Стихия (СИ) - Барминская Марианна

По-моему, это как минимум был полк.

Одетые во все черное, но с нарисованными на груди разными знаками, люди строем шли по безмолвной улице. Десятки, сотни, тысячи. У меня зарябило в глазах. За людьми ехали какие-то фуры, и я сбилась с их счета тоже. Все они были закрыты, занавешены, даже заколочены, но с последней фуры словно сорвало крышу. Мои легкие враз перестали принимать кислород. Тела. Они лежали друг на друге, где-то ровно, где-то вперемешку, что не разобрать ни рук, ни ног. Десятки и сотни тел, которые остались без своих душ. Когда они были убиты? Когда мы танцевали, пили или водили хоровод вокруг костра?

Воины. Лица живых ничем не отличались от лиц мертвых: губы плотно сжаты, глаза, лишенные эмоций, излучают лишь суровый холод. Кто-то выращивает цветы, а кто-то рождается Воином. Выбирать не приходится.

Мрачная процессия прошла, шаги слышались все тише. На город снова навалилась тишина.

Сотни.

Тысячи.

Они умирают, пока мы пьем коктейли и веселимся под музыку. Зачем мы пришли? Устраивать гулянья?

Я смотрела на бледное небо. Ни единого облака. Иллюзия спокойной жизни. Мираж.

Из оцепенения меня вывел новый шум. Мельком посмотрев за оконное стекло, я увидела Ремена: он грациозно вышагивал в сторону нашей гостиницы с двумя маленькими коробочками в руках. Может, бабочки туда и влезут, но вот насчет цветов я сильно сомневаюсь. Кое-как нацепив на себя поверх купальника короткое голубое платье, я спустилась вниз. Ремен уже ждал на крыльце.

— Это все, что ты смог найти? — с легким негодованием спросила я, указывая на маленькие коробки.

— Ты даже не представляешь, сколько здесь цветов и бабочек, — самодовольно сообщил парень. — Эй, что с тобой?

— А что со мной? — резко спросила я, внутренне приготовившись к защите. Лифт плавно поехал вверх.

— Твои глаза… Мне кажется, какая-то злость пронизывает всю тебя.

— Похмелье, — ответила я, отыскивая комнату Эрики.

— А я предупреждал, — расплылся в улыбке Ремен.

— Тихо, — оборвала я его, но не потому, что боялась разбудить подругу, а потому, что готова была сейчас кого-нибудь убить. Парень, конечно, не виноват в таком моем состоянии, но лучше ему не попадаться под горячую руку.

Я осторожно толкнула дверь, и она бесшумно отворилась. Ремен, вошедший следом за мной, удивленно озирался по сторонам.

— Здесь красиво, — восторженно прошептал он.

— Ремен, не теряй времени, — поторопила я его. Парень закивал и открыл коробки. Из первой начали разлетаться цветы, белоснежные и воздушные — таких я еще правда не видела. Они садились на софу, пол, столик, полочки, залетали в другие комнаты. Если бы меня не переполнял гнев, у меня обязательно бы захватило дух от такой красоты. Открыв вторую коробку, Ремен стал доставать оттуда бело-серебристых бабочек и раскладывать их по всей гостиной. Значит, цветы у него летают, а бабочки — нет.

— Они точно не мертвые? — шепотом спросила я, боясь, как бы такой сюрприз не напугал Эрику. Ремен возмущенно зыркнул на меня.

— Они спят и проснутся вместе с Эрикой. Можешь положить немного в ее комнату? — попросил он. — Я не буду заходить к ней спящей без разрешения.

Надо же, какое целомудрие. Захватив десятка два этих очаровательных насекомых, я зашла в воздушную спальню подруги. Цветы уже лежали везде, где только можно. Разложив бабочек, я напоследок взглянула на подругу. Подумать только, она улыбается даже во сне.

— Дело сделано, — сообщила я, входя в гостиную.

— Я тоже все закончил.

Немного подумав, я проводила Ремена до первого этажа, а то заблудится еще, да и мне не хотелось возвращаться в номер.

— Спасибо за идею. И за помощь в ее воплощении в жизнь. И… — он замялся. Я молча ждала завершения фразы. — Не пей больше «Сиреневый закат». Похмелье тебе не к лицу, — с самыми добрыми намерениями посоветовал парень. Он даже не подозревает, как сильно рискует своим здоровьем в данный момент.

