Ты умрешь влюбленной - Юлия Викторовна Лист
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Даниель первым делом подошел к металлической двери холодильной камеры и схватился за ручку, но тотчас отдернул пальцы, поскольку она безжизненно повисла, слегка покачиваясь, – замок был выломан.
– Я так и знал, что она опять заест. Аракава, скорее всего, застрял. Там нечем дышать!
– Те дубовые двери… Их можно открыть? – спросил Эмиль.
– Да. Ключи у меня. Но вчера мама просила оставить их незапертыми. Странно…
Они вернулись в холл, обошли стойку и без каких-либо усилий распахнули дубовые двери, изнутри обшитые металлом. Эмиль вынул телефон, включил фонарик. Круглое пятно света блуждало по высоким металлическим полкам, выхватывая из темноты разноцветные коробки, банки, мешки, пахло консервами и мясом. Они шли между стеллажами, набитыми продуктами, пока не наткнулись на Аракаву.
Японец лежал ничком, но его тело не было сжато, как у дяди Филиппа, – он вытянулся на животе, подогнул колено и выпростал руку вперед. Смерть настигла его, когда он полз к двери. На нем были те же джинсы и свитшот, что и вчера ночью, поверх белый фартук, теперь перепачканный кровью.
Эмиль присел рядом, посветил фонариком, чтобы оглядеть тело от макушки до обуви, потом протянул телефон Вере. Та молча, не задав ни единого вопроса, взяла его, направив луч фонарика на повара. Эмиль надел медицинские перчатки и приподнял край свитшота, пробитого ножом.
– Один и тот же человек работал, удар прямо в печень. Профессионал. Даже затрудняюсь сказать, кто бы из нас так сумел.
В голове Веры промелькнула мысль об умении Эмиля владеть китайскими кинжалами и мечами, но она благоразумно промолчала.
– Аракава не мог быть свидетелем смерти Филиппа Ардити. Его убили по другой причине. – Эмиль выразительно посмотрел на Веру.
Их вчера подслушивали! А повар убийце попался случайно – тот застал его за неприличным занятием. Это мог быть кто угодно, но обладающий достаточной физической силой, чтобы профессионально ударить ножом в печень. Мужчина, решила Вера, а потом вспомнила жилистые и сильные руки Сильвии, как легко она вчера поднимала Зою в их совместном танце. Исключались лишь маленькая хрупкая Кароль и ее подопечный в инвалидном кресле.
Вера посмотрела на Даниеля. Сняв очки, тот устало тер глаза.
– Идемте отсюда, – махнул головой Эмиль, – чего доброго, кто-нибудь нас здесь запрет.
Даниель, подавленный и молчаливый, ушел наверх, а Эмиль и Вера вернулись в кухню. Он велел Дениз сварить ему побольше черного кофе. К чашкам девушка подала сыр и багет, нарезанный тонкими ломтями.
Вдвоем, стоя у кухонного стола, они молча перекусили.
– Что ты думаешь? – наконец спросила Вера.
– А ты? – неожиданно спросил Эмиль, а потом махнул рукой. – Я забыл, ты все еще защищаешь жениха. Но имей в виду, теперь доверительных бесед вести не получится. Нас подслушивали в прошлый раз.
Вера молча кивнула. Эмиль вынул телефон и начал набирать сообщение, но не отправил его, а протянул телефон с включенным экраном.
«Зоя установила несколько камер. Не все успешно. Но на некоторые есть надежда», – прочла она.
– Чем я могу помочь? – Вера подняла на Эмиля виноватые глаза, чувствуя, как опять разрывается между ним и Даниелем, с которого тот не снял подозрений.
– Развлекай жениха, – сказал шеф, залпом опрокинул в горло остатки кофе и отправился, не сказав, куда. Но в тоне его не было ни сарказма, ни обиды. Эти два слова прозвучали как приказ. Это могло значить, что Эмиль тревожится за него, ведь если идет внутрисемейная война за наследство, Даниель со своим узуфруктством – первый претендент на вылет.
Вера направилась исполнять задание.
Наверху Даниеля не оказалось. Сильвия и Зоя пили кофе в зале с фотографиями, Ксавье заперся в номере. Даниель, как сообщил Оскар, ушел пройтись по холмистому побережью.
Глава 15. В поисках эликсира бессмертия
Вера оделась потеплее и вышла на ступенчатые террасы, не забыв захватить теплый шарф, но он ей не пригодился – день выдался солнечным, гораздо теплее вчерашнего. После грозы небо сияло сапфировым куполом без единого облачка, под ним сколько хватало глазу распростерся ковер зеленой травы с вкраплением ярко-желтых одуванчиков и цветущего сиреневым цветом розмарина. Вдали виднелись невысокие деревца, покрытые белыми и розовыми бутонами.
Решив, что надо идти к мысу дю Датье – Даниель, скорее всего, там, – она спустилась к гравийной дорожке оливковой аллеи. Отсюда тоже можно было выбраться к мысу, и она предпочла путь, пролегающий через ухоженные места. Даниель всегда водил ее дикими тропками или пробирался сквозь поросли полевых трав. Это, конечно, романтично, но потом приходилось вытрясать из кроссовок кучу травы и мелких камешков.
Вера шла между оливами, оглядываясь, пару раз даже окликнула жениха, но ей отвечал только ветер в листьях. Аллея перетекала в рощу цветущих глициний. Зрелище потрясающее, точно в сказочном лесу «Аватара». Все деревья в пушистых гроздьях лавандово-белого цвета, изящно свисающих с ветвей, стволы переплетены причудливым образом, под шатром сиреневых крон кружили бабочки и жужжали пчелы.
Внезапно ее окликнули, она обернулась.
– Даниель! – крикнула она.
– Мадемуазель Вера, – позвали таинственным шепотом. Она крутанулась вокруг своей оси, но увидела только пушистые ветки глициний. – Мадемуазель Вера!
Ее тронули за плечо, и она вскрикнула, шарахнувшись в сторону. Перед ней стоял дедушка Абель в бирюзовом спортивном костюме, кроссовках и ярко-алой вязаной шапочке, как у Билла Мюррея из «Водной жизни». Дедушка был высок, подтянут и выглядел лет на тридцать моложе, стоя на ногах и в такой одежде.
– Вы нарочно оделись, как персонаж фильма Уэса Андерсена? – вырвалось у Веры. Нелепее вопроса и придумать было нельзя, хотя их напрашивалась целая тьма, тем более к человеку, которого Вера всегда видела в инвалидном кресле или с палочкой и только в обществе сиделки.
– А, вы заметили? – Он развел руки в стороны и выставил ногу вперед, красуясь перед Верой. Двигался он очень бодро. – Я большой поклонник Уэса Андерсена! Мы же с вами весь полет кино обсуждали, помните? Думал, вы оцените мой костюмчик. Шапочку у Кароль позаимствовал.
Он выровнялся, заложив руки за спину. У этого человека было два активных режима: галантного Энтони Хопкинса в роли Ганнибала Лектера и зеленолицего шутника из «Маски». То он вытягивал лицо и поднимал брови, то чередовал ужимки со скоростью света.
– Не хотите прогуляться?
– Пожалуй, – с неуверенной улыбкой ответила Вера. – Но с условием, что вы объясните, зачем эксплуатируете Кароль, если вам совершенно не нужно инвалидное кресло.
Он по-джентльменски подал ей руку. Вера, все еще неуверенная, оперлась о
