Армагеддон завтра (учебник для желающих выжить) - Дмитрий Калюжный

Чем выше доход корпорации и чем более отделены они от людей и местности, где работают, тем сильнее разнятся интересы корпораций и человечества. Дэвид Кортен, доктор философии из Стенфордской школы бизнеса, сказал об этом очень образно: «Ну, это всё равно как если бы к нам вторглись инопланетяне с целью колонизации планеты и превращения нас в рабов, с последующим уничтожением человечества, насколько это возможно».

Читатель уже знает, что со старинных времён за влияние на власть в какой-либо местности боролись, попеременно побеждая, три основные общественные структуры: военная сила, идеология, и экономика вкупе с финансами. В истории последних веков они были более или менее сбалансированы между собой. Информационная революция радикально передала власть финансам, и сегодня очевидно, что деньги готовы вообще заменить собой власть; они управляют всеми сословиями, нанимая силу и назначая идеологию. Выбита почва из-под самой концепции национального государства.

Пять крупнейших ТНК наложили руку на более чем половину мирового рынка самолетостроения и космических технологий, электрооборудования, производства деталей для электроники и создание компьютерного программного обеспечения. Другие пять контролируют производство алкогольных и безалкогольных напитков и табачных изделий. Ещё две доминируют на рынке общественного питания. Что помешает любой из них, или другим, приватизировать выполнение государственных функций? И не в одной стране, а всемирно?

Примеры уже есть: в некоторых странах частные корпорации наладили качественную связь, ликвидировав государственные телефонные службы. Это, а также появление эффективных частных компаний по оказанию почтовых услуг типа Fedex или UPS, показывает, что нет ничего невозможного в переходе в руки корпораций и других функций государства. Ладно, почта; где-то такое возможно и полезно, где-то нет; скажем, в России без поддержки государства почта не выживет. Но как вам понравится, если некая международная компания возьмёт на себя охрану общественной безопасности, следствие, сыск и содержание арестованных, другая – организацию дорожного движения, а третья выкупит армейский контракт?..

Мы уже видели, как под лозунгом: «Частный бизнес обеспечит качество и окупаемость», наполовину были отданы в частные руки электроэнергетика и железнодорожный транспорт России. Так почему же государству не отказаться от охраны границ и таможенного досмотра, отдав их какой-нибудь международной ТНК?..

Мы видели, как министерству культуры осталось только распределение зарплаты музейных работников, а сам министр подрабатывал на ТВ шоуменом, – в то время как музеи, театры и библиотеки выживали стараниями немногочисленных меценатов и рекламодателей. Так, спрашивается, удержится ли государство от соблазна, если некая компания пообещает сделать культуру народа высокоприбыльной отраслью?.. А другая захочет управлять социальным обеспечением?.. А ещё одна – образованием?..

Правда, тогда от культуры, социального обеспечения и образования окажутся отрезанными те, кто не сможет платить, или те, кто не нужен корпорациям, но главная задача: высокая прибыльность и соблюдение интереса корпораций, – будет решена!.. А ведь отсюда один шаг к отмене политической власти государства. Получится единый глобализованный мир, в котором нанятые частными корпорациями менеджеры будут решать, что хорошо, а что плохо для народов.

«По многим причинам быть гражданином Goldman Sachs или Chrysler-Daimler-Benz гораздо выгоднее, чем британским или немецким/американским гражданином. Определённые категории служащих процветают не хуже, чем раньше – члены королевской семьи. Корпорации платят большое жалованье тем, у кого есть нужные навыки. Проблема в том, что никто не убедит глобальных гигантов взять на себя социальную ответственность. В прошлом столетии большой бизнес пробовал менять правила, – теперь нет никаких правил, кроме тех, которые создают сами корпорации». Так описывает будущее Бернар Лиетар в своём сценарии «Тысячелетие корпораций». А ведь он исходит из факта: получив финансовое могущество, корпорации, вместо того чтобы стать полезными обществу, приспособиться к нуждам людей, расширить свою социальную роль, стали переделывать человечество под себя.

Но известно: мир экономики и финансов отнюдь не представляет собой единого целого. Пройдя сходный путь развития, разные корпорации как были, так и остались антагонистами друг другу. Ресурсная база Земли всё меньше, а аппетиты корпораций всё больше. Вполне возможно, что после «отмены» государств они начнут войны между собой. Этот вопрос мы рассмотрим в следующем сценарии, а здесь и в следующей главе поговорим о деньгах.

