Она нас увидит — и сразу все расскажет.

— Ценю твой юмор, — Мила с упреком посмотрела на приятеля, пытавшегося скрыть улыбку в уголках губ. — А вот спросить об этом у кого-нибудь из тех златоделов, которые в тот день находились в Золотом глазе, было бы неплохо.

— Лично у меня друзей в Золотом глазе нет, — развел руками Ромка. — У Белки тоже, можешь на нее не смотреть. Она ущербных любит опекать, а в Золотом глазе ущербных нет…

Ромка вдруг резко вскинул глаза на Милу. Мила многозначительно хмыкнула и, задумчиво сощурившись, ответила на его невысказанный вопрос:

— Бледо не ущербный, он скорее запуганный. Ты прав, именно о нем я подумала.

— А ведь точно! — вступила в разговор Белка, оторвав глаза от газеты. — Бледо ведь был тогда в Золотом глазе! И, по-моему, он хоть и забитый, но все-таки неплохой парень, он может рассказать, если его попросить.

Ромка сначала посмотрел долгим взглядом на Белку, словно серьезно обдумывал ее слова, а потом перевел взгляд на Милу.

— А знаешь, что мне напоминает эта ситуация с событиями в Золотом глазе, Львином зеве и возможной связью между ними?

— Что? — спросила Мила.

— Только одно. Если следовать твоей же логике, то мы возвращаемся к тому, о чем уже говорили: между тобой и Бледо тоже есть какая-то связь. Я о той старухе, которую, кроме тебя и Бледо, больше никто не видел. А теперь смотри, как интересно получается: Львиный зев и Золотой глаз, ты и Бледо.

Мила и Ромка какое-то время смотрели друг на друга. Белка же переводила взгляд с одного на другого и нервно кусала губы.

— Совпадение? — с надеждой в голосе пропищала она высоким, тонким голоском.

— Мы оговорили, что в совпадения не верим, — спокойно сказала Мила и, продолжая неотрывно смотреть на Ромку, уже другим голосом, обеспокоенным и тихим, спросила: — И что это значит?

Лапшин тяжело вздохнул и, покачав головой, ответил:

— Пока не пойму. Но если между тобой и Бледо и в самом деле есть какая-то связь, то в этом нужно разобраться. Пожалуй, надо все-таки подойти к нему и спросить, что случилось в сентябре в Золотом глазе. Возможно, он знает, и его ответ хоть что-то сможет прояснить.

Мила задумалась.

— Да, может быть. — И, чтобы сменить тему, повернулась к Белке: — Что пишут в «Троллинбургской чернильнице»? Опять какие-нибудь сенсационные разоблачения?

Белка тяжело вздохнула.

— В колонке последних событий пишут, что за последнюю неделю с двумя жителями Троллинбурга случилось помрачение рассудка на почве усилившихся фобий. Один отказывался от еды, утверждая, что его хотят отравить. А когда его попытались накормить силой, он ранил заклинаниями двух знахарей и сбежал. Его нашли возле «Слепой курицы» в голодном обмороке. — Белка сокрушенно продолжала: — А хозяин книжного магазина «Гримуар Древиша» господин Грош-Цена от страха потерять клиентов начал раздавать книги бесплатно. Родственники временно закрыли магазин, чтобы его хозяин не разорился окончательно. Обоих отправили во Внешний мир.

— Кошмар, — сказал Ромка.

— Просто ужасно, — согласилась Белка. — Хорошо хоть есть возможность покинуть город.

— Угу, — промычал Ромка. — Так в Троллинбурге скоро никого не останется.

— И чего он только добивается, этот маг, у которого кристалл Фобоса?! — несчастным голосом воскликнула Белка.

— Может, — с мрачным видом произнес Ромка, — именно этого он и добивается.

Глава 15

Фотография на могильной плите

Мила решила поговорить с Бледо один на один. Ей казалось, что если она подойдет к нему с Ромкой и Белкой или даже только с кем-то одним из них, он может испугаться. Она не забыла, что на вопрос «Чего он боится?» Бледо сказал, что боится людей.

Так она и сделала. На следующий день по окончании уроков она догнала его у подножия Думгротского холма.

— Бледо, постой! — запыхавшись, воскликнула она, подходя к нему.

Он повернул голову и устремил на нее боязливый взгляд неестественно круглых светло-серых глаз; одновременно из его рук выскользнула книга и упала прямо в снег.

Мила наклонилась, подняла книгу и вернула ее Бледо.

— Мне нужно с тобой поговорить, — сказала она. — У тебя есть пара минут?

Бледо растерянно заморгал.

— Да, конечно. А о чем?

— Я хотела кое-что узнать о карантине, — ответила Мила. — Ну, том, что у вас был в начале года.

Бледо неуверенно помялся, потом кивнул.

— Хорошо.

Мила посмотрела по сторонам: мимо них шумным потоком спускались с холма студенты разных курсов.

— Только давай отойдем, — сказала она.

Они отошли в сторону, где никто не смог бы услышать их разговор.

— Бледо, я хотела спросить: почему в Золотом глазе был карантин? — напрямик начала Мила.

Бледо оглянулся назад, как будто хотел убедиться, что никто не стоит у него за спиной, и, отрицательно покачав головой, тихо ответил:

— Никакого карантина не было.

— Как это? — удивленно вскинула брови Мила. — Целую неделю из Золотого глаза никого не выпускали, потому что был объявлен карантин.

Бледо снова упрямо покачал головой.

— Карантина не было, хотя нас действительно держали взаперти целую неделю, но не из-за карантина, а потому что… потому… — Он взволнованно засопел. — Вообще-то мне нельзя об этом говорить…

— Ты меня совсем запутал, — раздраженно потрясла головой Мила. — Я уже вообще ничего не понимаю.

Бледо тяжело вздохнул и, обреченно посмотрев на Милу, сказал:

— Кто-то пытался нарушить границы Золотого глаза после полуночи, — сказал он.

— То есть кто-то пытался выйти из Золотого глаза?! — Мила от изумления открыла рот.

— Амальгама решила, что было именно так — кто-то пытался нарушить предписание и в запрещенное время покинуть Дом.

— Но почему она так решила? — спросила Мила.

Бледо снова осторожно посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что никто их не слышит, после чего повернулся к Миле и шепотом ответил:

— Из-за золотого грифона.