Пояс неверности - Лариса Соболева

– Ты про папу?

– Он тебе не отец, – потемнела Лия. – Это страшный человек, может, и не человек вовсе, а оборотень. Если ты его встретишь, беги, Антон, со всех ног от него. Я боюсь его. Когда ты вырастешь, расскажу тебе все.

– А сейчас не расскажешь?

– Ты многого не поймешь. После него я вообще всех боялась. Алексу только и рассказала, он нас оберегал. А Каракуль... я и его боялась, мне он казался таким, как тот. Но Каракуль совсем другой, из-за нас и в огонь бросился, и в воду... причем в ледяную. И я не могу оттолкнуть его только потому, что тебе так хочется, это будет несправедливо и... я просто этого не хочу. Разве это плохо, что твою маму еще кто-то любит? Мне нужна опора, защита, любовь.

– Ладно, – с неохотой сказал Антон. – Но когда я вырасту, я буду тебя опирать и защищать, тогда тебе Каракуль не понадобится. А люблю я тебя и сейчас.

Лия рассмеялась, взъерошила волосы сыну, они долго так сидели, разговаривали.

Артем бросил на стол фотографии мертвого Булькатого на полу в спальне и снимки с отметинами ранений на обнаженном теле:

– Любуйтесь. Ранним утром убили. Шесть ножевых ранений, одно смертельное в сердце. А вот выстрел сделан уже в мертвое тело и приблизительно час спустя. На месте убийства был обнаружен пистолет... Каракуль, это твой пистолет?

Тот внимательно изучал снимки с ножевыми отметинами, почти не слушал Артема. Когда его окликнули повторно, мельком взглянул на пистолет в целлофановом пакете, равнодушно кивнул:

– Мой. На нем выгравирована буква З. Я ж Захар.

– Как он попал в дом Адама? – задал вполне естественный вопрос Артем.

– Пистолет я дал Лии, когда оставил ее в охотничьем доме Алекса. Его отобрали у нее Булькатый и Тимоха. Это все, что мне известно.

И Каракуль, не придавая значения такой существенной улике, снова уткнулся в снимки, жуя горящую сигарету. Артем не унимался:

– Ты, надеюсь, после того, как мы вас привезли, не отлучался?

– Не отлучался, – ответил Сашко вместо Каракуля. – Мы сразу же спустились в подвал, допрашивали Васильича до десяти утра. А позже спали в гостиной.

– Отлично, – сказал Артем, пряча пистолет в «дипломат». – Что удалось выяснить?

– Докладывай, Сашко, – бросил Каракуль, перебирая снимки и беря в зубы новую сигарету. Следы от ножа его заинтересовали гораздо больше, чем разговор о пистолете и его личном местонахождении во время и после убийства Адама Булькатого.

– Начнем с Алекса, – деловито начал Сашко. – Васильича к месту приставил Хачик. Старого водителя Алекса хватил инсульт. Васильич и дал точные сведения, в котором часу Алекс поедет на кладбище, за два часа до убийства. Знаете кому? Человеку Хачика.

– Значит, мы верно вычислили. Хачатур заказал Алекса! – воодушевился Артем.

– Получается так, – согласился Сашко. – Но больше Васильич ничего об убийстве Алекса не знает, хотя, может, и врет. Теперь документы. С Васильичем якобы встретился один неизвестный и предложил пять косых «зелени» за все документы в сейфе. Васильич не знал, где находится сейф, искал, следил за Алексом. Так заметил, что тот часто бывал на кухне. Когда Лии там не было, папаша обыскивал все, но сейфа или тайника не находил. Однажды в окно увидел, как Алекс полез в кладовку. Зачем? Не ведра же и плоскогубцы взять, тем более что вышел оттуда с пустыми руками. Васильич обыскал кладовку и обнаружил сейф. Осталось узнать код. Комната над кухней пустовала, Васильич попросил ее у Алекса для себя. Отодрал паркет и просверлил дыру. Делал это, когда в доме никого не было или глубокой ночью. Так пристроил в дыру трубку от кинокамеры. Уж чего-чего, а этого добра в доме Алекса полно. Папаше перемонтировали камеру так, что трубку с «глазком» свободно опустил в угол кладовой у самого входа. «Глазок» фиксировал, а он менял только пленку. И никто, входя в кладовую, не смотрел, конечно, назад, в угол над дверью. Да и вряд ли заметили б. Как раз там размещены пустые пластмассовые банки, стеклянная тара. Во как! Алекс получил пулю, но Васильич не сомневался, что кто-нибудь обязательно придет и откроет сейф, тогда еще кода не знал. И вот Лия забрала папку после похорон Алекса. Васильич сильно переживал, придумывал, как отнять, а тут она через час положила папку в сейф. У него в комнате был замаскированный монитор, по которому вел наблюдения. Лия вернула папку, Каракуль встречал Хачика, а Васильич в этот промежуток времени успел изъять бумаги из сейфа, так как код уже знал. Лия его не поменяла.

