Убийцы - Павел Блинников

Убрав спящее тело в багажник, убийца поехал по границе в поисках таких же, как он. Не маньяков, нет — но убийц, или тех, кто ими может стать. Он искал перспективных и вскоре нашел.

Вторым в багажнике умостился какой-то бритоголовый тип, остановившийся на обочине парка, чтобы отлить. Его дорогая машина несла следы смерти почти также отчетливо, как авто маньяка. Следом убийца заглянул в квартиру женщины, сделавшей уже пять абортов и явно не собиравшейся останавливаться на достигнутом. Четвертым в багажник попал милиционер — от его дубинки тоже сильно веяло смертью. С этой четверкой убийца вернулся на поляну, где начал…

Девушка все еще мычала между четырех колышков — привязали ее качественно. Барс, походя, пустил ей в лоб пулю и вытащил из багажника первого. Они проспят еще несколько часов, но ему совсем не надо их сознание. Напротив, так даже лучше. Убийца чувствовал его присутствие на поляне — ведь только что здесь свершилось убийство. Бледная исхудавшая рука достала нож из кобуры на ремне, вторая схватила маньяка Андрея за волосы, лезвие коснулось шеи.

— Мне нужен Скорпион, — сказал Барс в пустоту. В тиши парка его голос пробежал эхом меж деревьев.

— Кар-р, — послышалось в ответ.

Лезвие вспороло маньяку глотку, Барс потянул труп к могиле, как и держал — за волосы. Когда маньяк упокоился в яме, убийца достал второго из багажника — бритоголового качка — и повторил операцию. Опять лезвие ножа оказалось рядом с горлом, снова Барс сказал в ночь:

— Мне нужен Скорпион.

— Ка-р-р-р, — теперь ответ уже меньше походил на воронье карканье, скорее на рык.

Еще одна глотка встретилась с ножом, еще одни труп улегся в могилу.

Третьим стал милиционер.

— Мне нужен Скорпион, — сказал Барс.

— А-хр-р-р-р, — ответил парк, а все вокруг похолодало. Теперь просто рык, уже ничем не напоминавший прежнее «Кар-р».

Последняя жертва оказалась на траве — женщина, поклонница абортов. Барс удерживал ее за волосы и сделал тонкий надрез на шее — выступила кровь.

— Мне нужен Скорпион, я готов заплатить, — сказал убийца. — Какова цена его головы?

В отдалении что-то вспыхнуло, будто молния или сварка. Вспыхнуло, и осветило высокую мужскую фигуру в рогатом шлеме с вороном на плече. Никогда еще Барс не видел его так отчетливо, никогда не чувствовал на себе его взгляд так явно.

«Буде твоим стараниям хоть тысячу лет, ты не сможешь заплатить такую цену» — прозвучало в голове убийцы. От неожиданности он даже выпустил волосы жертвы, а голос в мыслях продолжил: «Как смеешь ты, раб, просить меня о смерти самого преданного моего слуги? Ты никогда не получишь канал к Скорпиону».

— Тогда я буду убивать и убивать! — прокричал Барс. — Буду отыскивать всех ублюдков, и убивать их! Учти — это только начало!

Но голос пропал из головы, а следующая вспышка показала — исчез и хозяин. Барс наклонился и вонзил нож в глаз женщине. Он не стал тащить ее в могилу, а оставил так.

Где-то во Владимире

Бизнесмен Юрий Живов четыре года назад заставший жену с любовником, убивший их, и скрывшейся от правосудия, сидел на заседании совета директоров во главе стола. Тут же присутствовали еще пять мужчин и женщина: Людочка — секретарша и временная жена. Вот уже месяц он спал с ней и теперь рассматривал длинные ноги пресытившимся взглядом, вполуха слушая выступавшего Евгения.

— Таким образом, можно будет сохранить хотя бы пятьсот рабочих мест на танковом заводе, семьсот на труболитейном и четыреста в магазинах…

— Во сколько это нам встанет? — спросил Юрий, раздумывая, как бы избавиться от Людки: по-тихому, или просто приказать ребятам и ей все популярно разъяснят.

— Всего пять миллионов, — ответил Евгений.

— Тогда однозначно — нет, — ответил Юрий. — Я ради этого быдла рублем не пожертвую.

— Но профсоюз, семьи…

— Нет! — сказал Юра с нажимом. — Идем дальше… хотя еще, кстати, по рабочим, что там с бесплатным страхованием? Насколько я помню, у нас там какая-то особая страховка, верно?

— Да, — присел Евгений. Он и не особенно надеялся, что шеф его одобрит.

