Ведьмина генетика (СИ) - Либрем Альма

Глава двадцать четвертая

Для допроса Ламина нехотя уступила преподавательский стол. Приличия ради она улыбнулась Ирвину чуть ласковее, чем студентам, но заметила венчальный браслет у него на запястье и потеряла остатки всякого интереса у мужчине. Сияющий нельзя сказать, что очень расстроился. Судя по выражению его лица, он был бы очень рад и вовсе не знакомиться со всякими посторонними женщинами, а то мало ли, всякое может случиться.

Преподавательского стола было вполне достаточно, чтобы усесться за ним вчетвером, потому для Акрена и Ирвина места хватило с головой. Ламина удалилась под руку с ректоршей, обсуждая с нею какие-то вопросы. Скорее всего, просто не желала присутствовать при допросе, решила не пихать нос в эти дела.

— Что там с мэтром Рьяго? — спросил вполголоса Акрен. — Мартен говорил мне, ты — целитель.

Ирвин скривился.

— Недоучка. Артефактор жить будет, в сознание, думаю, придет, хотя диагност я такой себе, могу и промахнуться. Колдовать? Не уверен. Его сильно ударило вашей…

— Твоей, — поправил его Акрен. — Мне официоза с головой хватает дома. А ты, как ни крути, муж моей правнучки.

Одного упоминания о Лилиан хватило, чтобы выражение лица Ирвина стало мягче, а его губы тронула тень улыбки.

— Да, — кивнул он, соглашаясь. — Его сильно ударило твоей магией. С одной стороны, это помогло на корню обрубить проклятье, и оно не причинило мэтру Рьяго вреда. С другой, он так сильно привык к тому, что поддерживал свою жизнедеятельность с помощью магии, что сейчас пошел откат. Дар используется на восстановление физических сил, а так он может быстро иссякнуть. Ну, на курсах так говорили.

Акрен печально улыбнулся и оглянулся на студентов.

— Зачем их допрашивать? — спросил он. — Тем более, всех?

— Если б маркиз ди Брэ чуть бодрее ворочал языком, а не нализался алкоголя с самого утра, возможно, мне было бы попроще вытащить из него ответ, кто его проклял, — пожал плечами Ирвин. — И зачем он попытался убить, цитирую, эту мерзкую рыжую морду.

— Я вижу, допрос Гастона прошел очень удачно? — Акрен откинулся на спинку стула и вновь окинул взглядом студентов. Взгляд его лишь на секунду задержался на Анаис, и та расплылась в радостной улыбке.

Что ж они все примитивные такие здесь? Если б Ильза так реагировала на каждый жест с его стороны, Акрен через полчаса, наверное, сбежал бы от нее, не то что не женился. Вархва даже в его время слыла центром матриархата, а здесь из сильных женщин он видел разве что ректора, но той положено, она ведь принцесса.

— Да, — кивнул Ирвин, выдергивая Акрена из его мыслей. — Маркиз ди Брэ охотно рассказал мне о том, что он участвовал в дуэли с каким-то "зарвавшимся простолюдином", а потом этот самый простолюдин сделал что-то с его магией. Но он не помнит, кто именно вселил ему мысль убить этого парня. Сказал, что ориентировался на какой-то сигнал.

— Артефакт?

— Не сомневаюсь в этом.

— Значит, наш тайный враг не в курсе?

— Сквозь эту иллюзию ничего не видно, — кивнул Ирвин, а потом нехотя дополнил. — Я бы сам ни за что не догадался, но я знаю только двоих людей, способных отрубить кому-то магию несколькими фразами. А на вас… На тебе не удержалась бы иллюзия. К тому же, этот рыжий мальчишка на самом деле один из карманных воришек, сидевших когда-то с Его Высочеством в изоляторе. Я его хорошо знаю. Они пользовались артефактом? Очевидно, тот подобрал из воспоминаний Мартена самый нежелательный образ, который только мог найти, чтобы принца никто не узнал.

— Его действительно никто до сих пор не узнал, — ухмыльнулся Акрен. — И, если что, я сказал, что мы расстались при перемещении в Вархву?

— Разумеется, — понимающе кивнул Ирвин. — Приступим? Возможно, я почувствую подобный магический след, который был у маркиза ди Брэ. Хотя там, если честно, как будто коровье стадо пробежалось.

