Трое из Леса - Юрий Никитин

— Здесь, в Горах… Видите трехглавую гору, словно из древней Славии?.. С правого бока — пещера. Если не на охоте… не за дровами…

Конь медленно уносил богатыря, бухая копытами с кузницу размером. Земля вздрагивала, каменная гора трещала, разбегались трещины.

Мрак заорал вдогонку, срывая голос:

— Какая гора?.. Какая Славия?

— Эх, короткоживущие…— прогрохотало снова из наплывающих облаков. Теперь тучи шли ниже, Святогора скрыло в белом до пояса. — Не помните, не знаете… Древняя Славия… Огромная страна среди окиян-моря, в середке трехглавая гора, моряки примечали издали… Затопило всего десять тысяч лет тому, а уже, как вижу, не помнят… В одну ночь затопило. Уцелели лишь те, кто, как я, в тот день отлучился в другие страны…

Конь понес дальше, Святогор опустил голову, тут же позабыв о мелких людишках. Гора вздрагивала, а камни подпрыгивали, когда тяжелое копыто со стуком било в землю. От скал откалывались целые глыбы, оставляя красные следы, словно отделялись от плоти, с грохотом летели в пропасть. За конем Святогора каменное плато осталось в глубоких трещинах, с глыбами торчком, вздыбленными скалами, где раньше было ровное место…

Мрак покачал головой, глядя вслед исполину. Потом зло набросился на изгоев:

— А где вы были? Языки в задницы повтягивало?

Таргитай умоляюще прижал ладони к груди, глаза были чистые, честные, Олег сказал виновато:

— Я занемел, Мрак… Я ведь трус, ты знаешь. Язык отнялся. Да и заговори я, все равно ничего путного не посоветовал бы. В голове с перепугу все перемешалось.

Мрак с досадой отмахнулся:

— Кому нужны твои советы! Ваши глотки — другое дело. Я на год вперед наорался, уже хриплю.

Таргитай пообещал с дрожью в голосе:

— Если Горыныч… или Горыня хоть чуть поменьше, я буду с тобой докрикиваться вместе.

— Ладно… Волхв, он сказал о трехглавой горе. Ты читал о такой?

— Трехглавая гора, — выговорил Олег все еще неустоявшимся голосом, — ты будешь смеяться, но в самом деле читал… о ней несколько раз… Трехглавая гора, трезубец… Погоди, дай отойти от этого страха, все вспомню. Или хошь, посмотрю сейчас?

— В другой раз, — буркнул Мрак. — У тебя пальцы трясутся, не отыщешь. А сейчас к той горе. Да побыстрее, а то здесь темнеет быстро.

Таргитай со страхом глядел вслед исчезнувшему всаднику, откуда еще доносился гул, грохот.

— Малость передохнуть бы… У меня ноги трясутся, упаду в пропасть.

— Подумаешь, ноги, — отмахнулся Мрак. — Вон Олег весь трясется, но глядит соколом. Верно, Олег? Отдохнем, когда чего-нибудь добьемся. А со Святогором… так, почесали языки.

Он тащил их через гребни скал, россыпи гигантских валунов, что сдвигались с места при любом сотрясении воздуха, заставлял подниматься по веревке, прыгать через широченные пропасти. Тени от гор удлинялись, в воздухе потянуло вечерней свежестью.

Трехглавая гора приближалась, но Мрак орал, заставлял бежать, прыгать, и Таргитай в панике думал, что вот-вот глазомер подведет оборотня, а ширина расщелины окажется такой, что одолеть ее удалось бы лишь в два прыжка…

Внезапно над ними прогремело:

— Здр-р-р-равствуйте!

Эхо заметалось от стены к стене. Таргитай завис на кончиках пальцев. Рядом пронесся громадный камень, обдав его ветром, и Таргитай сорвался следом. Он летел вдоль стены розового камня, а со дна пропасти злорадно поднялись остроклювые камни.

Вдруг нечто огромное перехватило его, как падающий орех. Бока сдавило, Таргитай, уже закрывший в страхе глаза, теперь распахнул их во всю ширь, но перед глазами замелькала стена розового камня.

Его поставило ногами на твердое, ладонь — это оказалась великанская ладонь! — разжалась. Таргитай шагнул навстречу белым, как мел, Олегу и Мраку. Мрак схватил его за плечи, с силой прижал к своей груди. Сердце оборотня стучало, как молот в кузнице. Ребра Таргитая затрещали, он задохнулся, выпучив глаза.

— Ты… что ты…— выдохнул Мрак. — Чур бы тебя… Вон Олег уже…

Страшный голос над их головами повторил:

— Здр-р-р-р-равствуйте…

Таргитай с трудом выдрался из железных рук Мрака. То, что выглядело гранитной скалой, оказалось великаном. Горыня сидел неподвижно, темный, как камень, грузный, на его груди курчавились длинные волосы. Руки свисали с коленей, одна лежала кистью вверх рядом с неврами. Таргитай покосился на чудовищную ладонь, пальцы — что бревна. Как только не раздавили? Мрак и то вон ребра помял…

— Добр-р-р-ро жаловать…— проговорил Горыня, двигая губами с явным усилием. — Исполать гостям… Давно не видел людей… давно не глаголил…

Он был обнажен до пояса, портки из медвежьих шкур, что выглядели лоскутами, ступни босые, темные, мозолистая подошва толще дубовой коры. Меж колен стояла торчком, упершись в землю, огромная дубина из столетнего дуба. Голова Горыни блестела, чисто выбритая, с макушки свисал клок длинных волос, небрежно завернутый за ухо.

Олег покосился на друзей. Только он, читавший книгу, знал значение этой пряди. Народ, в который Род вдохнул душу и дал солнечную кровь, заключил союз с этим главным богом и поклялся следовать его заветам. В знак союза с богом они носили клок волос на макушке, чтобы во время огненного потопа, где сгорят все нечистые народы, Род вытащил своих за волосы.

Мрак потрясенно уставился на серьгу в левом ухе Горыни. Из желтого металла, небольшая для Горыни, размером с колесо. В серьге ярко сверкает изумруд с голову быка.

— Мы — люди, — торопливо сказал Мрак. Голос его сорвался на хрип. — Мы пришли с добром.

— С добром? — удивился Горыня. От его грохочущего голоса сорвалась глыба и унеслась в пропасть. — А я думал, просить что-то явились… Идите в мою пещерку…

Он качнул головой, медленно сдвинулся. За его спиной открылась в горе черная нора, на входе которой поместился бы дом Боромира. Мрак кивнул изгоям, пошел вперед. Олег и Таргитай переглянулись, пошли следом.

Камень под ногами был ровный, словно вытертый. Невры сделали несколько шагов в полумраке, внезапно сзади тяжело грохнуло, под ногами качнулась земля, стало темно.

Таргитая схватили за плечо сильные пальцы, голос Мрака произнес торопливо:

— Где Олег?.. Я его не вижу!..

— Что случ-чилось? — пролепетал Таргитай.

— Горыня загородил камнем выход. Олег, Чур тебя побери!.. Не отставай.

Рядом с Таргитаем в темноте зло ругался Мрак, мол, раньше в ловушки не попадался, что значит — покинул родной Лес, а в Степи да Горах…

Пискнул поблизости Олег, голоса в пещере отражались от стен, сталкивались, метались во тьме.

Позади вспыхнуло красное пламя. Быстро разгорелось, по стенам скользнули темные гигантские тени. Горыня двигался согнувшись, почти на четвереньках, в руке у него — полыхал факел — смолистое бревно.