Тайна Тёмного Оплота - Ольга Куно

— Мне, знаешь ли, не лучше, — грустно усмехнулся Александр. Он тоже держал в руке бокал с вином, но прикладывался к напитку значительно меньше. — Женщина, которая нравится мне, пыталась меня убить. И тоже сбежала, не менее возмутительно.

— Этому произволу надо положить конец!

Тяжёлый кулак Роберта с размаху опустился на стол, заставив посуду зазвенеть.

— А знаешь, ты прав, — поддержал товарища Александр. — Действительно пора. Пожалуй, мне следует навестить дорогую супругу. Раз уж сама она встречаться на моей территории не желает. Тем более что мне давно пора туда наведаться.

— Куда это «туда»? В Тёмный Оплот?

Роберт аж протрезвел от такой идеи.

— Ага, — с напускной беззаботностью подтвердил Александр. — Ты же понимаешь: без этого в любом случае не обойтись. Ограничиваясь полумерами, мы далеко не продвинемся. А ты отлично знаешь, насколько необходимо государству объединение с Оплотом. Поездка — единственный шанс решить вопрос мирным путём.

— Если бы их так называемый «король» стремился договориться, тебя бы давно уже приняли, — резонно возразил Роберт.

— И всё равно попытаться необходимо, — парировал Александр. — Во — первых, король может опасаться каверзы с нашей стороны. Значит, надо убедить его в том, что игра будет честной. Во — вторых, если король принципиально против, можно найти среди приближённых к власти людей тех, кто думает иначе.

— Ну так отправь туда кого-нибудь, — проворчал Роберт. — Помощника, министра, заместителя… Кого-нибудь, кого не жалко.

— В таком случае визит будет не более чем формальностью, — откликнулся Александр. — А это меня не устраивает. Мне нужны настоящие переговоры и реальный результат.

— И на этом основании ты намереваешься сунуться в самое пекло? — скептически изогнул бровь Роберт.

— А что такого? Можно сказать, совершу экскурсию на историческую родину. Как-никак, Кернская пустошь, ныне величаемая Тёмным Оплотом — часть исконно настрийской земли. Вот и проедусь по историческим местам. А заодно навещу дорогую супругу… Ну, и между делом решу пару — тройку государственных вопросов.

— Ты — идиот. Ненормальный, — чётко выговаривая слова, сообщил Роберт. И совершенно нелогично заключил: — Я еду с тобой.

Александр вопросительно приподнял брови.

— Должен же кто-то прикрывать твою задницу в этой авантюре, — бросил в сердцах Роберт.

— Вообще-то я не собираюсь ехать в одиночестве. Меня будет сопровождать небольшой отряд профессионалов. Под видом свиты, конечно. Мы же не хотим обидеть дружественное государство недоверием.

— Много сделает этот твой отряд, если на вас всем скопом набросятся тёмные Оплота, — скептически отозвался Роберт.

Александр спорить, доказывая невозможность такого поворота, не стал и вместо этого задал резонный вопрос:

— А ты в этом случае что-то сделать сможешь?

— Во всяком случае, моё присутствие укрепит позиции настрийской делегации. Два приближённых к короне человека лучше, чем один.

— Как знаешь. В любом случае свои позиции нам действительно придётся укрепить по максимуму.

Уже через два дня все настрийские газеты сообщали, что лорд Александр Уилфорт и лорд Роберт Мэдисон направляются в Тёмный Оплот с дружественным визитом. Цель визита — укрепление взаимоотношений между Оплотом и Настрием, обсуждение возможностей торговли, а также доставка гуманитарной помощи. Информация быстро просочилась и за Грань Безопасности. Разбойники и нелегальные тёмные торговцы, иногда пересекавшие границу, сделали своё дело. Даже «Тёмный вестник» был вынужден написать об ожидающемся политическом событии несколько скупых слов. Жители Оплота ожидали визита с опаской и одновременно надеждой. Это был удар ниже пояса. Брайан Коллинз и Луис Пятый были вынуждены официально пригласить настрийцев в Замок Надежды. И воспользоваться расположенным в тайной комнате рычагом, позволявшим открыть Грань Безопасности для светловолосых визитёров.

Здоровье пациента по — прежнему оставляло желать лучшего. Царапины и гематомы заживали быстро, но он умудрился подхватить в казематах какую-то хворь, которая никак не желала отставать от ослабленного организма. Отсюда и жар, и периодические головные боли, и общее состояние бессилия. Когда Тамира сбивала температуру, Эдвин зачастую чувствовал себя вполне неплохо. Садился в постели, мог самостоятельно есть и пить, а также вести связный разговор. Но температура неизменно поднималась снова, а с ней приходило плохое самочувствие, сонливость и иногда даже бред. При этом беспрерывно держать больного на лекарствах было опасно.

Сама Тамира заразиться не боялась. Её организм, хвала богам, был крепким, к тому же она регулярно принимала кое — какие травки в качестве профилактики. Нелишняя предосторожность для человека, который просто не может позволить себе не работать. Однако так уж выходило, что Эдвин задерживался в её доме на неопределённый срок.

Как бы ни относилась к этому факту Тамира, пациента он беспокоил. Поэтому однажды, после того, как температура в очередной раз спала, Эдвин спросил:

— Скажи, ты когда-нибудь проходишь мимо заброшенной мельницы?

На «ты» они перешли довольно быстро. Как-то странно звучала церемонность в их ситуации.

— Бываю, — сказала Тамира, недоумевая, какое значение это может иметь.

— Сможешь оставить там записку?

— Записку?! Кому, зайцам?

— Не зайцам, — лаконично ответил Эдвин, усмехнувшись.

— А — а-а, — понимающе протянула девушка. — И что там будет написано, в этой записке? «Дорогие подельники! Это я, беглый преступник. Вы можете найти меня в Вехском Лесу, в доме травницы по имени Тамира»? То-то стражники обрадуются, когда такое послание попадёт к ним в руки! А мне так и вовсе большая радость.

— Ничего такого там не будет, — заверил Эдвин. — И записку стража не найдёт. Но если даже они в силу невероятного стечения обстоятельств её заполучат, ни о чём не догадаются. Вот.

И он протянул Тамире обрывок бумаги.

Тамира повертела бумажку в руках, затем недоверчиво покосилась на пациента, прикидывая, точно ли у того спал жар. На обрывке, в лучших традициях пятилетних мастеров, были нарисованы три кривые ёлки и несколько загогулин непонятного назначения.

— Может быть, тебе стоит бросить политику и заняться живописью? — предложила девушка. — Это ничего, что поначалу не получается. Зато учёба надолго тебя займёт.

— Я понял твой тонкий намёк, можешь не продолжать, — усмехнулся Эдвин. — Но у меня немного другие цели. По этой бумажке меня смогут найти свои, и никто, кроме них.