Нелюбимая для властного лорда (СИ) - Солт Елена

Равнодушно пожимаю плечами:

– Наверное, по крайней мере, он так сказал.

– Он говорит это уже десятый день! – всплескивает руками Ангелина, продолжая обращаться к окну, за которым стремительно темнеет. – Кормит завтраками! Сколько можно?

– Он не виноват, что лихорадка оказалась такой сильной. Как выздоровеет – так сразу приедет.

– Бесит, – шипит Ангелина и прислоняется лбом к оконному стеклу.

За спиной снова открывается дверь:

– Так, так, – слышу голос племянника и его бодрые шаги. – Семейная идиллия! Элира, – кивает жене, затем спине Ангелины. – Леди Файерстоун.

Вот у кого всегда хорошее настроение, что бы ни случилось, то, что нужно сейчас, чтобы слегка понизить градус негатива.

– Как насчёт того, чтобы немного поработать, дядя? – улыбается до ушей и хлопает себя по кожаной папке под мышкой.

Сказать честно – никак. Всё настолько хорошо, что просто лень шевелиться.

– Что там у тебя? – спрашиваю без особого интереса.

– Чертежи завода по обработке металла, новые контракты и…

– Ты всё это смотрел?

– Конечно.

– Тогда подготовь финальные варианты на подпись и приезжай утром в понедельник. Пора делегировать тебе побольше дел. Со взрывом на шахте разобрался, как большой мальчик, ещё и без жертв, и тут разберёшься.

– Эээ… это точно ты, дядя? – Дарен озадаченно чешет затылок.

– Чаю? – киваю ему на свободное кресло.

– У вас опять эта синяя вода? Уже красная? – морщится он, заглядывая в наши с Элирой чашки. – Неа, не хочется. Вот конфетку можно.

Дарен выгребает из вазочки последнюю шоколадную конфету, затем пожимает плечами:

– Ну, не хотите, как хотите. Тогда я домой, меня там ждут, вообще-то!

Когда за племянником закрывается дверь, поворачиваюсь к жене. Нахожу её запястье, подношу к лицу и внимательно рассматриваю изящные тонкие пальчики, на один из которых надето кольцо.

Свет канделябров играет во множестве граней ларита – драгоценного камня из недавно открытого месторождения в процветающем Пимаре.

Разворачиваю руку Элиры и касаюсь губами её ладони.

– Щекотно, – смеётся она.

Занятые друг другом, мы совсем забываем про Ангелину. Элира первая замечает, что с той творится нечто странное.

Ангелина вдруг стонет и цепляется руками за подоконник до побелевших костяшек, практически вжимаясь лицом в оконное стекло, словно видит за окном призрака.

Элира высвобождается из объятий, и уже за одно это я чувствую скрытое раздражение к бывшей. Морщусь, словно от зубной боли, глядя в её напряжённую спину у окна. Ну, что там ещё?

– Ангелина? – встревоженно спрашивает жена. – Всё хорошо?

Элира встаёт с дивана, и делает было несколько шагов по направлению к окну, как вдруг Ангелина резко разворачивается вокруг себя и вихрем проносится прочь из комнаты.

Ричард и Рина испуганно жмутся друг к другу. Приходится тоже встать.

– Всё хорошо! – Элира подходит к ним и опускается к детям на ковёр. – Просто мама о чём-то вспомнила.

– Или кого-то увидела, – задумчиво отвечаю я, засунув руки в карманы брюк и стоя перед окном.

В жёлтом свете уличного фонаря различаю перед главным входом в поместье гнедого коня и две фигуры.

Одна – Ангелины. Она эмоционально размахивает руками и явно что-то кричит. Другая – высокая, широкоплечая, мужская, в плаще, скрывающем силуэт, но я всё равно безошибочно определяю, кому он принадлежит.

Только один человек может позволить себе одним движением заблокировать руки истерящей леди Файерстоун, притянуть её к себе и заткнуть ей рот поцелуем.

– Кто это? – испуганно шепчет Элира, проскальзывая к окну и становясь передо мной.

Обнимаю её со спины, утыкаюсь в макушку:

– Она одна верила, что он жив и вернётся к ней, и он вернулся. Представляешь?

Дети не видят нас со спины и можно дать волю рукам, огладить живот и пышную грудь жены. Проклятое платье, хорошо, что скоро уже ночь и в постели на ней наконец-то ничего не будет.

– Кто?

