Интимный ужин на чердаке - Ирина Хрусталева

– Почему так долго? – спросил Андрей. – Я уж грешным делом подумал, что тебя там арестовали, – хохотнул он.

– Нет, просто пришлось подождать, пока освободят ту кабинку, в которой был спрятан телефон. До трубы можно добраться только оттуда, – объяснила Наташа. – Вот, возьмите его, а то он мне руки жжет, – обратилась она к Хитрову и передала ему трубку.

Она развернула машину и вырулила на проезжую часть. За ней следом неотступно ехал автомобиль с охраной, повторяя все ее маневры. Через двадцать минут они уже въезжали во двор дома, где жила девушка.

– Приехали, – весело проговорила Наташа и вышла из машины. – Прошу к нашему шалашу! Не чета, конечно, вашим хоромам, Андрей Юрьевич. Но, как говорится, не жили богато, нечего и начинать, – усмехнулась она.

– Что за глупости, Наташ? Я, между прочим, в пятиэтажной хрущевке вырос, – хмуро ответил Андрей. – А родился вообще в коммуналке.

– Да ну? – не поверила девушка. – А по твоей матери не скажешь, что она тоже из пролетариата, – хмыкнула девушка. – Благородная мадам в модном туалете. А бриллиантов на ней столько, что хватит на покупку ракетной базы США!

– Ты что, видела мою мать? – удивился Савинский.

– А как же? На вечеринке в твоем доме и видела, даже закуску ей подавала. Я же там носилась с подносом как очумелая, чтобы к тебе хоть как-то приблизиться.

– А откуда тебе стало известно, что это именно моя мать?

– Рядом две сороки своими хвостами трясли, – снова усмехнулась Наташа. – С их хвостов сплетни сыпались – заслушаешься, «желтая» пресса отдыхает! Молодого мужа твоей мамочки тоже по составным частям разобрали. Да так лихо, что в конце концов пришли к обоюдному заключению, что он – импотент, пардон за откровенность, – засмеялась Наташа. – Это не я, это те твои гостьи говорили.

– Вот за что я терпеть не могу разные тусовки, так это за бабьи сплетни! – с раздражением сплюнул Савинский. – Они туда только за этим и идут, да еще чтобы своими туалетами похвастаться. Моя мать, между прочим, ничем от них не отличается. Любит навешать на себя побрякушек, чтобы все окружающие ослепли, – проворчал он.

– Покажи мне женщину, которая не любит украшения, и я спрыгну с Крымского моста, – засмеялась Наташа.

– Ты их тоже любишь?

– А чем я хуже других? Или ты считаешь, что я не женщина? – хмыкнула девушка. – Правда, в моем арсенале никогда не было бриллиантов в пять карат, но половинку карата я имею. Часы есть золотые, раритетные, ну и так, по мелочи кое-что.

– Может быть, мы уже пойдем? – услышали они голос Валерия Михайловича. – А то скоро жильцы вашего дома начнут из своих окон вываливаться от любопытства.

Наташа с Андреем оглянулись по сторонам и одновременно засмеялись, увидев, что так и стоят рядом с машиной. Болтают как ни в чем не бывало, никого и ничего не замечая вокруг. Охранники замерли, как истуканы, у другой машины, ожидая приказаний своего начальника.

– Пошли? – улыбнулась девушка Андрею.

– Только после вас, – галантно расшаркался он, незаметно подмигнув ей в ответ.

Наташа краем глаза увидела, что в другой стороне двора за кустами остановилась еще одна машина. Облегченно вздохнув, она поторопилась к своему подъезду. Ее опередил Хитров и, отстранив от двери, вошел туда первым. Двое охранников заспешили вслед за ним, а двое остались снаружи. Только после того, как проверили ближайшее пространство, они позволили войти Савинскому вместе с Наташей.

– Господи, и как ты все это терпишь? – прошептала девушка. – Неужели не надоело, что рядом с тобой постоянно кто-то болтается?

– А что делать? – развел руками Андрей. – Когда занимаешь такое положение, как я, приходится мириться с некоторыми неудобствами.

– Обалдеть можно, я бы никогда так не смогла, – сморщилась Наташа. – Не успеешь чихнуть, и уже всем об этом известно.

– Ну, почему же? Я тоже имею свое собственное пространство, куда никогда никто не посмеет войти без моего на то разрешения, – возразил Савинский.

– Ага, я уже догадываюсь, какое, – усмехнулась Наташа. – Это твоя спальня. Только и туда, кажется, тоже некоторые входят, когда захотят.

– Это ты себя, что ли, имеешь в виду? – засмеялся мужчина.

– Я-то здесь при чем? – изумилась девушка. – Я подразумевала твою истеричную подружку.

– Анжелину?

– А кого же еще? Или у тебя столько подружек, что ты не знаешь, о которой из них может идти речь? – фыркнула Наташа.

