Зависимый-2. Я тебя верну - Элена Макнамара

— Шанс на что?

— Шанс выторговать жизнь для Спартака!

Моё тело сковывает холодом.

Есть некое дежавю в том, что происходит. Ведь Андрей не впервые пытается заключить со мной сделку. Отказавшись от неё в первый раз, я потеряла маму. Согласившись во второй — не потеряла Алису. А сейчас…

Сейчас я могу потерять Спартака. И я почти физически ощущаю эту пока не случившуюся потерю. Как бы себя ни уговаривала, я боюсь предстоящего боя до боли в сердце.

— Чего ты хочешь? — мой голос против воли начинает дрожать.

— Как и раньше — тебя, — спокойно отвечает Андрей. — Заметь, я и так могу получить тебя, ведь ты пока ещё моя жена. И я могу забрать Алису навсегда. Спартак будет мёртв, и у тебя не будет выхода. Ты сама приползёшь ко мне. Понятно, что ты сделаешь это ради дочери.

— Я и раньше делала это ради дочери, — огрызаюсь.

Ничего не могу с собой поделать. Всё ещё не развелась с Андреем из-за Алисы, ведь она сейчас у него. Одному Богу известно, как он может отыграться на ней.

Невольно мои кулаки сжимаются. Мысленно я жажду крови. Крови своего мужа. Сейчас я как никогда похожа на Спартака и даже горжусь этим.

Лучше как он — действовать импульсивно, но по велению сердца, чем как Андрей — с ледяным расчётом.

— В этот раз я всё-таки хочу поступить как джентльмен, Тася, — он не реагирует ни на мою реплику, ни на злой взгляд, направленный на его лицо. — Согласись быть со мной — и я сделаю всё возможное, чтобы Галлиев не убил Спартака сегодня. Ты ведь понимаешь, что он может это сделать — убить его? Такова их сделка! Взамен ты общаешься с Алисой каждый день.

Я молча наблюдаю за мужем. Надменное выражение лица. Дорогой костюм, сшитый на заказ. Но этот человек утратил… человечность.

— Ты блефуешь, — бросаю я, переводя взгляд на октагон.

Ведущий уже объявил бойцов, которые начнут этот вечер, и они заходят в клетку. До боя Спартака придётся посмотреть ещё три кровавых драки.

— Блефую? — хмыкает Андрей. — И почему же я блефую?

— Потому что ты — пешка! — выплёвываю ядовито. — Галлиев не будет играть по твоим правилам! Ему плевать на тебя. А значит, ты не можешь торговаться жизнью Спартака.

— Галлиев меня послушает! — протестует Андрей, мгновенно разозлившись.

Маска надменности сползает с его лица, и я вижу, что мои слова его задевают.

— Ты — блефуешь! — вновь повторяю я. — И я ни за что не буду с тобой! Алиса — моя дочь! И дочь Спартака! Генетическая экспертиза покажет, что она не имеет к тебе отношения! А значит — ты украл чужого ребёнка!

— Что же ты в полицию не заявила? — интересуется Андрей, вновь расслабляясь.

Кусаю губы. Отворачиваюсь.

Мне нечем парировать. Спартак так решил. Он считал, что Алиса вернётся ко мне, только если он выполнит требования Галлиева. Обратись мы в полицию — возможно, никогда бы больше её не увидели.

Мы этого не знали наверняка. Но я решила довериться Спартаку и не заявила о похищении.

Тем временем в октагоне довольно быстро заканчивается первый бой в пользу какого-то мордоворота в синих шортах. Его соперник выглядит чертовски плохо…

Смотреть на это невозможно, и я опускаю взгляд на собственные пальцы.

— Он тебе не подходит, Тась, — склонившись к моему виску, нашёптывает Андрей. — Ведь он такое же животное, как и они, — кивает на бойцов.

— Лучше быть животным, чем подонком вроде тебя, — отшатываюсь. Выстреливаю в него злым взглядом. — Шесть лет назад я могла написать заявление на тебя. Выставить всё так, будто Спартак защищал меня от тебя. А ты пытался навредить мне. А я, дура, засомневалась. Мне было жаль тебя.

— Так что же ты не написала это заявление?

— Спартак не дал мне этого сделать. Он защищал меня от позора, который мог обрушиться на мою голову, если бы узнали о моей лжи. Он не хотел, чтобы я опускалась до такой низости. Нет, Андрей! Животные — это Галлиев, все его прихвостни и ты! Ты к тому же ещё и ничтожество!

Внезапно он замахивается на меня, и я инстинктивно выбрасываю руку вперёд, отбивая его удар. Андрей стервенеет ещё больше. Его лицо искажается от ярости, и он хватает меня за горло. Склоняется к моему лицу.

— Ты осмелела, что ли? Или оборзела? Ты — мышь! Пустое место!

— Ни-что-же-ство! — проговариваю по слогам с ядовитой ухмылкой.

Я знаю, что охрана, скорее всего, не видит того, что он делает, ведь в зале достаточно темно сейчас. Толпа приветствует новых бойцов в октагоне, поэтому здесь ещё и слишком шумно. Но стоит мне поднять руку, те два амбала сразу прибегут ко мне на выручку. Но мне не хочется лишать себя удовольствия, сказать наконец Андрею всё то, что накопилось за шесть лет. Поэтому я пока бездействую.

— Ненавижу тебя, — хриплю с улыбкой, пока он с силой сжимает моё горло. — И моя ненависть растёт с каждым днём. Я никогда не была твоей, Андрей! И никогда не стану!

— Нет, ты приползёшь ко мне! — шипит он мне в лицо.

— Нет, не приползу! — отрезаю я. — Ни минуты больше я не буду вместе с таким ущербным человеком, как ты!

Нет, я никогда не считала Андрея физически неполноценным. Его ущербность внутри.

— Дрянь! — выплёвывает Андрей со злостью.

Отпускает мою шею, вроде отстраняется, но тут же вновь замахивается для удара…

Я этого ожидала…

Спартак научил меня ждать. Научил распознавать следующий шаг человека до того, как он сделает этот шаг. И он был прав — когда человек хочет ударить — это видно в его горящем взгляде. Эту жажду крови, мести, наказания.

Я с лёгкостью отбиваю удар Андрея и вскакиваю с кресла. Мне тоже хочется его ударить, но я не стану этого делать. Вместо этого машу охране. Амбалы оказываются рядом через короткое мгновение и хватают Андрея под руки.

— Эй! Полегче! — тщетно вырывается он, сжигая меня