Элира слегка поворачивает голову, я наклоняюсь и целую её в висок, отвлекаюсь и не сразу вспоминая нить разговора:

– Её муж, генерал Файерстоун.

Эпилог

5 лет спустя.

Элира.

Иду по коридору в сторону библиотеки, удерживая на руках сладко посапывающую драгоценную ношу с хохолком серебристых волос.

Дверь в библиотеку приоткрыта, и из неё доносятся голоса. Останавливаюсь перед входом и тайком заглядываю внутрь. Обожаю наблюдать за ними, когда они этого не замечают.

– Магическая составляющая водного шара очень важна, – вкрадчиво и спокойно объясняет Лэйтон, прохаживаясь вдоль стола. – Так, например, при создании разящего водного шара важно…

Смысл слов начинает ускользать, стоит мне залюбоваться мужем. На Лэйтоне чёрный камзол, идеально сидящий на его крепкой фигуре, в вырезе которого просматривается серебристый жилет. Вокруг шеи плотно повязан шёлковый платок. Гладкие пепельные волосы уложены назад.

За столом, вдоль которого прохаживается муж, сидят двое. Мальчик и девочка с такими же, как у отца, серебристыми волосами, смотрят ему в рот и внимательно слушают.

У Лэндэра волосы гладкие и отливают серебром. У Леи вьющиеся локоны с золотистыми отблесками. Лея, как и Лэндэр, унаследовала магию воды, а не мой проклятый дар. Фух!

Хотя, конечно, мне грех жаловаться, ведь именно благодаря магии возрождения я встретила любовь всей своей жизни. Но наш случай скорее исключение, и, конечно, я бы не пожелала родной дочери так рисковать.

– Мамочка! – Лея первой меня замечает.

Улыбаюсь ей, вхожу и опускаюсь вниз, чтобы принять в объятия. Моя доченька, моё ласковое солнышко. Целую в нежную, пухлую по-детски щёчку с ямочками.

– Какой Лайон миленький! – Лея ласково трогает серебристый пушок волос младенца, мирно спящего у меня на руках.

– Ты была такая же когда-то, представляешь?

Замечаю Лэндэра, застывшего возле своего стула. Сыну не так просто демонстрировать свои чувства, как его сестре, но я стараюсь его приучать. Подзываю рукой.

Лэндэр нехотя приближается. Обнимаю его крепко-крепко. Сын прижимается ко мне ровно на мгновение, но затем высвобождается:

– Привет, мам.

– Вам пора, – произносит Лэйтон. – Господин Гор наверняка уже здесь. А вам ещё переодеваться.

– Слышала? – Лэндэр тянет сестру за рукав платья. – Пошли!

– Пока, мамуль, – корчит жалостливую гримасу моя малышка, и они вдвоём уходят, чтобы переодеться на урок верховой езды.

Поднимаюсь и подхожу к мужу. Подставляю ему для поцелуя губы, получаю желаемое, затем сажусь на диванчик возле стены.

– На сегодня с занятиями всё? – спрашиваю у Лэйтона.

– Да, – отвечает он, прибирая листы пергамента и закручивая чернильницу. – Завтра господин Айсир с цифрами, а послезавтра господин Турх с ганайским языком.

– Ммм, как насыщенно, – делаю вид, что мне интересно вот это всё.

– Разумеется. У моих детей будет лучшее образование.

– Конечно, любовь моя.

После того, как Лэндэр и Лея подросли, Лэйтон всё своё рвение направил на них и, наконец-то оставил в покое меня. Передала эстафету, так сказать, и очень тому рада.

– Как у тебя дела? – спрашивает он, составляя чернильницу на деревянную подставку.

Вздыхаю, принимая положение поудобнее:

– Ангелина зовёт нас в столицу по случаю торжеств победы над Сортанатом. Пишет, что будет фейерверк и праздничные шествия, предлагает остановиться в их городском особняке, пишет, что Рэйнер тоже нас ждёт.

– Хочешь поехать? – голос Лэйтона звучит ровно, но я без труда улавливаю в нём опасливые ноты.

– Неа, – морщу нос и мотаю головой. – Полгода назад ездили! В столице так шумно, грязно, и вся эта суета, брррр! Никуда я не хочу! И видеть никого не хочу. Только вас.

Не замечаю, как Лэйтон успевает приблизиться. Чувствую его ласкающее поглаживание по спине и быстрый поцелуй в макушку.