Крест и крыло - Галина Дмитриевна Гончарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ладно. Я сделаю все, как ты сказал – и еду к вам в штаб-квартиру.
– Я люблю тебя. Будь осторожна.
– И я тебя. Ты тоже побереги себя?
– Обещаю. Целую.
– И я тебя. Еду.
Даша выскочила из машины и рванула к библиотеке. В чем-то Валентин прав. Такие вещи лучше не носить при себе. Их обязательно надо донести до Князя города.
Он оценит.
* * *
Тошно. Почему мне так тошно и плохо?
Я отравилась?
Дурнота накатывает волнами, заставляя меня стискивать зубы от боли. Голова совершенно чугунная, мышцы сводит судорогой, глаза не разлепляются, зато желудок настойчиво тычется где-то в районе трахеи.
Я не выдерживаю, поворачиваю голову набок и что-то, по ощущениям литра три жидкости, выливается из меня наружу.
Слышится чей-то мат.
И кто?!
На кого это я попала?
Говорят, если нагадит птица – к деньгам. Если нагажу я – а черт его знает, к чему? Мысли сонные и вялые. Мне надо что-то сделать, определенно… что именно?
Не помню, ничего не помню… где я?
Кто я?
Вокруг все кружится и мутится. Потом глаза заволакивает разноцветная пелена.
А потом она раздвигается – и я ясно вижу экстрасенсиху Татьяну.
О, черт!
Это мой глюк?
Дайте скорее закусить! Или еще выпить… не хочу ЭТО видеть…
Лицо экстрасенсихи исполнено какого-то хищного злорадства.
– Что ж, вот мы и встретились. Не так ты и грозна, когда лежишь тут, беспомощная… Ты все забудешь, Юлечка. Ты ничего не будешь помнить. Зато я все буду знать. Сейчас я осторожненько попытаюсь отрезать тебя от твоей магии – и все будет хорошо.
На шее смыкается что-то обжигающе холодное.
Руки?
Две ледяные ладони.
И в следующий миг волна черноты накрывает меня с головой. Так чувствует себя человек, внезапно потерявший все шесть чувств. Остается только одно. Всепоглощающее. Уничтожающее меня.
Боль.
Сначала нестерпимая. А потом уже ласковая и даже привычная. Она обнимает меня, отделяет сознание от тела – и я уплываю. Я знаю, там, где мое тело, сейчас происходит что-то кошмарное. Но вернуться не могу. Это слишком для человека. Я не выдержу. Я сойду с ума. Хотя… возможно и уже сошла…
И только где-то на грани звучит или ощущается злорадное:
– Ты сама виновата. Сама виновата… надо было по-хорошему, пока тебя добром просили…
И я уплываю все дальше и дальше в эту черноту.
Я умираю?
Наверное, да.
Я проваливаюсь, умираю, растворяюсь в небытии, меня просто поглощает нечто невразумительное и на редкость неприятное…
Но так не должно быть! Меня должна после смерти принять моя поляна, а не это… гнусное варево!!!
Я не хочу!!!
Я не позволю!!!
Алым вспыхивают нити моей кровной связи. И последним усилием я зову единственного человека, который может мне помочь…
– Мечислав!!!
* * *
– Давление семьдесят на двадцать! Пульс сто пятьдесят! Мы теряем ее!!!
– Ничего! Это просто побочные эффекты!
Татьяна с удовольствием разглядывала девушку, лежащую на кушетке. Сейчас все ее тело билось и изгибалось в конвульсиях. Она металась так, что трое мужчин не могли удержать ее на месте. Выгибалась, сворачивалась в кольцо, распрямлялась, выгибаясь дугой, – и опять сворачивалась назад, зубы были сжаты с такой силой, что казалось, сейчас треснут челюсти. На висках и шее взбухли синие вены.
– Вы что?!
Отец Михаил, влетевший в комнату, замер от ужаса.
– Ничего страшного, – улыбнулась Татьяна. – Я даже не ожидала, что на нее это так подействует!
– Да она сейчас сдохнет у нас на руках! – взвыл один из мужчин. – Давление падает! Здесь уже не больше сорока! Пульс вообще бешеный, вы посмотрите, она же вся в судорогах…
– Это пройдет, – попыталась уверить Татьяна.
Но ее уже никто не слушал.
Тело девушки выгнулось в последний раз – и бессильно обмякло на диване.
– Пульса нет!
– Она не дышит!
– Отойди от нее по-хорошему! Мы ее не откачаем!
Сильные руки оторвали ладони экстрасенсорши от шеи умирающей девушки!
– С ума сошли?! – взвыла Татьяна, отлетая в угол комнаты. Но ее уже никто не слушал.
Двое мужчин уже бросились делать искусственное дыхание. Третий держал Юлю за руку, лихорадочно пытаясь нащупать пульс. Пульс не находился.
Впрочем, недолго.
Режим реанимации. Четыре толчка грудной клетки – вдох, четыре толчка – вдох, четыре – один, четыре – один… и так раз пятьдесят.
Пока на очередной связке Юля не вздрогнула – и застонала. Тонкое тело бессильно распласталось по кровати.
– Это началось, когда Татьяна стала работать с ее аурой? – уточнил отец Михаил.
– Да.
– А до того? Молитвы, святая вода?
– Ноль реакции. Но стоило нашей даме начать воздействие, как сразу начались судороги.
– Не игра?
– Шеф, вы что?! Такое – не сыграешь! Вы сами видели! Еще бы несколько минут – и мозг начал бы умирать.
Отец Михаил задумчиво кивнул.
Действительно, такое не сыграешь. Но как же тогда быть?
– Танечка, – ласково попросил он разобиженную на весь свет даму, – пожалуйста, объясните, что вы с ней хотели сделать?
Потребовалось полчаса уговоров, чтобы успокоить экстрасенсоршу и добиться от нее толкового объяснения.
– Я просто хотела, чтобы она была безопасна.
– Я думал, силу нельзя перекрыть? Нет?
– Нельзя. Но вмешаться в ее память – можно. Я не так сильна, как отец Алексей, но пока она в бессознательном состоянии, моих умений могло хватить, с божьей помощью…
– Но что-то пошло не так?
– Да. При первом же вторжении в разум Юлии ее тело начало умирать.
– Вот как?
– Да. Она не допустит никаких вторжений.
– И что нам остается?
– Только одно. – Татьяна пришла в себя и собралась с мыслями. – Надо обколоть ее наркотиками. И везти в монастырь именно в таком состоянии. Здесь я ее оставлять не рискну. Она не поддается никакому воздействию.
– А там?
– Там – святая земля. Там она ничего не сможет сделать.
– Ты съездишь с ней и проверишь.
Татьяна пожала плечами. Приказ ей не понравился, но не спорить же с начальством.
– Как скажете. Когда выезжаем?
– У тебя есть двадцать минут, чтобы собраться.
– А…
– Все остальное купишь по дороге или получишь на месте. Вам ехать два дня. Разговор окончен.
Татьяна захлопнула рот, с ненавистью посмотрела на Юлю – и вышла из комнаты. Отец Михаил проводил ее взглядом и обратился к охране:
– Вы двое договоритесь между собой. Я дам еще двоих. И кто-нибудь постоянно должен наблюдать за Юлией. Я не доверяю Татьяне.
Парни тоже ей не доверяли.
Тело девушки сломанной куклой лежало на