Уже появились корпоративные валюты. Например, такая единица, как «полётные мили» (frequent flier miles), используется для покупки билетов некоторых авиалиний; American Express обобщил концепцию, создав свои «мировые деньги путешественника», принимаемые в качестве платёжного средства во всем мире. Подобные деньги путешествующая элита «зарабатывает» во время перелётов; их сумма зависит от количества приземлений в аэропортах и общей продолжительности полёта. Дальше такая «валюта» может быть использована для оплаты такси, гостиницы, междугородных переговоров и т. д. Тратят их так: один из боссов уровня исполнительного директора корпорации везёт своё семейство на экзотический курорт и оплачивает этот отдых «полётными милями», накопленными в течение своих деловых перелётов.

Выпуск кем-то (той же American Express, Microsoft или каким-нибудь новым киберюридическим лицом, или консорциумом корпораций) полноценной корпоративной денежной единицы, обеспеченной их товарами и услугами, – только вопрос времени.

Дешёвая и вездесущая вычислительная техника позволит крупным корпорациям через коалиции и переговоры о взаимной конвертируемости создать несколько основных твёрдых корпоративных облигаций. Их первейшим отличием от нынешних денег будет обеспеченность реальными товарами и услугами, а потому дополнить, или вовсе заменить нестабильные валюты разных стран, за которыми тянутся только долги, они смогут. И что интересно, в 1990-х Алан Гринспен, глава ФРС США, заявлял, что ожидает возникновения «новых рынков частных валют в XXI столетии». Он говорил, что «предвидит в ближайшем будущем предложения от компаний, выпускающих электронные платёжные средства типа сберегательных карт или „цифровых наличных денег“, основать специализированные корпорации по выпуску всего этого с устойчивым балансом и открытым рейтингом кредитоспособности». Вопрос, что называется, назрел…

Телевидение уже сейчас открыто занято предварительной подготовкой граждан именно к такому будущему. Большой бизнес, в конце концов, ещё и контролирует большую часть информации, которую потребляют люди, – напрямую, через владение средствами массовой информации, или косвенно, через рекламу.

А единственной целью этого «нового мира», этого «корпоративного человечества» будет уничтожение последних ресурсов ради потребления, и воевать homo sapiens под знамёнами разных ТНК, и убивать друг друга будут за то, чтобы корпорация-победитель, оттеснив конкурентов, смогла получить последнюю прибыль за последний на планете глоток чистой воды.

Изменчивые деньги

Бернар Лиетар в книге «Будущее денег» отмечает новые общественные тенденции, по сути возрождающие так называемую «экономику подарков». Если услуги друг другу (подарки) становятся распространёнными, требуется нечто для фиксации актов дарения: появляются беспроцентные средства обмена, в качестве которых может выступать что угодно. Изюминка в том, что это – деньги общества, а не экономики. Они одинаково доступны всем, и наиболее важно, что доступны матерям с детьми и старикам. Вдруг оказывается, что дети и старики обществу нужны! Что доброта, спокойствие, взаимное уважение, стабильность отношений – важнее получения прибыли.

Такие деньги – их ещё можно назвать деньгами взаимного кредита (а мы сами называем их бонами, чтобы не путать с процентными деньгами экономики), были в ходу во время Великой депрессии 1929 – начала 1930-х годов. Сегодня сотни общин по всему миру при торговле или взаимной помощи применяют боны, а то и обходятся без всякой фиксации актов дарения. В Аргентине после тамошнего дефолта два десятка инициативных граждан создали нечто вроде системы взаимного бартера, в которую вошло более ста тысяч человек, и выключились из рыночной экономики. Тем и выжили.

Такая «общинная экономика» работает, так как обложение взаимопомощи налогом не предусмотрено никакими законами, а объём можно оценивать. Однако, кроме Новой Зеландии и в какой-то степени Японии, государства нигде не поддерживают эти дополнительные беспроцентные валюты; опыт их введения не пропагандируется, и центробанки им противодействуют. Ясно, почему: собирать налоги с натурального хозяйства и бартера – дело безнадёжное, а только для сбора налогов и нужны государствам, «замкнутым на деньги», граждане – иначе говоря, подданные. Правильно поётся в известной песне В. Бутусова: «Нас помнят, пока мы не платим за свет».