— Сладких снов, Ремен, — делая глубокие вдохи и выдохи, пожелала я. Он, как-то кривовато улыбнувшись, поспешил домой. Постояв в центре огромного холла немного, я вышла на улицу. Холодный ветер раннего утра стряхнул с меня остатки оцепенения, дав свободу негативным эмоциям. Не обращая внимания на то, что покрылась мурашками от холода, я не вернулась в номер за теплой одеждой, а еще быстрее зашагала к зданию неописуемой красоты с огромным ангелом наверху. Идти по пустынным улицам, когда из головы не выходят образы мертвых и не отличающихся от них живых Воинов, было жутко. Пару раз обо что-то споткнувшись — в жизни ни разу не спотыкалась! — я заметила, что слегка поранила ногу, но злость гнала меня дальше, не позволяя обращать внимание на боль.

Вот и огромные и великолепные двери храма. Практически добежав до них, я дернула за большую резную ручку, но двери не поддались. Никогда бы не подумала, что их запирают, это же храм все-таки! Я стала стучать по створкам хуже любого дятла, пока рука просто не перестала меня слушаться, покраснев и покрывшись ссадинами в нескольких местах. Тогда я стала стучать другой рукой, но добилась лишь того же результата. Не желая использовать силу Стихии, я зарычала и села на холодную ступеньку. И — какое чудо! — двери открылись именно в этот момент. Я резко вскочила и встретилась с встревоженным взглядом девушки лет двадцати все в том же балахоне, что носят все Хранители. Ее обычные карие глаза изучали меня, пробежавшись взглядом по распухшим рукам и раненой ноге.

Она так и собирается молча меня разглядывать и не пускать внутрь? Ладно, нарушу молчание первой.

— Я хочу поговорить с Гретой, — резким тоном потребовала я.

— Она спит, — полушепотом ответила девушка.

— А кто не спит?

— Все спят, Защитница, ведь сейчас раннее утро…

— Мне плевать, сколько показывают часы. Я хочу поговорить с кем-нибудь из Хранителей, — я настаивала на своем. Девушка гордо подняла подбородок.

— Я — Хранитель.

— Не обижайся, но, если моя интуиция не подводит меня, ты недавно вступила в их ряды. А я хочу…

— Таким тоном в храме Святого Ангела не разговаривают, дитя, — оборвал меня чей-то уже немолодой голос. — Впусти ее, Миса.

Девушка отошла в сторону, слегка склонив передо мной голову. Не понимаю, к чему все эти лишние движения, тем более она Хранитель, и ее статус не ниже моего. Отгоняя ненужные мысли, я старалась не забыть о том, ради чего сюда пришла. Это оказалось нелегко, потому что атмосфера храма убаюкивала, обволакивала спокойствием. Как только я зашла сюда, гнев и злость стали ослабевать, как ни пыталась я за них уцепиться. Храм не был похож на церкви, с которыми я была знакома за свою недолгую жизнь. Скорее, он выглядел обычным средневековым замком с разнообразными статуями и расписанными стенами, но эта умиротворенная атмосфера… Наверняка магические фокусы Хранителей.

Передо мной стоял Грос, тот самый, что отчитал меня в доме Велизара, когда я поздно вернулась домой. Астра сказала, что он один из самых уважаемых здесь людей, вроде даже Верховный Хранитель, если я не ошибаюсь.

— Это верно, — согласился Грос. Значит, он тоже чтец мыслей. — Но, я вижу, тебя это нисколько не останавливает, раз ты хочешь устроить здесь скандал.

— С чего вы взяли? — огрызнулась я. Вроде при нем я не особо думала о том, как подниму здесь ор.

— Твоя аура дрожит, словно перед взрывом. Но даже человек, не обладающий никакими способностями, догадался бы: ты чуть не сломала наши двери.

— Так вы слышали и не открыли? — возмутилась я, неосознанно повышая голос.

— Твоя агрессия должна была утихнуть, иначе ты бы начала здесь все громить, — на полном серьезе говорил Грос, хотя я видела веселые искры в его глазах. Ах, его забавляет мое поведение?

— Мне нужно поговорить с Гретой, — упрямо повторила я.

— Ты думаешь, я знаю меньше, чем она?

Я замолчала. Интересно, на кого мне хочется наорать больше? Ладно, старик сам предложил свою кандидатуру.

— Сегодня утром я видела Воинов. Они возвращались с поля боя. Отрешенные, с умершими эмоциями, они даже на людей похожи не были! Я видела тысячи убитых людей. Вся эта похоронная процессия… — эмоции мешали мне связно говорить.