Карибские дневники Аарона Томаса, 1798 - 1799 - Станислава Радецкая

Когда вернулся Спенс, он обнаружил, что Пегги Брукс сидит у капитана. Капитан после сказал, что Спенс не должен был ее видеть за два джо.

Суббота, 2 февраля 1799

Негр, прошлым вечером рассказавший о моряках, вернулся к капитану за наградой. Капитан дал ему бутылку рома. Негр был очень разочарован и сказал, что зайдет еще раз.

В дополнение к обвинениям против боцмана в прошении к адмиралу - его все-таки не будут судить за бунт на корабле.

Троих из вчера задержанных оставили под арестом, двоих освободили.

В семь вечера капитан прислал в дом восемнадцатиквартовый ящик с ромом. Привратник остановил этот груз у ворот, и Сэмюел Бат сказал, что ром для его хозяина, доктора Риджуэя. Капитан пожелал, чтобы я оставил ром в своей комнате и не отдавал его доктору до дальнейших распоряжений.

В восемь вечера пошел посмотреть на забаву - негритянские танцы в бухте Фримена, но так завяз в топи на восточной стороне гавани, что мое любопытство угасло, и я вернулся домой.

Начали грузить балласт на корабль.

Спрашивал о Луизе.

Воскресенье, 3 февраля

Сходил к Баррету осведомиться о роме Риджуэя. Оказалось, что тот заказал бочонок с ромом в двадцать пять галлонов по два доллара за галлон; приказано выдавать доктору лишь по одной бутылке рома в день.

Был на Негритянской ярмарке. Ездил на лошади Гордона осматривать вчерашнее болото, которое я не смог пересечь вчера вечером. Я увидел, что сбился с дороги. Объехал Госпитальный холм и т.д.

Вчера Энсел, морской пехотинец Перри, юный Льюис и Хатчен, помощник боцмана, получили по дюжине плетей каждый. Первый, третий и четвертый – за то, что в пятницу вышли за ворота без разрешения, второй – за пьянство.

Прошлой ночью с корабля сбежал некий Мэтьюз, один из тех, кого в пятницу поймали в бухте Фримена. Он пришел из Америки на американском бриге, и я видел его на Сен-Джоне, когда в последний раз был там с мистером Кейнсом.

На закате двое солдат привели пьяных Лэнгема и Кэттена. Капитан случайно наткнулся на них, когда они дрались рядом с мачтовым домом, и передал в руки солдат; обоих заковали в кандалы. Капитан также отослал Бутчера на борт корабля проследить за Дугласом, который напился. Уинслоу вернулся на пристань пьяным, и Мэтью Сирр спрятал его на конюшне. Многие из наших людей сегодня вне дома в увольнении, и многие из них сильно пьяны.

Долго беседовал со старой негритянкой, которую сорок лет назад привезли из Макоко у озера Замбра[1] на восточном берегу Африки. Я рассказал ей историю о Вавилонской башне, о проклятии ее строителей, которое послужило причиной существования столь многих языков, на которых сейчас говорят разные народы в мире. Она не забыла родной язык и назвала мне множество вещей и понятий на африканском наречии. Я спросил ее, не желает ли она вернуться назад, в свою собственную страну, и она ответила:

- Кто же отвезет меня назад, хозяин? Никто не решится отвезти меня назад, разве только захочет потерять двести фунтов. Я умру в рабстве, хозяин, и никто не отвезет меня назад, хозяин. Я буду рабыней, хозяин, до конца моих дней.

Понедельник, 4 февраля 1799

Моя прачка, масти, привела с собой маленького сына по имени Чарльз. Она сказала, что ее сын — дасти[2], она родила его от белого.

Так, черный младенец мог бы купить свою свободу за десять джо или за тридцать три фунта по сегодняшнему курсу. Так, ребенка мулата можно было бы выкупить за такую же сумму, но младенец масти получил бы свободу за семь джо. Младенец дасти мог бы получить свободу за шесть.

Дасти так же белы и светлы кожей, как самые нежные европейцы. Волосы в младенчестве у них обычно светлые, как сливки, и, когда они становятся старше, то, будь они в Европе, никто не признал бы в них индейцев, если бы их не выдавал тягучий, медленный, женственный голос.

Причина, по которой дасти стоят дешевле мулатов, заключается в том, что последним, когда они вырастают, тяжело покинуть острова в Вест-Индии, дасти же это не составляет вовсе никакого труда: их белая кожа не вызывает подозрений и прочая.

Из центральной части острова вернулся капитан Митфорд с «Матильды», вместе со своей женой и управляющим, мистером Джонсом. Они остановились в нашем доме.

Капитан Митфорд задержался здесь из-за болезни, с того времени «Матильда» уже ушла к Ямайке.

Пока лошадь мистера Джонса стояла у двери, я сказал слуге, что у его господина лошадь очень хороша.

— Да, сэр, — ответил чернокожий юноша, — мой хозяин — управляющий. У управляющего всегда лучшие лошади, сэр.

Чернокожий провел меня к пещере, известной как Мышиная; она так называется из-за огромного количества летучих мышей, которые тут обитают. Она находится в миле от топкого Индейского ручья, и вход в нее с юго-востока.

Пещера эта весьма примечательна и может потягаться своим нутром с подобными ей подземными образованиями в Англии. В Англии мне довелось видеть пещеру рядом с Беррихэд в Торбей, и ту, что находится под Блэкхит, и еще несколько достойных упоминания. Если учесть, что эта пещера находится на маленьком острове Антигуа, можно только гадать, каким образом и для чего она возникла здесь.