Ярко-алое - Анастасия Парфенова

Княгиня повернулась к парящему над водой дворцу; крыльями взмахнули малахитовые рукава.

— Я все же прошу вас принять гостеприимство ненадежного нашего дома, советник, — сказала почти без яда. — Господин супруг мой желает вас видеть.

Тонкая рука вцепилась в его запястье не хуже силовых тисков. Судя по всему, княгиня не собиралась ждать, пока господин зять прибежит на зов владыки. Аири вполне готова была тащить его силой.

Тимур покосился в сторону дворцовых дверей, выточенных, похоже, из белого нефрита. Прикинул варианты. И послушно позволил скользящей над каменными плитами женщине увлечь себя вперед. Он и так слишком долго игнорировал махинации князя.

В облаке тяжелых шелков и волос взлетела Фудзивара Аири по ступеням. Тимур обернулся. Прикрывающий им спины долговязый оболтус напоминал гадкого утенка, семенящего за царственной птицей. Но, по крайней мере, утенок этот вооружен до зубов и может о себе позаботиться.

Тимур сосредоточился на том, что ждало впереди. Бросил пронзительный взгляд на ступени под ногами, на широкие каменные двери. И подтвердил опасения.

Затормозил, пытаясь замедлить стремительный шаг спутницы:

— Госпожа, стойте.

Ну где же ее благородию прислушаться к варварскому лепету!

— Стоять, я сказал!

Тимур ухватил длинный рукав, дернул на себя. Ожидая, что под действием рывка госпожа споткнется и, быть может, даже упадет в его объятия, советник подался вперед…

Вспышка солнца на стали. От резкого толчка, а затем еще более резкого исчезновения увлекающей за собой силы Тимур сам едва не свалился вниз. Женщина пируэтом развернулась, застыла на верхней ступени, подняв кинжал в защитной позиции. Тайному советнику остался лишь зажатый в руке обрезок малахитовой ткани, невыгодная позиция да холодно-гневная дочь самураев с боевым оружием на изготовку.

— Госпожа, дверей касаться нельзя. Они заминированы.

Если бы не пробежавшие дуновением сканирующие заклинания, можно было бы решить, что его не услышали. Холодно прищурились вновь посветлевшие глаза — госпожа не обнаружила опасности.

— В защитный контур вплетена программа, которая идентифицирует себя как часть антивирусных приложений. Только вот настроена она на меня лично. Причем с индексом агрессивности, от которого зубы начало ломить еще при выходе из тории. Госпожа, в эти двери нельзя входить. Мне даже смотреть на них больно — в буквальном смысле слова.

Княгиня Фудзивара взвилась, точно разъяренная кобра:

— Уверяю, советник, если бы мне вздумалось вас убить…

— Владычица, — сухо перебил Тимур, — среагируй мина на мое присутствие, накрыло бы нас обоих. Обвинять вас в коварстве в такой ситуации смешно. Эта программа опасна. Прошу, отойдите и дайте мне разобраться.

— Госпожа, — эхом отозвался из-за его спины самурай, — советник Канеко не стал бы бить тревогу зря. Он на диво чувствителен к подобного рода угрозам.

Спасибо, Фудзита. Поддержал. Век теперь от подобной характеристики не отмоюсь.

Глаза княгини подозрительно прищурились. Тимур бросился вперед, но благородная госпожа уже разворачивалась к двери. Хлопком ударил по воздуху взметнувшийся шелк. Хлестнули по его лицу черные пряди.

Прежде чем он ухватил дуру за волосы, господина советника сбило с ног, стянуло по ступеням, прижало к белому камню всем весом самурайской верности. Фудзита Итиро вспомнил, что он вообще-то телохранитель, и с какого-то перепугу принялся за исполнение прямых своих обязанностей.

Госпожа Аири повернулась к дверной арке. На выточенных из цельного камня створках вырезан был силуэт царственного, наполовину скрытого тучами и горными пиками дракона. Поверхность мерцала матовым великолепием.

Бросок ножа рассек ее вспышкой молнии.

Беззвучный взрыв заставил стены дворца содрогнуться. Белый камень вздохнул, потек. И развернулся в огромного молочно-белого змея, чья грива горела зеленью самоцветов, а глаза — абсолютным безумием. От глухого, вибрацией отдающегося в костях рычания заложило уши. Чудище оскалилось на ту, что была владычицей этого дома.

Белые и малахитовые шелка слились в стремительности ее движений. В руках госпожи запело возникшее из ниоткуда древко нагинаты. Взмах, поворот, вспышка стали. Первый бросок княгиня блокировала, резанув лезвием по глазам. От второго увернулась, используя инерцию древка, чтобы скорректировать свое движение. Аири атаковала, когда змея попыталась проскочить мимо нее к тайному советнику. Нагината ударила псевдодракона в основание шеи, чуть ниже гривы. Буххх!

