Первые дерзания - Вадим Охотников

- Это вы насчет какой мощности? - вмешался Семен, быстро поднимаясь с постели.

- А-ааа! Ты еще не спишь? А это, знаешь, мы тут поспорили, одним словом. Тебя это вовсе не касается, - виноватым тоном ответил Кириллин и принялся торопливо раздеваться.

После истории в приемной главного инженера Семеном вдруг овладело какое-то безразличие к задуманному делу. В глубине души он сознавал, что это нехорошо, что так нельзя, что надо бороться с подобными настроениями и научиться их побеждать, но ничего поделать с собой не мог. Семен вспомнил наставления Александра Андреевича, который говорил, что изобретатель должен быть настойчивым, упорным и самоотверженным при решении поставленной задачи, не бояться трудностей и неудач, но все эти рассуждения были как-то сами по себе, а настроение, с которыми Семен не мог совладать, - само по себе. "

Что в этом случае нужно делать? - мучительно рассуждал Семен. - Ведь для того чтобы нам разрешили построить маленькую модель машины, необходимо не только согласие главного инженера, но и его желание помочь! А ведь он когда-то обещал мне помогать... Теперь, наверное, обиделся на меня..."

Для последнего предположения у Семена были очень веские основания. Он уже трижды заходил в приемную к Елене Павловне и робко спрашивал, когда же, наконец, Александр Андреевич сможет с ним поговорить. И все три раза Елена Павловна молча поднималась, шла в кабинет и возвращалась с одним и тем же ответом:

- Занят. Сегодня не сможет. Когда освободится - неизвестно.

Елена Павловна говорила с Семеном необычайно вежливо и как будто даже ласково. Но от этого, к сожалению, не становилось легче. Семен с обидой и завистью смотрел на людей, ожидающих приема. Это были конструкторы с папками и толстыми рулонами чертежей, начальники лабораторий и цехов, какие-то неизвестные люди с портфелями и без них, рабочие в комбинезонах. А однажды даже уборщица, хорошо известная Семену тетя Паша, с каким-то заявлением в руке скрылась на глазах юного изобретателя за заветной дверью.

Может быть потому, что Семен не делился со своими товарищами подлинным положением дела, ему было вдвойне тяжело. Только один раз он как бы между прочим сказал Быкову:

- Сегодня опять пытался попасть к Александру Андреевичу, но он не принял. Видно, очень занят...

- Конечно, - согласился Быков. - Сейчас ему не до тебя. Я слышал, что наше ОКБ получает дополнительное задание. Очень срочное.

- Да. Очень и очень срочное... - смущенно пробормотал Семен, так как на самом деле о существовании подобного задания он услышал впервые.

Что-то не совсем ладное происходило и с математиком, Леонидом Карповичем Чугунцевым. Вначале он очень горячо взялся произвести расчет вибраторов с удлиненными клинообразными сердечниками, позволяющими направлять всю энергию ультразвукового излучения вглубь земли, а потом остыл и, по-видимому, совершенно забыл о своем обещании. Первые дни, после того как Семен нагнал его в машине, Чугунцев обещал вот-вот закончить расчеты. А затем, при встречах в лаборатории, он даже перестал вспоминать об этом. Последний раз, чуть не столкнувшись с Семеном в коридоре, Чугунцев спросил:

- Мурашов у себя?

Семен ответил, что старшего научного сотрудника нет на месте.

- Тогда - вот что: передай ему, что в отделе информации лежит письмо из главка, с которым ему обязательно необходимо ознакомиться. Не забудешь?

И математик сразу же удалился, так и не заикнувшись о расчетах вибраторов. "

Письмо... Информация... - промелькнуло в голове Семена. - Ну да! Это же так просто! Необходимо написать Александру Андреевичу письмо, чтобы информировать его..." - тут же решил Семен...

В этот же день, сразу после окончания работы, поспешил он в общежитие и принялся за составление письма.

