Атака мертвецов - Лиза Смедман

Лелиана вскинула брови.

— Ты не угадал своего призвания, — заметила она, схватила третьего глубинного гнома и поволокла его по полу. — Тебе надо было стать Ночной Тенью.

— Может, еще стану, — прошептал сам себе К'арлайнд. Потом он сотворил заклинание.

ГЛАВА 10

Каватина левитировала вверх по шахте в полной боевой готовности. Описание, данное Хранительницами «демону», подходило Халисстре, но Каватина все равно была настороже. Поднимаясь, она вытащила затычку из железной фляги. Если все-таки окажется, что это демон, она поймает его.

Она мягко опустилась на край шахты и огляделась. Пещера была большая, заваленная всяким древним мусором. От нее в разные стороны расходились три туннеля. Сияние фаэрцресс контрастировало с темными тенями от упавшего крепежа, лебедок, мотков проволоки и прочего брошенного оборудования. Халисстра могла затаиться где угодно.

И сколько угодно неумерших — тоже.

— Халисстра? — тихо позвала Каватина. Меч в ее руке негромко гудел — предосторожность против заклинаний.

Она услышала в левом туннеле какое-то шарканье.

— Халисстра? — снова окликнула она, немного громче. И пошла на шум.

Что-то прошмыгнуло по опорной балке рядом с ней. Каватина обернулась. С провисшего стропила на нее, поблескивая глазками, смотрела крыса. Существо мгновение разглядывало Каватину, потом юркнуло прочь.

Каватина стояла в тишине, гадая, что же увидела Зиндира — уж не тень ли, превращенную в демона чересчур пылким воображением. Зиндира была Хранительницей, и хорошо подготовленной, и все же после стычки с неумершей головой она могла стать чересчур нервной.

Что-то коснулось плеча Каватины. Она стремительно развернулась и взмахнула мечом. Лишь в последний миг ей удалось сдержать удар.

Халисстра смотрела на острие меча, уткнувшееся ей в диафрагму, как раз под последней из восьми паучьих лапок, торчащих из ее груди. Ее ужасное лицо недовольно скривилось.

— Вот как ты приветствуешь друзей? Каватина отступила на шаг, по-прежнему держа меч наготове. Если это существо и в самом деле демон, каким-то образом прикинувшийся Халисстрой, то у него это хорошо получилось.

— Это правда ты, Халисстра?

— Ты хочешь доказательств? — Клыки, торчащие из ее щек, дернулись. Бывшая жрица указала на нагрудник Каватины. — Эти отметины — они от зубов Селветарма. Ты была у него в пасти — беспомощная, — когда я подала тебе Лунный Клинок. — Она склонила голову набок. — Об этом, готова поспорить, не говорится в балладах.

Каватина кивнула. В самом деле, не говорится. Она опустила меч:

— Халисстра.

Халисстра отвесила униженный поклон:

— Собственной персоной.

— Что случилось с тобой после смерти Селветарма? Я вернулась на Дно Дьявольской Паутины, чтобы отыскать тебя, но не смогла найти. Где ты была?

Плечи Халисстры поникли. И все равно она была в два раза выше Каватины.

— Ллос поймала меня. Она заточила меня в своей крепости.

— Ты бежала?

Халисстра покачала головой. Ее спутанные волосы прилипли к плечам и не двигались.

— Я наскучила Ллос. Она выбросила меня прочь. Сказала, что я исполнила свое предназначение.

— И им было… — подбодрила ее Каватина.

Глаза Халисстры злобно блеснули.

— Помочь тебе убить Селветарма.

От изумления Каватина раскрыла рот:

— Ллос желала его смерти?

— Конечно. — Халисстра понурилась. — Он тоже исчерпал свою полезность.

Каватина крепко стиснула рукоять меча. Не в обычаях Ллос просто выкинуть ненужную марионетку. Паучья Королева наслаждалась, уничтожая, и разорвала бы душу в клочья при малейшем недовольстве ею. Видимо, Халисстра ошибалась, говоря, что больше не нужна Ллос. Стала ли она снова рабой Паучьей Королевы? И переставала ли ею быть когда-нибудь?

— Это Ллос приказала тебе помочь мне убить Селветарма?

— Нет. Я сделала это по собственной воле. Потому что… — Халисстра подняла голову, — потому что ты обещала мне возрождение. — Она подняла руку и с мольбой протянула к Каватине. — Я готова принять его. Искупить все то, что я натворила.

Каватина смотрела на протянутую руку. Когти, торчащие из кончиков пальцев Халисстры, были грязными, зазубренными, как битое стекло. Сама рука была уродливой, звериной, ладонь в рубцах.

Жест казался искренним, но Каватина не была дурой. Десятилетия охоты на демонов научили ее осторожности. Если бы фаэрцресс не помешал ей провидеть, она смогла бы узнать, говорит ли Халисстра правду, — узнать, действительно ли это она, а не какой-нибудь демон, которому Ллос поведала подробности гибели своего воителя. Так или иначе, Каватина может прибегнуть и к другим методам.

— Куартц'ресс, — прошептала она.

Серебряный огонь вылетел из фляги, ударив Халисстру в грудь. Вместо того чтобы отпрянуть, та спокойно смотрела, как лучи отскакивают от ее лоснящейся черной кожи. Сияние из фляги потихоньку угасало, пока не остался лишь голубоватый свет фаэрцресс.

— Ты думаешь, я демон, — вздохнула Халисстра. Она странно, сдавленно рассмеялась и широко раскинула руки. — Давай. Убей меня, демона.

— Если ты действительно Халисстра, то я не могу.

— Вот именно. — Рука Халисстры взметнулась и ухватилась за клинок, прямо посредине. Она дернула его на себя — сильно — и вогнала себе в грудь.

Каватина в ужасе выдернула его обратно. Меч завопил, когда она отскочила от раненой Халисстры. Потрясенная, Рыцарь Темной Песни смотрела как Халисстра сложилась пополам, постанывая от боли. Она уперлась рукой в пол и дрожала, дыша часто и неглубоко. Другой рукой она зажимала рану. Ее плоть медленно срасталась вновь. Наконец она выпрямилась.

— Видишь? — спросила она. — Это я. Ллос все еще не хочет, чтобы я умерла. — Исполненный муки взгляд устремился на Каватину. — Пожалуйста, помоги мне. — Рука вновь умоляюще поднялась. — Сорви паутину Ллос с моей души. Возроди меня.

— Халисстра, — повторила Каватина. — Это действительно ты.

Она опустила меч и протянула руку. Халисстра схватила ее.

Тихий смешок родился в горле Халисстры, похожий на бульканье крови. Потом она откинула голову и прокричала:

— Вендонай!

Внезапно Каватина и Халисстра очутились… где-то.

Халисстра выпустила руку Каватины и, хохоча, отпрыгнула назад. Каватина резко развернулась. Вокруг была плоская, невыразительная равнина, обожженная солнцем земля блестела, словно посыпанная солью. Завывал горячий ветер, песок жалил кожу. В нескольких шагах от Каватины возвышалась груда горящих черепов. На ней лениво разлеглась фигура, греющаяся в их тепле, — демон с рогами, сложенными крыльями летучей мыши и кирпично-красной кожей. Балор. Он улыбнулся ей, лениво почесывая пах.