Глобальный человейник - Александр Зиновьев

Психологи и социологи осуществили любопытные исследования того, как влияет на психику людей зрелище самых прекрасных образцов современной архитектуры. Они не зафиксировали ни одного... буквально ни одного!.. случая чисто позитивного характера. Во всех исследованных случаях восторг при виде прекрасных сооружений сопровождался негативными психическими явлениями и имел следствием усиление психических ненормальностей. Затем наступало полное равнодушие – естественная защитная реакция от вредных воздействий среды.

Движение «Назад в пещеры!» получило поддержку не только у средств массовой информации, но и у строительных организаций, у психиатров, у психоаналитиков, у книгоиздателей и других влиятельных сил общества, для которых оно послужило прекрасной рекламой. Никакого влияния на строительство городов и жилищ оно не оказало и не может оказать по той простой причине, что двигаться в избранном направлении, каким бы порочным оно ни было, легче, чем возвращаться назад в более человечные «пещеры». К тому же возврат в «пещеры» обошелся бы во много раз дороже, чем движение в направлении сказочно прекрасных дворцов. Ход эволюции меньше всего зависит от воли и желаний отдельных представителей рода человеческого.

Новый персонаж

В первые же дни пребывания в МЦ я заметил, что тут довольно много инвалидов от рождения. Я спросил об этом Фила. Он сказал, что учреждения такого типа, как наше, обязаны брать на работу определенный процент инвалидов. Но это не обуза для МЦ, а наоборот. Многие инвалиды – прекрасные работники. В ряде случаев они просто незаменимы. Несмотря на, казалось бы, полную механизацию интеллектуального труда, остается множество задач, которые может решать только человеческий интеллект в его неформализуемой части. Инвалиды от рождения, работающие в МЦ, в основном этим и занимаются. Это своего рода интеллектуальная элита.

Проблема, почему неуклонно растет число инвалидов от рождения, несмотря на прогресс науки и медицины, является одной из самых темных. В общей форме ответ вроде бы ясен: первое есть неизбежное следствие второго. Но как это происходит конкретно, специалисты и средства массовой информации об этом помалкивают. Остается без ответа и вопрос, почему многие родители хотят сохранить детей, заранее зная, что они родятся инвалидами.

Однажды я плавал в бассейне. Рядом со мной плыло существо, которое оказалось женщиной. Ее звали Ми. Она, по всей вероятности, приняла меня за инвалида. Я не стал ее разубеждать. Весь вечер я провел с ней. Она была разговорчива. Изложила мне целую теорию уродства. Записываю ее по памяти и сокращенно.

Уродливое общество и общество уродов

Соотношение нормы и отклонения от нормы (то есть уродства) является очевидным только в самых примитивных случаях. В большинстве же случаен бывает трудно и даже невозможно установить, имеет место норма или уродство.

Норма сама по себе вообще реально не существует. Это есть лишь абстракция от уродств, и уродство суть реальность нормы. Норма существует лишь в уродствах. Но мы все-таки говорим о норме как о реальности. Тут происходит смешение понятий. Есть норма абстрактная и норма реальная. Реальная норма есть реальное уродство, наиболее близкое к норме абстрактной, то есть к идеалу. Потому есть нормальные уродства и ненормальные, то есть уродства второго уровня. Фактически уродами и считают вторых. Абсолютной грани тут нет. В отношении крайних случаев это ясно. В прочих случаях имеют силу условности, соглашения, принятые критерии различения.

Уродство есть закономерное явление. Уроды появлялись и будут появляться везде и всегда. Это – универсальное явление. Если бы уроды не появлялись сами собой, люди стали бы производить их специально. Впрочем, это в той или иной форме в истории делалось постоянно. Разве мы не культивируем уродов в духе потребностей нашего общества?! Включи телевизор, и ты их увидишь в изобилии. Только благодаря уродам здоровые люди осознают себя в качестве нормальных людей или впадают в иллюзию нормальности. Сами отклонения от нормы суть норма. Ненормально другое, а именно – когда отклонения от нормы начинают доминировать над нормой, когда уродство становится более обычным явлением, чем его нормальный образец. Тогда все переворачивается. Наступает деградация. Общество в целом превращается в социального урода.