Долгое время юный изобретатель никак не мог решить, с чего именно начать свое послание. Однако исчеркав изрядное количество строчек, он начал писать быстро и торопливо, опасаясь как бы бурно нахлынувшие мысли не испарились из памяти, прежде чем они улягутся на бумаге. "

Сначала начерно, как придет в голову, а потом уже обработаю черновик как следует..." - решил Семен. "

Дорогой Александр Андреевич! - писал Семен. - Мы все заботимся о своей Родине и думаем, как бы сделать так, чтобы она стала еще более лучшей (слово "лучшей" зачеркнуто), сильной (тоже зачеркните), могущественной. Советские люди отдают этому все свои силы. Советские изобретатели выдумывают новые машины, чтобы облегчить труд людей и принести пользу своей горячо любимой Родине. Чтобы, как можно скорее страна пришла к коммунизму, где всю черновую и тяжелую работу будут выполнять машины, труд будет интереснее, и у людей останется больше времени заниматься спортом, искусством и выдумывать еще более совершенные машины, чтобы окончательно покорить природу и целиком и полностью поставить ее себе на службу.

Александр Андреевич! Вы всем известный изобретатель и сделали так много, что даже ни с каким другим изобретателем сравниться не можете. Я же только еще хочу стать изобретателем и чувствую, что это обязательно так и будет. И Вы говорили мне, что я должен стать изобретателем, а мои товарищи Ваня Быков, Степан Кириллин, Сережа Чердаков, а также отчасти Александр Пышной решили мне помогать, и теперь уже так получилось, что изобретаем мы все вместе. Правда, Шурик колеблется, но это пока нам еще не мешает. Если так будет и дальше продолжаться, и перевоспитанию он не поддастся, то мы его просто выгоним из нашего коллектива.

Вы, Александр Андреевич, строите большие машины и решаете большие вопросы. Для этого у Вас есть большой институт, и все к Вам относятся с большим уважением. Мы же решили построить маленькую модель машины, для пробы, конечно, которая бы копала каналы и ровняла поверхность земли с помощью ультразвука и таким образом приносила бы пользу нашей великой стране. Если поставить на вибраторы удлиненные сердечники, вроде как бы с клином на конце, то вся сила пойдет в глубину земли. Вы, наверное, это уже знаете, а если нет, то можете посмотреть у нас в лаборатории, так как они не годятся для вспахивания почвы.

Мы хотим пристроить эти вибраторы на маленькую модель трактора, ту, что валяется на заднем дворе, а также небольшой транспортер приспособить, который тоже валяется и отчасти уже поржавел, а также приспособить к нашей машине разные приспособления и посмотреть, что из этого получится. Для Вашего учреждения никаких расходов от этого не будет. Всю работу мы собираемся сделать в свободное время, не портя каких-либо материалов, кроме тех, что почти не нужны и лежат на заднем дворе и отчасти ржавеют. Да и эти материалы можно будет вернуть на место, как были, в случае, если машина не заработает, или когда мы кончим с ней свои опыты. Конечно, мы еще не можем рассчитать все по-научному и руководствовались при составлении своего проекта только своими собственными техническими соображениями и догадками, с помощью наблюдательности, о которой Вы мне говорили. Конечно, если Вы нам немного поможете, а также попросите математика Леонида Карповича Чугунцева, чтобы он честно сдержал свое первоначальное обещание и рассчитал нам вибратор с удлиненным сердечником, то все это можно будет сделать. Такая маленькая машина заработает в поле, и Вы и все Ваши конструкторы сразу увидят, можно ли на основе этого опыта построить настоящую машину для практического применения. А если из нашей машины ничего не получится, то для Вас (зачеркнуто для Вас), то для Ваших инженеров-конструкторов тоже будет польза, так как они узнают, что ломать голову над подобной идеей нет никакого смысла. Что же касается скандала, устроенного мною в Вашей приемной, когда Елена Павловна совершенно справедливо оттаскивала меня от дверей, то я очень переживаю и мне стыдно, так как получилось все это не потому, что я какой-нибудь хулиган и хотел воспользоваться Вашим добрым расположением ко мне и доказать, что мне все можно. Все так получилось только потому, что я погорячился и считал, что наше предложение Вас сильно обрадует. Больше никогда так делать не буду.