Маги Клевера - Максим Волосатый

Однако разговор и вправду шел уже давно и начал глемму явно надоедать.

– Я тебе уже говорил, уймись, ты не можешь контролировать всех и вся. Для этого тебе надо стать как минимум здешним правителем.

– И стану, – буркнул в ответ Семен. Он тоже начал уставать. Да и Теренс ни в чем не виноват.

– Вот когда станешь, тогда и поговорим, а пока давай о деле. Я тут новую сделку интересную нашел.

В области поиска новых выгодных контрактов соперничать с Теренсом было очень тяжело, это признавали все. Он их чуял нюхом, глемм все-таки, а потом добивался с виртуозной изобретательностью. Приносит, к примеру, независимый вольд или даже Команда какому-нибудь барону информацию: что-то они там в Территориях нашли. И обсуждают они контракт по добыче день, два, три… Обсуждают и обсуждают, обсуждают и обсуждают… А исполнять в итоге Теренс идет. Сколько раз уже ему претензии предъявляли, но в открытую связываться не решались. Бойцы в Команде у Теренса подобрались один к одному, а перебивал сделки хитрый глемм только у тех, кто заведомо слабее.

А еще Теренс за всю свою историю не потерял в Территориях ни одного бойца. Ни одного! Это стоило очень дорого. Репутация.

– Не до сделок мне сейчас, – помотал головой Точилинов, – голова другим забита.

А вот такие слова говорить глемму не стоило ни при каких обстоятельствах. Обитаемый Клевер четко делился по пристрастиям. Аталь – это Художники, Творцы. Им ничего в жизни не надо, дай только чего-нибудь придумать и сотворить. Большинство известных заклинаний – узоров хальер – придуманы аталь. Им нет равных по изяществу, по форме, по сути придуманных и воплощенных идей. И то сказать, история аталь уходит в такие глубины времен, что они уже всё в жизни перепробовали и только процесс творчества, бесконечный, как само время, неизменно их привлекает. Поэтому Зеленый Лепесток всегда был прекрасен, как ни один из Лепестков Клевера. И таковым пребудет.

Люди, конечно, в эту войну много чего поломали, но что это в сравнении с вечностью. Первый раз, что ли?

С торками тоже все понятно. Эти всю свою жизнь воевали и воевать будут. Когда не с кем подраться, между собой разбираются. По части чего сломать или там узор разрушить – это к торкам, не зря при каждой заварушке, периодически вспыхивающей в Клевере, первым делом ставится задача выбить торкских шаманов: уж больно тяжело воевать, когда они в строю. В общем, воинственные кочевники. Много они где побывать успели, прежде чем в Клевере осели. И много кого обидеть. Потому и прячутся здесь.

А глеммы славились искусством коммерции. Бывшие вассалы аталь, в Клевере они смогли получить-таки независимость. И развернулись они здесь в полную силу. Хотя, говорят, они и раньше не бедствовали. В отношении получить, сохранить, приумножить, спрятать и огородить забором (а лучше монолитной стеной) с глеммами соревноваться бессмысленно. Они и живут в скалах, чтобы покрепче. И во всех мирах, куда их заносило, так жили. В неприступных крепостях, спрятанных под многометровой толщей камня. Только у аталь получалось выковыривать их из раковинки. Ну а с торками глеммам и делить нечего – гордые воины по подвалам не ползают.

Так что заявить глемму, что сейчас не время заниматься добычей денег, со стороны Точилинова было очень опрометчиво. Хотя, пожив в Пестике, Теренс и сумел перенять многое от широкой и беззаботной жизни вольдов, но вытравить из костей и крови страсть к зарабатыванию денег у него не получилось. Да он и не старался, в общем-то. Скорее, использовал новые способности для увеличения заработка.

– Другим? – Теренс набрал в грудь воздуха. – А ничего, что финансовая стабильность обеспечивает вам, да и тебе в частности, возможность претворять в жизнь все твои идеи?

– Всё, всё, я понял, – выставил перед собой раскрытые ладони Точилинов. – Я просто о Джузеппе беспокоюсь.

Но останавливать пышущего праведным гневом глемма – это то же самое, что ловить падающую скалу.

– Никто твоего Джузеппе не тронет. Ты еще не понял? Хотели бы – давно добрались. Это у вас только друг от друга секреты, а кому надо, давно уже всё знает. Где ваш Джузеппе, что он такое и куда завтра пойдет. Это всё, – он мотнул головой в сторону закрывшейся за Ла Варилом двери, – только для того, чтобы с вас как можно больше поиметь. Подумаешь, Твари навалились, так они и без вас набеги делали. И ничего, все живы.

– Так что получается? – Точилинов аж привстал. – Это всё была сплошная комедия?

– Ну почему же всё… – Теренс почесал бровь. – Бароны и вправду возмущены. Только их возмущение – вещь совершенно обыденная, никто их вопли всерьез не воспринимает.

– Так что ж ты молчал?

– А я и не молчал. Если бы не я, ты бы эти вопли в два раза больше слушал. Я с основными уже переговорил. До тебя так, мелочь добирается. Между прочим, ты мне всю коммерцию портишь. Если б ты не носился так со своей опекой над «неразумными детьми», то и контракт этот, – он постучал пальцем по своей груди, – был бы гораздо выгоднее. Так-то.

Семен плохо себе представлял, как можно сделать еще более выгодным контракт, добытый Теренсом, но смолчал.

– Пошли, – сменил гнев на милость глемм, – там уже наши должны были собраться. Подерешься всласть, будет куда пар выпустить.

Глава 10

Дождь лил с самого утра. Всё вокруг было серым, неприветливым и мокрым. И даже дом, казалось, решил немного похандрить. Точилинов лежал на неимоверно широком диване и ничего не делал. Вообще. Мыслей не было никаких. Пар, обещанный Теренсом, вышел, но вышел он как-то боком. Вылазка получилась не совсем удачной, если не сказать хуже. Твари действительно как с цепи сорвались. В итоге Тор с Трондом валялись с переломами, Григор попал под ядовитый плевок и теперь надсадно кашлял при любом движении. Муритай с Сонди, повалявшись по хищным кустам, щеголяли набором ссадин, больше напоминающих ножевые порезы. И только Теренс с Ольми вышли из приключения без потерь. Ну и еще Точилинов. Принести-то они вроде кое-что принесли, но, похоже, не совсем то, что хотел заказчик, так что Теренс ходил мрачнее тучи, и соваться к нему не следовало категорически.

А тут еще этот дождь… Семен лениво перебирал в голове возникающие образы, придумывая, чем бы заняться, и постепенно набрел на мысль, что неплохо было бы пообщаться с источником давешних неприятностей, из-за которого Твари и ведут себя так агрессивно. То бишь со Строцци. Дойти до принятия конкретного решения не получилось – в дверь тихонько поскреблись.

– Если за состраданием, то это не ко мне, – недовольно отреагировал Семен.

– А к кому еще? – В приоткрывшуюся дверь всунулся именно тот, кого Семен и запрашивал. – Мне бы пообщаться.