Барабанные перепонки заложило от выброса силы. Тварь упругой дугой отбросило прочь.

Аири, продолжая все то же движение, завершила поворот. Перехватила нагинату как копье.

Сжимающая древко рука ушла назад, вытянулась элегантной дугой. Тело госпожи напряглось, — точно взведенная пружина — смертельный механизм в обрамлении церемониальных одежд. За красотой и уверенностью движений почти незаметными оставались скорость и сила. Владычица Фудзивара, урожденная Фудзита, в этот миг казалась кем угодно, но не смертной женщиной. Позже, анализируя случившееся, Тимур вспоминал, как вводила Кими в Паутину новый, созданный ее вдохновением мир. И гадал, не стал ли он свидетелем воплощения в несовершенной смертной аватаре богини-воительницы.

Княгиня метнула оружие ровным, экономным броском. Это не должно было сработать. Просто не могло сработать. Нагината — не метательный снаряд, для максимальной эффективности программа должна находиться в постоянном симбиозе с профилем оператора. Но Аири, судя по всему, для управления родовым оружием вовсе не обязательно было за него цепляться. Нагината взрезала воздух серебряно-черной молнией. Ударила в цель.

На сей раз взрыв беззвучным не был. Тимура и все еще прикрывающего его Итиро накрыло волной набатного грохота. Опалило, вдавило в камни, изодрало щиты. В отчаянии цепляясь за гаснущее в какофонии сознание, советник поднял голову. Владычица Фудзивара стояла на верхней ступеньке, одной рукой удерживая вернувшуюся к ней нагинату, другую положив на рукоять ножа. Так надменно обозревать поле боя могла бы богиня смерти. Спина ровная, голова гордо поднята, даже волосы взрывом не подпалило. Вокруг продолжали падать искры и осколки камней. Некогда белые плиты потрескались и потемнели. Вход во дворец напоминал место падения метеорита — вертикальный оплавленный кратер.

На ступеньках у ног госпожи что-то неуверенно шевельнулось.

Тимур отпихнул обмякшего Итиро и, не давая себе труда подняться на ноги, пополз вперед. Шорох, бросок, взмах когайто. Пронзенная насквозь многоножка бешено забилась. Попыталась было размножиться на несколько частей. Советник Канеко загрузил ее в свой архив, где красавицей можно будет заняться вплотную. Как-нибудь на досуге.

— Еще один ассасин? — тихо спросила княгиня.

— Всего лишь шпион, — успокоил госпожу советник, выпрямляясь. — Кому-то очень интересно происходящее во дворце. И совсем не обязательно это тот же кто-то, что так творчески подошел к обновлению вашего парадного входа.

На инсинуацию, что сразу двум врагам удалось пробиться сквозь защиту Фудзивара, княгиня ответила лишь прохладной улыбкой. Но, судя по застывшему ее лицу, аргументы в форме покушения оказались достаточно убедительными. Больше попыток вытащить сюда Кими не будет.

Одно это, с точки зрения Тимура, стоило того, чтоб вознести хвалу неведомым врагам. Только вот господин Канеко всегда был неблагодарным варваром. Он мысленно присвоил теще статус защитного периметра, привел в себя Итиро и принялся прочесывать место нападения в поисках улик.

Самурая из рода Фудзита Неко недолго думая приставил к делу, устроив вводный практикум по полевой криминалистике и поисковому программированию. Когда стало ясно, что развитая тайным советником бурная деятельность мешает работе экспертов клана, владычица церемонно (но весьма твердо) подхватила зятя под локоть. Сообщила, что господин владетельный князь с нетерпением ожидает их.

Тимур свернул сканирующий веер, с сомнением покосился на кладку рядом с дверным проемом. Без особого энтузиазма поднялся на ноги. Перестраиваться с поискового режима на политический не хотелось, но встречаться с владыкой Фудзивара менее чем во всеоружии было бы верхом самонадеянности. Проходя по высоким, пронизанным солнцем залам, Неко прикрыл глаза, освежая в памяти последние политические контакты князя, сравнивая их со списком его союзников.

На сей раз господина советника не повели в личный кабинет владыки. Тимур отметил «официальную» атмосферу анфилады, простор комнат, открытость и соразмерность линий.

Госпожа Аири вдруг отпустила его руку, сделала пару шагов назад. Тимур насторожился: в глазах высокородного наблюдателя этот маневр повышал статус полуварвара куда весомей, нежели любые правительственные должности. А потом распахнулись двери в конференц-зал, и социометрические схемы вылетели из головы советника вместе с архитектурными наблюдениями. Потому что Глициниевый князь был не один. Вокруг круглого стола расселись, ожидая Тимура, не менее дюжины надменных аристократов. Кого-то из них Неко знал лично, других — как источник головной боли для правительства, к ответу на запрос о третьих прилагались внушительно тяжелые досье.