Повелитель миражей - Макс Крынов

меня есть знания из будущего. Я начинаю вычерчивать на двери кабинки длинную рунную вязь — ритуал, который перегрузит ближайшие камеры, в том числе и в торговом центре, и заставит их зависнуть на час-другой, пока не иссякнет вложенная в руны мана. Не факт, что операторы вообще поймут, что было постороннее вмешательство — оборудование сложное и сбои периодически случаются.

Нужно накупить специальных костяных кубиков в качестве концентраторов для ритуала. Очень удобно — можно составить подобный ритуал дома, заякорить необходимый эффект на кубик, и в нужный момент — активировать, подав на предмет энергию, или начертив недостающую руну.

Когда ритуал завершен, а резерв просажен на треть, чернила стекают по дверце, смазываясь в одно большое пятно. Я же меняю внешность и выхожу из кафе — теперь моя иллюзия не засветится на камерах.

Можно было не заморачиваться с ритуалом и прийти под своей внешностью, но я не хочу, чтобы Липовы узнали, что у нас дома есть золотые слитки, и их так много, что они валяются даже на полу комнаты медитаций. Ужасающая беспечность, кстати — надо будет позже поговорить с отцом.

До торгового центра дошел высокий мужчина лет тридцати пяти, с зализанными серебристыми волосами и без всякого ожога. Я ловил внимательные взгляды идущих навстречу девушек и женщин, и улыбался каждой. На входе в торговый центр придержал дверь перед стайкой школьников, и сразу же направился к магазину драгоценных украшений.

— Здесь же с золотом обращаются, да? Тут ломбард? — поинтересовался я, заходя в магазинчик, где торговали ювелирными украшениями.

Меня встретил скучающий взгляд двух продавцов — мужчины и женщины. Первый вовсе не удостоил меня ответом, а вторая покачала головой.

— К сожалению, нет. Но у нас есть украшения на любой вкус, есть даже артефактные.

— Очень жаль. Знаете, я вот был в осколке, и добыл там такую вот штуку, — достал я из кармана слиток.

— Нет, мы не занимаемся скупкой, — ответила женщина, даже не взглянув на металл. А вот мужчина взглянул. Сперва просто мазнул взглядом, потом пригляделся внимательнее и мотнул головой, будто отгоняя наваждение, а на третий раз — прилип, жадно лаская взглядом грани слитка.

— Ксюша, погоди, — остановил коллегу продавец. — Мужчина, вы тоже никуда не уходите, сейчас уточню кое-что. Возможно, мы сможем вам помочь.

После короткого звонка прибежал деятельный мужчина в дорогом костюме. Он представился Сергеем Викторовичем, родовым слугой Липовых и навёл суету: меня отвели в комнату на другом этаже, угостили чаем, к которому я не притронулся, а сами принялись бегать, кому-то звонить, время от времени возвращаясь, чтобы посмотреть на лежащее передо мной золото.

— Мне не нужен чай, мне нужен ломбард! — Объяснял я, заставляя всех вокруг бегать ещё быстрее. — Расскажите мне, как дойти до ломбарда и я пойду. Мне бы золото поскорее продать.

Разумеется, никто сразу у меня слиток не купил. В первую очередь сотрудники принесли артефакт против иллюзий. Меня это слегка позабавило: даже если бы я создал и принес сюда иллюзорное золото, оно спокойно выдержало бы проверку. Когда десятилетиями оттачиваешь мастерство, рано или поздно находишь способ преодолеть даже поток дестабилизирующей энергии артефактов. Единственное, чего я бы не смог сделать — это убрать фон маны, так что будь золото иллюзорным, и проверь его кто-нибудь с помощью соответствующего прибора, сотрудники были бы здорово удивлены.

— Может, он внутрь что-то другое засунул? — шептал за дверью Сергей Викторович. — Пригласите геоманта.

Взмыленный геомант прибежал через пятнадцать минут, за которые я уже дважды порывался уйти, и, просканировав слиток, счел его настоящим.

— Золото с незначительной примесью серебра, внутренних пустот нет. Слиток одномерный, без куска серебра в центре. А вот точное соотношение металлов и возраст слитка я вам не скажу.

Спросив мое разрешение, сотрудники даже пробу взяли, дважды взвесили слиток и снова кому-то позвонили. А потом, как я и предполагал, обули меня с ценой, предложив на треть меньше, чем дал бы самый жадный ломбард в городе. Но мне важно было продать его, и продать именно здесь.

Так как все проверки закончились, я разрешил себе вспомнить, что золото совсем не золото. Сотворенный для Липовых слиток был липовым, потому скандалить я не стал. Разве что повозмущался для порядка, выбив лишние сто сорок тысяч.

Интересно, что у меня никто не спросил, почему я не продаю слиток через официальную городскую скупку — может, решили, что я свихнувшийся искатель, который сорвал куш и не осознал его ценности, и не хотели спугнуть удачу. А может, в их головах сейчас не оставалось ничего, кроме жадности и жажды обладать драгоценным металлом.

Когда я поинтересовался, где же обещанные деньги, мужчине позвонили, и громкий голос в трубке затараторил:

— Сергей Викторович, у нас сейчас нет такой суммы — вчера только забрали выручку.

— Так пробегитесь по кассам! Мне нужны деньги! Мне нужен этот слиток!

— Какие-то проблемы? — поинтересовался я, и меня заверили, что проблем нет.

Вообще-то для такой крупной сделки необходимо не только обоюдное желание, но и присутствие государственного чиновника, который заверит продажу и посчитает налог. Но Липовым это было не нужно, потому что тогда придётся платить реальную цену мне, платить налоги государству, если они вообще имели право скупать золото с рук. Мне этой суеты тоже не хотелось. Когда слиток пропадёт, они даже в суд подать не смогут, даже если каким-то чудом выйдут на меня — продажи ведь официальной не было. Конечно, они могут в отместку устроить какую-нибудь подлянку, если вообще поймут, кто я, но мне плевать — все, что могли, они уже устроили.

Семь с лишним миллионов пятитысячными купюрами легко вместились в рюкзак, и там даже осталось достаточно места.

На днях нужно и к Григорьевым зайти, пока обман не вскрылся — поиметь денег и с них.

Высокий мужчина с прилизанными волосами спокойно вышел из здания. Следом за ним направился неприметный человечек в сером плаще. Оба свернули на ближайшую улицу. Вот пусть вдвоем и бродят хоть до вечера, рассматривая красоты Новосибирска. Только вот видеть мужчину с прилизанными волосами будет один-единственный человек — тот, который за ним и следит. Метод ухода от наблюдателей у меня отработан уже давно.

А я тем временем направлялся совершенно в другую сторону. На использование многочисленных иллюзий, в том числе — невидимости, пришлось потратить практически всю ману, оставив только запас, необходимый для поддержания призванных кенку. Пока ехал домой на такси, позвонил