— Оставить ту, что положена по закону, но по минимуму. Мне эти расходы уже сидят в печенках…

Прямо в эту секунду Юрий Живов приговаривал к медленной смерти примерно двадцать человек — из них восемь женщины и три ребенка. Так бы и случилось, если бы его не приговорили раньше…

Двери кабинета распахнулись, в комнату вошел худой высокий мужчина с нездорово-бледной кожей. В руках шестизарядный пистолет с полной обоймой и глушителем. Не прошло и тридцати секунд, как он вышел, оставив шесть трупов сидящими в креслах, а Люда так и продолжала стоять с дырой в голове. Он убил их очень чисто.

Где-то в Смоленске

Лешка возвращался домой из клуба не в самом лучшем настроении. Сегодня ничего ни с кем не выгорело, придется идти в общагу одному, что плохо. Еще хуже, уже ныне предвкушаемое похмелье, а все ларьки закрылись и минералку купить негде. Да и сигареты на исходе, хотя завтра он захочет курить только к обеду, как и есть. За год жизни без родителей он успел изучить все дрянные качества собственного похмельного синдрома. А может сходить в женское крыло к Нинке Сапрыкиной? Хотя уже почти два ночи, все спят. Самому бы пройти мимо дежурной… Короче говоря, субботний вечер испорчен.

— Простите, а у вас закурить не найдется? — донесся сзади женский голос.

Леха повернулся и обозрел мутным взглядом низенькую черноволосую девушку.

— Какой вопрос, мадмуазель! — сказал Леха и зашарил по карманам. Ради такой мордашки не жалко и последней сигареты. — А как вас зовут?

— Лиля, — ответила она и потянулась к пачке. — Ой, у тебя последняя…

— Ничего, бери, — усмехнулся Леха. — Лиля, какое красивое имя.

— Спасибо, а зажигалка?

Он достал и зажигалку, а когда поднес пламя к ее рту, она обвила его кисть кольцом из ладоней, предохраняя от ветра, и, вроде невзначай, прикоснулась к его руке.

— А меня парень только что бросил, — сказала она настолько буднично, что Леха опешил. Правда, надо отдать ему должное, быстро сориентировался.

— Ничего, нового найдешь. Такая красавица одна не останется.

— А я уже.

— Что уже? — не понял Леха.

— Уже нашла, — сказал она, беря его за руку. — Ты ведь не против?

— Конечно, нет, детка, — сказал он, улыбаясь несколько глуповато. — Я всегда за дружбу между мужчиной и женщиной. Особенно тесную дружбу.

Он и не успел опомниться, как она повела его в какой-то проулок. Запах ее духов пьянил, а сигарета в ладони иногда освещала личико с явными признаками нетерпения.

— Милая, а куда же ты так торопишься? — прыснул Леха.

— Я очень хочу, понимаешь? — отозвалась она и выбросила окурок на асфальт.

Не прошло и минуты, как они уже стояли под каким-то деревом в донельзя темном дворе. Она прижала его к стволу и, притиснувшись, поцеловала. Он быстро обшарил руками ее тело, не забыв заглянуть под коротенькую юбочку. Ее руки тоже занимались делом — пальчики уже возились с молнией. Она оторвалась от его губ и с лукавой улыбкой присела на корточки.

«Вот это мне везет сегодня!» — пронеслась в Лехиной голове, когда Лиля стягивала джинсы вместе с трусами. А потом… на шею легло лезвие ножа.

— Не двигайся недоносок, — сказал грубый голос сзади. — Лиля, давай.

— Что происходит? — голос Лехи сорвался на фальцет.

— Пасть заткнул! — рявкнули слева. Из темноты вышли еще два мужчины, на вид лет по тридцать.

Лиля уже возилась с его джинсами, доставая бумажник и сотовый. Потом она поднялась и провела рукой по опавшему члену.

— Что-то ты мало продержался, студент, — сказала девушка и легонько стукнула по носу его же бумажником.

— Сколько там? — спросил тот, что держал нож.

Один из подошедших достал фонарик и осветил пальчики девушки, пересчитывающие купюры со скоростью электронной машинки.

— Пять штук баксов, — сказала Лиля. — Богатенький студент.

— Конечно, когда батя заряженный, можно много себе позволить, да, шнырь?

Тут бандит с фонарем ударил Леху ногой прямо по неприкрытым гениталиям. Того согнуло, а выпитое и съеденное вечером выплеснулось на травку.

— Кончай его и пошли… — сказала Лиля, плюя на дорогую Лехину рубашку.

— Ща, все будет.

Бандит с ножом уже наклонился, чтобы полоснуть Леху по горлу, но вместо этого из темечка у него брызнул фонтанчик крови, а мигом позднее такой же выстрелил из задницы — это пуля прошила его насквозь.

— Что за хуйня? — подскочил третий мужик.

Державший фонарик осветил пространство справа, луч выхватил худого бледного мужчину с пистолетом в руке…

Этой ночью в Смоленске умерла четверка грабителей, счет их жертв за последние пять лет составлял примерно двадцать восемь человек.