Шестое Правило Волшебника, или Вера Падших [вcтавлен проп. отр.] - Терри Гудкайнд

— То есть прямой магической помощи у нас не будет?

— Мы постараемся любыми способами нанести им максимальный урон, — снова пожал плечами Зедд, — но когда пытаешься использовать магию как оружие, противник, в свою очередь, пытается ее нейтрализовать. А все их попытки использовать магию против нас будем стараться нейтрализовать мы. Результат применения магии на войне — если все проделать четко и грамотно — в том, чтобы казалось, будто магии не существует вовсе. Если мы не справимся с задачей, мощь, которую они на нас обрушат, будет воистину ужасающей. Если же мы их переиграем, тогда вы увидите такой урон во вражеском стане, какой и представить себе не в силах. Но, по моему опыту, магия любит равновесие, и такое случается редко.

— Значит, наша цель — создание тупиковой ситуации? — спросила сестра Филиппа.

Зедд руками изобразил чаши весов.

— Маги с обеих сторон будут работать интенсивнее, чем когда-либо в жизни. Могу сказать, что это крепко выматывает. А в результате, если не считать мелких побед, будет казаться, что мы все ничего не делаем. — Зедд опустил руки. — И постоянно будут наступать мгновения дикого ужаса и полной паники, когда станет казаться, что мир действительно вот-вот развалится на куски в последнем бешеном вихре.

Генерал улыбнулся доброй, неожиданно понимающей улыбкой.

— Позвольте заметить, что война, которую ведешь с саблей в руке, выглядит примерно так же. — Он шутливо поднял руку в обороне. — Но это, пожалуй, лучше, чем отмахиваться саблей от каждого пролетающего комара. Я сражаюсь сталь против стали. У нас есть Магистр Рал, чтобы сражаться магией против магии. И я рад, что дед Магистра Рала, Первый волшебник, тоже помогает нам. Спасибо, Зедд. Все, что вам нужно, — ваше. Только попросите.

Верна с Уорреном молча кивнули, а генерал шагнул к выходу из палатки. Когда Зедд заговорил, генерал обернулся, держа рукой полог.

— Вы по-прежнему шлете Ричарду гонцов?

Генерал кивнул.

— Капитан Мейфферт тоже там побывал. Он может рассказать вам больше.

— И все гонцы возвратились живыми и здоровыми?

— Большинство. — Генерал почесал бороду. — Пока что мы потеряли двоих. Одного случайно нашли на дне ущелья. Второй так и не объявился, и тела его тоже не обнаружили, но ничего необычного тут нет. Путь туда долгий и трудный. Мало ли что может приключиться? Следует ожидать некоторых потерь.

— Мне бы хотелось, чтобы вы перестали посылать Ричарду гонцов.

— Но Магистра Рала нужно держать в курсе событий!

— А если противник захватит гонца и узнает, где скрывается Ричард? Любому человеку можно развязать язык. В данном случае риск неоправдан.

Генерал Райбих потеребил эфес сабли, размышляя над словами Зедда.

— Орден довольно далеко на юге от нас, в Андерите. Мы контролируем всю территорию между лагерем и горами, где находится Магистр Рал. — Он покорно кивнул, встретив твердый взгляд Зедда. — Но если вы считаете, что это опасно, больше я гонцов посылать не стану. Однако не будет ли лорд Рал недоумевать, что тут с нами происходит?

— То, что с нами происходит, для него сейчас не слишком важно. Он делает то, что должен делать, и не может допустить, чтобы наше положение повлияло на его решение. Он ведь вам ясно сказал, что не вправе отдавать вам приказы, что он должен стоять в стороне. — Зедд одернул рукава и вздохнул:

— Может быть, когда закончится лето, зима еще не войдет в силу, а в горах выпадет снег, я съезжу посмотреть, как они там.

Генерал Райбих улыбнулся:

— Если вы сможете поговорить с лордом Ралом, для нас это будет большим облегчением, Зедд. Вашим словам он поверит. Доброй ночи.

Этот человек только что выдал свои истинные чувства. Никто из находившихся в палатке не верил до конца в то, что сейчас делал Ричард. Разве что Зедд, но и у Зедда тоже были сомнения. Кэлен написала, что, по ее мнению, Ричард считает себя падшим вождем. Эти люди, которые заявляли, что не понимают, как это он может так считать, в то же время сами не доверяли его действиям.

Ричард совсем один, и поддерживает его лишь сила собственной убежденности.

Когда генерал удалился, Уоррен подался к Зедду:

— Зедд, я мог бы поехать с тобой проведать Ричарда. Мы бы уговорили его рассказать нам все, а потом решили бы, действительно ли это пророчество или, как он сам утверждает, просто понимание, к которому он пришел. Если это не подлинное пророчество, мы могли бы убедить его по-иному взглянуть на вещи. Более того, мы могли бы начать учить его — во всяком случае, ты мог бы — пользоваться даром, пользоваться магией. Он должен уметь использовать свои способности.

Зедд принялся вышагивать по палатке, а Верна тихонько фыркнула — она явно скептически отнеслась к предложению Уоррена.

— Я пыталась научить Ричарда касаться Хань. И многие сестры тоже пытались. И ни одна не смогла добиться ровным счетом ничего.

— Но Зедд считает, что это должен делать волшебник. Верно, Зедд?

Зедд перестал кружить по палатке, некоторое время смотрел на обоих, будто прикидывая, как облечь свои мысли в слова.

— Ну, как я уже сказал, обучение волшебника — дело не колдуний, а другого волшебника…

— Сомневаюсь, что с Ричардом тебе повезло бы больше, чем нам, — съехидничала Верна.

— Но Зедд считает… — не уступал Уоррен. Зедд кашлянул, призывая к тишине.

— Ты прав, мой мальчик. Дело волшебника учить другого волшебника, рожденного с даром. — Верна сердито подняла палец, собираясь возразить, но Зедд продолжил:

— Однако, по-моему, в данном случае Верна права.

— Права? — переспросил Уоррен.

— Права? — переспросила Верна. Зедд жестом успокоил их.

— Да, Верна, я так считаю. Думаю, кое-чему сестры все же научить могут. В конце концов, посмотрите на Уоррена. Сестры ухитрились-таки немного научить его пользоваться даром, пусть это и заняло немало времени. Вы обучили других — пусть это, на мой взгляд, и очень мало, — но не смогли научить Ричарда даже простейшим вещам. Это так?

Верна недовольно скривила губы.

— Ни одной из нас не удалось его научить даже такой простой вещи, как чувствовать собственный Хань. Я часами сидела с ним и пыталась направлять его. — Под пристальным взглядом Зедда сестра Верна сложила руки на груди и отвела глаза. — Это просто-напросто не сработало, как должно было.

Уоррен, нахмурившись, потер пальцем подбородок — будто что-то припоминая.

— Знаете, однажды Натан мне кое-что сказал. Я говорил, что хочу учиться у него, чтобы он научил меня быть пророком. Натан тогда ответил, что пророками не становятся, ими рождаются. И тогда я понял: всему, что я знаю и понимаю в прорицании — действительно понимаю, совершенно по-иному, — я выучился сам, а не у кого-то. Не может ли с Ричардом быть то же самое? Ты к этому клонишь, Зедд?