Сердце пламени - Алеся Владимировна Троицкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ивонет спустилась к ручью и привела себя в порядок, думая, что утро должно быть хорошим. Но, после того как желудок наполнился сочным мясом, а травяной чай прогнал остатки сна, Янар бросил к её ногам свой нож.
— Зачем он мне?
— Он легче меча, и, возможно, с ним ты совладаешь. — Следом полетели ножны. — Прикрепи к поясу, пусть всегда будет под рукой.
— Но я не могу…
— Чего ты не можешь? Воткнуть его в чью-то тушу, если тебе будет угрожать опасность? Мне кажется, этот барьер уже разрушен: у тебя была прекрасная практика.
Ивонет дёрнулась. Да, она зарезала обидчиков, но когда была в бессознательном состоянии. Она видела клинок, видела кровь на своих руках, но, как безжалостно резала человеческую плоть и увечила, она этого не помнила. Да и если бы помнила, вряд ли бы повторила: она зареклась и пообещала себе, что больше никому не причинит вреда, что бы ей ни грозило. По крайней мере, не отнимет жизнь.
— Глупо надеяться, что мир милостив и беда обойдёт стороной. И чем быстрее ты это осознаешь, тем больше шансов, что проживёшь дольше. — Янар поднялся, небрежно отряхивая штаны. — Пока едем, привыкни к его весу, почувствуй, как он лежит в руке. Осознай, что оружие — продолжение твоих пальцев и возможное спасение. Сталь зачарованная, если правильно воспользоваться, навредит не только человеку, но и сиду. На закате, как только сделаем привал, продолжим обучение. Я покажу несколько приёмов, как им правильно убивать.
Она не знала, что на неё подействовало больше: фраза, что ей придётся учиться убивать, или то, что он продолжит её обучать.
— Но как же… — Ивонет не могла подобрать правильных слов, краснея на глазах. — Разве наш договор не расторгнут?
Янар, сворачивающий своё одеяло, обернулся и, как ей показалось, уставился на нее с любопытством.
— Ты отказываешь от нашего пари?
— Нет… Подожди, — Ивонет сделала глубокий вдох. — Поцелуй…
Янар нахмурил брови, склонил голову набок:
— Что «поцелуй»?
«Поцелуй, который случился, разве он не прекращает спор?»
То ли мужчина посчитал его не стоящим внимания, то ли его память стала дырявой, в любом случае, он не прекратил хмуриться, ожидая продолжения. Но Ивонет махнула рукой и сдалась. Может, он и правда был так зол, что не контролировал себя, а потом забыл, что их губы соприкасались, негласно разрушая их глупый спор.
— Хорошо, — только и смогла вымолвить Ивонет, не понимая, радоваться ей или печалиться.
Дорога, по которой они ехали, была ровная. Небо невероятно чистое. Пение птиц убаюкивающее. Кобыла смирная и, как никогда, покладистая. Цветущая природа радовала небывалым разнообразием. Идиллия в чистом виде. И казалось, что этому не будет конца. Но затишье рухнуло, когда приблизилась ночь и наступило время привала.
Янар как с цепи сорвался: с небывалым энтузиазмом и остервенением стал учить Ивонет управляться с ножом. Показывал выпады, стойки и всевозможные захваты. Как бить, чтобы противник умер мгновенно или, наоборот, терял кровь понемногу, чтобы была возможность его допросить. И как проворачивать, чтобы противник умирал в агонии.
Ивонет надеялась, что эти знания никогда ей не пригодятся, но всё равно слушала внимательно. Старательно повторяла движение за движением и, несмотря на усталость, проделывала сложные выпады и манёвры, которые в будущем могли спасти ей жизнь.
После была ночь без сновидений, день пути и тренировки. И так день за днём, ночь за ночью. И никакой больше нежности, даже мимолётной. Угрюмость, вымеренные слова и движения, и каждое мгновение — его хвалёный контроль.
Но были моменты, когда Янар расслаблялся. Откидывался на своём одеяле возле костра, клал под голову руки и устремлял невидимый взгляд в тёмные небеса, на звёзды. И это затишье, умиротворение и покой были самыми любимыми мгновениями для Ивонет.
— Янар, ты никогда не думал, что бы было, если в Великой войне победили Изначальные? Они бы озлобились на людей и перебили бы их всех?
— Нет, что ты! Природа Изначальных — созидание, поддерживание жизни. Они и есть сама жизнь. Возможно, выделили бы людям земли, построили стену, ограждающую нас от них. И подписали магический договор, запрещающий пересекать границы.
— Они были бы настолько великодушны? — Ивонет качнула головой, наблюдая сквозь сполохи огня, на лице мужчины пляшут тени.
— Они были более чем великодушны. Людям никогда не понять ни их мотивов, ни их мыслей. Они слишком сложны и просты одновременно. Это не объяснить словами, это нужно видеть и чувствовать.
Мужчина улыбнулся, словно он вспомнил, что-то приятное. Ивонет кольнула зависть: среди страшного горя он всё же умел находить яркие пятна, преображаясь на глазах. Глубокая морщинка между бровей разглаживалась, мышцы лица расслаблялись. Ивонет хотела спросить, если бы была возможность вернуть его Изначальную, воспользовался бы он ею или нет, но знала, что это опасная дорожка. Поэтому, ковыряя в земле палкой, негромко бросила:
— Когда я была при дворе Минфрида, я кое-что слышала.
Янар заинтересованно повернул голову.
— Тот человек сказал, что существует какой-то «артефакт душ». Что бы это ни значило, он способен не только уничтожать анимусы, но и возрождать Изначальных.
Янар приподнялся на локтях:
— Что существует?
— То, что может возрождать Изначальных. Я не знаю, как это работает и как выглядит этот артефакт, но он наверняка очень могущественный, раз ему под силу такие вещи. Может, позже тебе стоит его отыскать?
На миг Янар напрягся, словно стрела, но через мгновение расслабился и вновь улёгся на подстилку, подложив под голову руку.
— Даже если такой артефакт существует, его следует уничтожить.
— Но почему? Он бы мог вернуть… мёртвых.
— Нельзя дважды ступить в одну реку или плыть против течения. То, что противоречит природе вещей и несёт хаос, отвратно. Хотя то, что этот артефакт может уничтожать анимусы, любопытно. Души, запертые в них, не заслуживают того, что с ними делают люди.
Ивонет придвинулась ближе:
— Что ты имеешь в виду?
— Разве тебе не известно, что представляют собой анимусы?
— Известно. Эти камни достают из священной горы Анимус, которую отыскал Альхард.
— Что за бред ты несёшь?! — Янар не удержал пренебрежительный смешок. — Анимусы — это окаменевшие сердца сидов, в