– Ой, нескладуха, – покачал головой Руслан. – Полуграмотный водила так грамотно все обставил? Нескладуха полная.

– Зайди в кладовую, посмотри. Там аккуратно заделанная дыра, – возразил Сашко.

– Да я не о том, – поморщился Руслан. – Понимаете, очень профессионально сработано: камера, дыра, сейф нашел, выудил бумаги ни раньше, ни позже. Это что за счетчик в седой, явно со склерозом, голове, принадлежащей водителю? Так работать может только профессионал.

– Ребята, Руслан прав, – поддержал его доселе молчавший Сева. – Кто из вас может обращаться со специальной камерой? Даже бытовуха не всем доступна, хотя там кнопку нажал, кнопку выключил, а тут...

– Что вы о нем знаете? – поинтересовался Артем у людей Алекса. – Откуда он родом, где жил до этого? Была ли у него семья, дети?

– Я ничего не знаю, – ответил Сашко, – а ты? Каракуль?

– Да? – переключился тот на них. – Я тоже о нем ничего не знаю.

– А когда он заполучил папку, – вспомнил Сашко, – дискеты отдал тому, кто заплатил, а бумаги оставил себе, намереваясь продать их Хачику.

– Опять двадцать пять! – вскочил Руслан. – Разве не бумаги нужны были заказчику?

– Он объяснил и это, – подхватил Сашко. – Покупателю сказал, что в сейфе лежали одни дискеты. Тот просмотрел. Поскольку в них была вся информация, этого оказалось достаточно. Алекс просто подстраховался, потому и сделал два варианта. Представляете, берет тот же Хачик в руки папку, листает и от шока больше ничего не видит. А дискеты спокойненько лежат в сейфе.

– Нет, бред сивой кобылы на утренней зорьке, – махнул рукой Руслан. – Короче, надо поднять материалы, очень может статься, ваш Васильич еще тот коршун.

– Сдал Каракуля Хачику тоже он, – не иссякал поток новостей у Сашко. – Каракуль заглянул в его комнату, собираясь увезти Лию из дома, а Васильич не спал. Каракуль вниз пошел, а он в смотровую комнату ломанулся. Так записал их проход по коридору, кассету отправил Хачику. Ему было выгодно сдвинуть стрелки на Лию и Каракуля.

– Записал! – воскликнул Руслан. – Он так ловко управился со сложной техникой! Это еще одно подтверждение, что Васильич то ли врет, то ли не тот, за кого себя выдает.

– Что-то он много вам выложил, – с сомнением сказал Сева.

– Каракуль постарался, – хмыкнул Сашко. – При таком старании не захочешь, а выложишь, особенно когда речь идет о жизни. Эй, Каракуль, очнись.

Тот обвел всех задумчивым взглядом, затем разложил фотографии на столе, но лишь те, где зафиксированы ранения на обнаженном теле. Только после этого пояснил:

– Я не раз видел ножевые ранения. Они здесь разные.

– Как это? – заинтересовались все и склонились над столом.

– Разной длины отверстия, – объяснял Каракуль, наглядно показывая на полоски от ножа. – Четыре раны одной длины, а две другой, немного короче.

– Выходит, разными ножами его резали? – спросил Сева.

– Может, и разными, – пожал плечами Каракуль, – а может, и одним, если только... если только четыре удара нанесены под углом, а два прямо или сверху вниз.

– И что тогда? – спросил самый любопытный, Сева.

– Что-что! – нахмурился Каракуль. – Откуда я знаю! Вы расследуете убийство, вы и думайте. Завтра привезите снимки в натуральную величину, и пусть ваш анатом или как его? Вот он должен подробно рассказать об... – И Каракуль, не найдя подходящего слова, изобразил ладонью лезвие ножа, протыкающее тело.

– Как расположены каналы? – подсказал Артем. – А ведь это наша недоработка.

– Ну да, – согласился Каракуль. – Внутри должны быть точные разрезы. Если они расположены по косой, то... пока не знаю, но, мне кажется, это важно. Да, а что с Вадимом? Как он?

– Плохо, – вздохнул Артем. – Но жив. Кстати, о Вадиме. Давайте, ребята, на всякий случай подежурим у него, он же наш свидетель. С утра пойдет Сева, а потом сменит его Сашко. Каракулю нельзя, пусть охраняет этих двух. Идет?

С ним все согласились и распрощались. Садясь в машину к Руслану, Сева несколько озадаченно спросил:

– Я не понял, ты, Артем, подозревал Каракуля? Зачем ему стрелять в труп и оставлять пистолет?

– Мы должны все выяснять, мелочей нет, – пробурчал тот.

– Вот как раз это выяснять не стоило, и так ясно.

– Сева, Артем прав, – вставил Руслан. – Ох, ща как засну...

А Каракуль, оставшись в доме, схватился за телефон:

– Лия? Ты не спишь? И мы тут не спим...

Сашко откровенно ухмылялся, слушая, как здоровенный мужик сюсюкает в телефонный аппарат, что совсем не вязалось с ним.