Бернард Вербер - Последний секрет

– Есть что-то, что называется Последним секретом, и это, по слухам, самая лучшая вещь в мире. Она сильнее всего. Сильнее всех мотиваций, всех амбиций и всех наркотиков. Это как нирвана. Переживание этого превосходит все.

Ариана говорит так, словно больше не владеет собой. В ее уме все спуталось. Теперь она по-другому смотрит на свою подругу.

Вокруг них появляются больные, чтобы их поймать. Во главе параноики и, конечно, Пьерро.

Понимая, что журналистка его одурачила, он хочет насолить ей еще больше.

– Хватай ее, Ариана! Если когда-нибудь хочешь получить доступ к Последнему секрету, останови ее! – кричит он в громкоговоритель.

Рот Арианы искажает тик.

Лукреция порывается прыгнуть в море, но Ариана удерживает ее за запястье.

Журналистка тянет руку, но хватка циклотимика крепка.

– Отпусти меня, Ариана!

Та странным голосом отвечает:

– Сегодня я прочла в газете свой гороскоп. Там было написано: «Не позволяйте вашим друзьям упасть».

Сумасшедшие и санитары подходят все ближе. У Лукреции больше нет выбора. Она кусает руку Арианы, и та отпускает ее.

Освободившись наконец, Лукреция подчиняется закону земного притяжения, который быстро тянет ее вниз. Она закрывает глаза и слышит, как воздух свистит у нее в ушах.

91

Фрейд встал, поскользнулся и упал в воду.

92

Ариана наклоняется, чтобы увидеть, что происходит внизу. Она закусывает нижнюю губу.

– Наверное, я должна была ее удержать, должна была, – вздыхает она.

– Не мучай себя, она всплывет.

Больные и санитары ждут, но Лукреция не появляется.

– Вероятно, она напоролась на подводную скалу, потому и не поднимается на поверхность, – говорит помощник санитара.

Ариана морщится.

– Я должна была, должна была…

Все наклоняются, прощупывая взглядами морскую поверхность, но волнение слишком велико, чтобы можно было различить пронзенное скалой тело. Пьерро не показывает ни малейшего признака жалости.

– Отлично, – говорит он. – Она намеревалась все осветить в прессе.

Ариана продолжает верить, что ее подруга выжила. Она все еще смотрит на поверхность моря, а остальные уходят, чтобы снова заняться своими делами.

– Давай, пойдем же, – говорит ей Пьерро. Поколебавшись, Ариана идет за ним.

93

«Мыши умеют плавать?»

Мышь задыхалась, барахталась. Она погружалась в воду из-за того, что неправильно двигалась.

Самюэль Феншэ и Жан-Луи Мартен сомневались, стоит ли вмешиваться: это исказило бы эксперимент.

94

Морская поверхность пустынна. Волны по-прежнему бьются об отвесные скалы. На пляж выносит кусок пурпурной ткани, испачканной кровью.

95

В конце концов Фрейд всплывает. Сквозь воду он увидел рукоять, успокоился и нашел способ подняться на поверхность. Мышь входит в зону, где полагается спуститься в подводный туннель, чтобы продвинуться вперед. Фрейд, который впервые увидел воду каких-то несколько минут назад и даже не знал, умеет ли плавать, задержав дыхание, бросается вниз и углубляется в туннель.

96

Ариана, для очистки совести, возвращается на обрыв, с которого прыгнула журналистка. Она замечает окровавленную ткань.

Не шевелясь, она смотрит на поверхность воды. Крабы внизу бегут, будто для того, чтобы присоединиться к пиру.

Все, что может быть плохо, – плохо. Что бы я ни делала, я ошибаюсь. Только в кино люди в конце концов выходят из воды.

Средиземное море волнуется, и его рев становится оглушительным. Ариана все еще всматривается в воду, но вдруг все тонет в густом морском тумане, который нагнали ветры. Туман становится непроницаемым. С высоты Ариана больше не видит даже поверхности воды, покрытой серым пушком. Она, вздыхая, колеблется, не броситься ли в воду и ей, но звонок, означающий, что в столовой собираются подавать завтрак, удерживает ее.

97

Фрейд ловко плывет по прозрачному водному туннелю. Он помогает себе длинным розовым хвостом, чтобы продвигаться в этом месте, в конечном счете менее трудном, чем он предполагал. Единственное неудобство в том, что он не может пользоваться своими обонятельными рецепторами, – это слегка дезорганизует его.

Но и в воде он не терял цель из виду: восхитительная рукоять, маячащая вдали.

98

Спрятавшись во впадину, защищенную скалами, Лукреция дышит, высунув кончик носа из воды.

В такие моменты, говорит она себе, я хотела бы иметь нос подлиннее, он бы служил перископом.

Ее длинные рыжие волосы, словно водоросли, плавают вокруг. Сквозь воду она различает уходящую Ариану.

Ах ты, я бы тебе показала гороскоп! Хотя выдать себя девушке-Весам… В конечном счете я должна была усомниться.

Пользуясь туманом, который, словно хлопковая скатерть, накрыл поверхность моря, журналистка плывет к острову Сент-Онор.

К счастью, от острова до острова не так уж и далеко. Пьерро был прав.

99

Мышь Фрейд плывет.

100

Наконец она достигает второго из Леринских островов: острова Сент-Онор.

Лукреция выходит на пляж, с нее струями спадает вода – определенно наяда, выходящая из тумана. При падении она оцарапалась об острые скалы, и на ее левом бедре краснеет ссадина.

Поселение возвышается над виноградниками и оливковыми деревьями. Она идет в этом направлении. Внутри она обнаруживает масличный завод, над дверью которого висит зеленый гербовый щит с двумя пальмовыми листьями, окружающими митру епископа в качестве эмблемы. Надпись готическими буквами: «Леринское аббатство. Ликер „Лерина“». Далее:

«ЦИСТЕРЦИАНСКОЕ РЕЛИГИОЗНОЕ БРАТСТВО НЕПОРОЧНОГО ЗАЧАТИЯ».

В этот час здесь пусто, и она без помех добирается до старого монастыря.

Белые стены, высокие пальмы, красная черепица и венчающий это все заостренный шпиль церкви. Еще рано, и пока удивительно тихо. Лукреция решается войти в часовню, где молятся примерно тридцать монахов в белых сутанах, поверх которых надеты черные нагрудники, с тонзурами на голове. Все стоят на коленях.

Самый старый из них замечает растерянную молодую женщину и прерывает молитву. Тут же поворачиваются все монахи, словно движимые коллективным телепатическим приказанием, и с изумлением глядят на нее.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});