– Мне кажется, что ты меня ревнуешь, – хмыкнул Андрей и посмотрел на девушку хитрыми глазами.

– Что?! Я тебя ревную?! Да с какой стати я тебя ревновать должна? – вытаращила она глаза. – Ты говори, да не заговаривайся. На свете еще не родился такой мужчина, которого я бы ревновала!

– Значит, не любила еще, – спокойно сказал Савинский. – А вот как полюбишь, тогда сразу же поймешь, что он давно родился.

Наташа посмотрела на Хитрова и двух молодых парней, которые стояли с непроницаемыми лицами, как будто они ничего не слышат и не видят, и вообще, слепые и глухонемые от рождения.

«Очуметь», – подумала она и закатила глаза под лоб.

В это время двери лифта открылись, и все вышли на пятом этаже. Наташа вытащила ключи и открыла дверь.

– Прошу, – пригласила она гостей.

Хитров снова отстранил девушку в сторону и первым вошел в квартиру. Один из охранников последовал за ним, а второй остался рядом с Савинским и Наташей.

– Дожила, – вздохнула девушка. – В свою собственную квартиру не могу войти без опаски.

– Ничего, я надеюсь, что скоро все закончится, – подбодрил ее Андрей. – Валерий Михайлович – очень опытный человек, как-никак бывший опер.

– Он бывший опер? – удивилась Наташа.

– Да, десять лет работал следователем по особо важным делам. А теперь, тоже почти десять лет, имеет свое охранное предприятие. Год назад мне посоветовал нанять именно его один мой друг, и пока что я ни разу не пожалел об этом.

– Друг посоветовал? – переспросила девушка.

– Да, друг. А что?

– Да нет, ничего, – пожала Наташа плечами. – Близкий друг-то?

– Когда-то учились вместе, потом вместе бизнес начинали, а потом разделились. У него теперь своя, как говорится, свадьба, у меня – своя. Но дружеские отношения поддерживаем, – объяснил Савинский. – А что это ты так странно на меня смотришь? – изумился он, увидев вытаращенные глаза девушки.

– Нет-нет, ничего, это я так, кое-что вспомнила, но к тебе это не имеет никакого отношения, – смутилась Наташа и торопливо прошмыгнула в дверь.

– Нам уже можно войти? Надеюсь, здесь не притаился отряд головорезов? – крикнула она в глубь квартиры.

В прихожей появился Хитров и сдержанно кивнул:

– Да, проходите, все в порядке. А вы, ребята, можете идти в машину, – обратился он к охранникам. – Сидите и ждите, если понадобитесь, я с вами свяжусь.

Наташа полетела в комнату так стремительно, что вызвала этим недоуменный взгляд Андрея. Девушка бросила взгляд на окно, на которое была натянута москитная сетка, и прикрыла глаза от волнения. Там зияла рваная дыра, про которую и рассказывала Маша. Савинский вошел следом за девушкой и тоже увидел дыру.

– Это и есть то самое окно, про которое ты мне говорила? – спросил он.

– Да, это оно самое и есть, – кивнула девушка головой и торопливо прикрыла дверь за Андреем. – А через некоторое время ты узнаешь и все остальное, – тихо добавила она.

– Что ты имеешь в виду? – не понял Андрей.

– Тш-ш, – приложив палец к губам, шикнула Наташа. – Не торопись, скоро все узнаешь, – повторила она и бросила испуганный взгляд на закрытую дверь.

Савинский недоуменно оглянулся на нее, а потом снова посмотрел на Наташу.

– В чем дело, ты мне можешь объяснить? – шепотом спросил он.

– Ага, минут через десять-пятнадцать, – тоже шепотом ответила девушка.

Дверь открылась, и в комнату вошел Хитров.

– Андрей Юрьевич, а вы рассказали Наталье Ивановне еще про одно убийство? – без всяких предисловий спросил он.

– О каком убийстве речь? – насторожилась девушка.

– Как же? Убита журналистка газеты из «Вести недели».

– А почему Андрей Юрьевич должен был мне об этом рассказать? – недоуменно поинтересовалась Наташа. – Это что, каким-то образом связано с нашим делом?

– Самым прямым, Наталья Ивановна, самым прямым, – подтвердил Хитров. Он как будто смаковал каждое слово, говоря об этом, и получал удовольствие, видя крайнюю растерянность Наташи.

– Я надеюсь, что эта смерть будет последней, Валерий Михайлович? – спросила Наташа, прищурив глаза. Она даже не поинтересовалась, как и почему погибла журналистка, решив, что обо всем узнает потом.

– Буду стараться, – растерянно ответил Хитров. – Сделаю все, что в моих силах.

Он с недоумением посмотрел на девушку, вероятно, очень удивившись тому, что она так спокойно отнеслась к подобного рода информации.

– Вы уж постарайтесь, Валерий Михайлович, вы уж постарайтесь, – все с тем же прищуром проговорила Наташа.