Норма есть состояние, наиболее адекватное устойчивым условиям бытия, есть наилучший механизм индивидуального самосохранения. Уродство же есть порча этого механизма, есть ослабление способности самосохранения. В большинстве обществ прошлого вырабатывались средства против этой угрозы существованию общества. В частности, уродливых младенцев уничтожали. В нашем обществе такой механизм самозащиты не существует. У нас физические уроды выживают, включаются в жизнь здоровых на равных правах и даже имеют некоторые привилегии. А об уродствах духовных и говорить не приходится. Тут мы превзошли все, что когда-либо было в истории. Вся наша система воспитания и образования, вся наша культура и весь наш образ жизни как будто специально придуманы для того, чтобы в массовых масштабах производить духовных уродов и чудовищ.

Большие человеческие объединения, целые общества и даже цивилизации могут рассматриваться как нормальные или уродливые. Нормальные при этом суть большая редкость. Биологические организмы часто бывают нормальными, потому что их огромное число. А число социальных организмов очень невелико, во всяком случае, недостаточно велико, чтобы нормальные случаи стали обычными. Наше общество является грандиозным уродом, поистине монстром. И это стало решающим фактором в производстве духовных и физических уродов людей.

Общество может состоять в основном из здоровых людей, но быть уродом как целое. Но возможен и такой случай, когда общество состоит в основном из уродов, но является в целом здоровым. Мы приблизились к рубежу, когда наше общество будет состоять в основном из уродов, будучи уродом в целом. Сможем ли мы, уроды, превратить его в здоровый социальный организм или нет – вот проблема.

Моя реакция

Признаюсь, я был просто раздавлен теми мыслями, которые на меня обрушила Ми. Очевидно, в ней годами накапливалась боль от того состояния, в которое ее погрузила судьба. Сколько же духовного страдания она перенесла! Мне моя жизненная драма показалась просто мизерной в сравнении с ее трагедией. Вместе с тем я испытал страх: а что, если я принадлежу к той же категории обреченных на вечное страдание, что и Ми?!

А л: Скажи, ты бываешь счастлива?

М и: Я не могу сказать, что счастлива. Но не могу сказать, что несчастлива. Категория счастья в применении к нам, западоидам, лишена смысла. Я удовлетворена.

А л: В чем тут разница?

М и: Счастье иррационально. Оно может быть и без внешних причин, может быть результатом самообмана, средств медицины. Удовлетворение рационально. Оно предполагает осознание того, что человек имеет реально или чего достиг в результате своих действий. А ты бываешь счастлив?

А л: У меня бывают позывы к этому, но я их сдерживаю.

М и: Почему?!

А л: Они проходят быстро, и, если их не заглушить, становится невыносимо плохо.

Та

Та рассказывает много любопытного о том, как мы управляем ГО. Конечно, армия и пропаганда играют свою роль, а также средства манипулирования властями и привилегированными слоями различных регионов и уровней. Но далеко не последнюю роль играют средства, о которых не принято говорить вслух. Мы для незападных стран изготавливаем всю техническую аппаратуру так, чтобы она через два-три года выходила из строя. Но при этом вина должна ложиться на якобы неумелое ее использование незападоидами. Разбирать и ремонтировать эту аппаратуру практически невозможно. И имитировать ее своими силами незападоиды не могут, ибо это заложено в ней заранее и умышленно. Цены довольно высокие для местных жителей. Продукты питания тоже рассчитаны на короткий срок хранения. К ним добавляются особые «безвредные» вещества, действующие наподобие наркотиков и вынуждающие людей приобретать именно их. Продукция «культуры» изготовляется такая, что после выработки привычки к ней (а это происходит молниеносно быстро) люди теряют способность воспринимать и ценить свою собственную культуру и вообще культуру подлинную. Одним словом, мы фактически держим миллиарды людей в своих руках, подкрепляя свою власть военной силой, пропагандой, политическим и дипломатическим давлением.

Армия

До сих пор я не обращал внимания на армию, вообще игнорировал ее как нечто несущественное, как пустую формальность вроде английской монархии. Конечно, я читал книги и смотрел фильмы на военные темы, видел военных на улицах, видел военные парады, сидел кое-какие передачи о военных учениях и реальных войнах. Но все это я воспринимал как второстепенные явления привычной жизни. Необыкновенно пышные парады и увешанные орденами и медалями генералы и офицеры, разодетые с яркостью павлинов или цирковых клоунов, вызывали насмешливую улыбку. По ненадолго. А в общем и целом такой феномен, как армия, я не принимал в расчет в моих социологических размышлениях. Так делал не только я. Так поступали все наши социологи, политологи, писатели, журналисты. Армия была табу, как секретные службы и религиозные учреждения.