Советник Шантьи согласно склонил голову, и Ирвин огласил первое имя из длинного списка, отобранного у Ламины.

Акрен чувствовал себя сторонним наблюдателем, такой себе страховкой, чтобы никто из студентов не воспользовался проклятием и не отправил доблестного следователя на тот свет. Они все так привыкли к магии, что, приближаясь к столу, с трудом сдерживали дрожь — дар выходил из-под контроля на какие-то пару секунд, а потом и вовсе угасал на период, пока студент не выйдет из зоны действия блокировки колдовства. Ирвин задавал стандартный перечень вопросов, но уже на третьем адепты академии начинали подрагивать, бледнели, кусали губы и реагировали, мягко говоря, отнюдь не так, как полагалось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Если б они жили в Рангорне триста лет назад, то, наверное, погибли бы очень просто. Умение лгать было одним из самых главных в жизни их государства, если кто-то не способен хитрить, в правительственном аппарате ему делать нечего, остается только трудиться на каких-нибудь фермах, не отбирая у других время.

Ирвин и бровью не повел, когда на допросный стул уселся Мартен. Принц тоже вел себя спокойно, должно быть, адаптировался к тому, что магия затихала в его крови, когда Акрен находился рядом. Шантьи наблюдал за ними, скрывая рвущуюся на свободу довольную улыбку.

И этот мальчик сомневается в том, что с него получится хороший король? Ирвин, вероятно, видел иллюзию, и Акрен понятия не имел, какая мимика была у того тщедушного рыжеволосого мальчишки, о котором с таким возмущением говорил Мартен. Но настоящий принц, даже зная, что его никто не видит, оставался равнодушным, но не чрезмерно, а как раз настолько, чтобы это выглядело натурально.

— Насколько мне известно, — Ирвин вдруг отклонился от списка вопросов, — вы в Вархве недавно? С какой целью прибыли?

Мартен ответил смущенной, действительно свойственной студентам улыбкой.

— Хочу изучать артефактологию.

Акрен прищурился, пытаясь рассмотреть за иллюзией настоящего принца. Пришлось приложить немало усилий, чтобы вместо уже привычного Мартена появился полупрозрачный силуэт того рыжеволосого парня, в которого он превратился. Действительно, контраст был потрясающим, узнать в этом мальчишке настоящего принца было практически невозможно. Вероятно, и Белла сильно изменилась, но уже от попытки рассмотреть своего потомка Акрен ощутил сильную головную боль.

Но чем дольше он смотрел на силуэт иллюзии, тем прозрачнее, размытее становился тот рыжеволосый мальчишка и тем яснее пробивался сквозь него настоящий принц.

Акрен едва успел отвернуться. Он понял, еще несколько секунд — и иллюзия рухнет.

Достаточно только в это…

Поверить.

Шантьи вспомнил лист из книги, где рассказывалось, как отменить действие артефакта — просто его уничтожить. Он касался кулона, Белла позволила как-то раз, но это не возымело никакого эффекта. Складывалось такое впечатление, что в этом артефакте жила иная, сильно отличающаяся от всего, с чем приходилось сталкиваться Акрену, магия. Но его все не оставляла мысль о том, что, возможно, ключ лежит где-то…

Где-то в том, чтобы выпить все колдовство из артефакта до дна, так, как это сделал Мартен с Гастоном. Акрен видел ди Брэ сегодня утром, и то, что он застал, ему совершенно не понравилось. Это был первый человек, которого Шантьи в самом деле не чувствовал. Обычно присутствие магии можно было определить по незначительному повышению температуры, но вокруг Гастона царил настоящий зимний холод, и это сейчас, когда на улице тепло.

В нем не осталось ни колдовских сил, ни надежды их вернуть. И это было примечательнее всего.

Когда Акрен повернулся к Ирвину, то понял, что тот уже разобрался практически со всеми. Ни Беллы, ни Мартена в аудитории не было, должно быть, Сияющий уже закончил с ними говорить. В углу сидел какой-то паренек, которого Акрен видел второй или третий раз, да Анаис, упрямо поправлявшая свое платье.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Шантьи задался вопросом — а знал ли герцог ди Маркель, что случится, когда артефакт будет уничтожен? В любом случае, если он его ищет — а он ищет, даже сомневаться не стоит, — то должен был прибыть в Вархву, туда, куда вел след принца Мартена.