Секретные протоколы, или Кто подделал пакт Молотова-Риббентропа - Алексей Кунгуров

Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе — министр иностранных дел СССР, много сделавший для развала страны. Действительно, Коль заявил о существовании подлинников «секретных протоколов». В результате в Бонн ездил некий представитель МИД. Журналист Лев Безыменский утверждает, что это был он, но связывает свой визит с образованием депутатской комиссии. Со слов Горбачева же следует, что некто уже ездил в Германию, но безрезультатно. Об экскурсии в боннский архив официальных представителей советского внешнеполитического ведомства я не нашел никакой информации.

Визит канцлера ФРГ Коля в Москву имел место в октябре 1988 г., то есть командировка советского представителя в боннский архив должна была состояться в предшествующее началу Съезда полугодие.

Это, так сказать, информация для размышления. Вопрос серьезный, требует научного и политического анализа. Я не хочу его упрощать, надо его обсудить и оценить, как предлагают товарищи. Поэтому я высказался бы за создание комиссии, поскольку это просьба нескольких делегаций. Но я попросил бы товарищей еще посмотреть, кого включить в эту комиссию. Я думаю, эту комиссию надо расширить, поэтому попросить разрешения у Съезда, президиума, внесшего предложение, дать на это время. На основе консультаций с нашими учеными, с Академией наук ввести в нее компетентных людей, потому что вопрос очень серьезный. Это первое.

Второе. Я бы заранее предложение по комиссии — с учётом специально данной мной справки, в том числе и беседы с господином Колем, — не называл «Об образовании комиссии…». Во-первых, есть разночтение. Дается предложение по выработке политической и правовой оценки, а называется: «по правовой оценке советско-германского договора о ненападении и секретного дополнительного протокола к пакту…» Секретного протокола пока нет, и мы его оценить не можем. Я думаю вообще, комиссия такая должна быть, с этим я действительно согласился бы. Она должна выработать политическую и правовую оценку этого договора о ненападении, без упоминания секретного протокола, поскольку все архивы, что мы перерыли у себя, ответа не дали. Хотя я вам скажу историки знают и могли бы вам сказать: вот то-то происходило, двигались навстречу две мощные силы, и на каких-то рубежах, так сказать, это соприкосновение совершенно остановилось. Что-то лежало в основе. Но это пока рассуждения. Поэтому тут требуется разбирательство, анализ всех документов, всей той ситуации, как она шла, в том числе, как советское правительство поступило с этим договором, когда началась война… А мы его признали не имеющим силу.

Вот весь этот комплекс вопросов, я думаю, надо оценить, ибо бурлит Прибалтика, обсуждая эти вопросы, и в связи с этим подвергается сомнению, что при вхождении в Советский. Союз вообще была воля народа. Вряд ли это так. Это все надо изучить. И поэтому комиссию такую о политической и правовой оценке советско-германского договора я бы Съездом образовал, после сформировав ее на соответствующем уровне — и пусть займется и даст свое компетентное суждение на этот счет. Я не знаю даже, выйдет пи она на истину с одного захода. Это не простой вопрос, но раз он есть, уходить, уклоняться, я думаю, не нужно. Не будем уклоняться, давайте браться и изучать. Как мы сказали, во время перестройки острых проблем и так много. Если товарищи сочтут нужным получить перед принятием решения о составе комиссии еще какую-то информацию, чтобы какие-то предварительные соображения были высказаны от Министерства иностранных дел, мы можем попросить товарища Шеварднадзе, чтобы он взял слово. Но, я думаю, самое главное — комиссию такую создать правильно, чтобы она занялась работой, и потом или Верховный Совет, или, все депутаты будут проинформированы о результатах работы этой комиссии. Вот мое пояснение. Мы могли бы сейчас, таким образом, ограничиться этим, и если товарищи поддерживают мнение о создании комиссии, то дать время президиуму продолжить консультации, пополнить ее компетентными людьми. Так, товарищи?

Из зала. Так!

Горбачев М.С. Хорошо. Договорились.

Голос с места. Включить в состав комиссии товарища Шеварднадзе.

Горбачев М.С. Нет, товарищи, Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе не депутат. Министры не депутаты. Давайте поручим депутатам. Два международника у нас по линии ЦК есть, и по линии Политбюро — это товарищ Яковлев. Давайте Яковлева в комиссию включим. Хорошо? (Аплодисменты.)

Председательствующий. Товарищи депутаты! Таким образом, принимается всеми, я так понял, предложение относительно целесообразности создания комиссии. Что касается персонального состава, то Михаил Сергеевич предложил. Я думаю, все мы примем это предложение: поручить делегациям Прибалтики и президиуму рассмотреть дополнительно этот вопрос, поскольку потребуется включить в состав комиссии больше профессионалов, специалистов в этом вопросе. Принимается такое предложение? Спасибо. (Шум в зале.)

Требуете голосования? А за что голосовать? За целесообразность создания комиссии? Ведь мы за предложенный состав не можем проголосовать. Значит, только за целесообразность. Я думаю, никто не возражает против целесообразности? Принято?

Из зала. Принято.

В итоге Съезд создал комиссию по политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении от 1939 года в следующем составе:

Председатель комиссии Яковлев Александр Николаевич — член Политбюро ЦККПСС, секретарь ЦК КПСС.

Члены комиссии:

Айтматов Чингиз — писатель, председатель правления Союза писателей Киргизской ССР главный редактор журнала «Иностранная литература», г. Фрунзе;

Арбатов Георгий Аркадьевич — директор Института США и Канады Академии наук СССР, г. Москва;

Арутюнян Людмила Акоповна — заведующая кафедрой Ереванского государственного университета, г. Ереван;

Афанасьев Юрий Николаевич — ректор Московского государственного историко-архивного института, г. Москва;

Быков Василий Владимирович — писатель, секретарь правления Союза писателей СССР, г. Минск;

Вульфсон Маврик Германович — старший преподаватель Академии художеств Латвии, г. Рига;

Грязин Игорь Николаевич — заведующий отделом Института философии, социологии и права Академии наук Эстонской ССР, г. Тарту;

Друцэ Ион Пантелеевич — писатель. Молдавская ССР;

Еремей Григорий Исидорович — председатель Молдавского республиканского совета профсоюзов, г. Кишинев;

Казанник Алексей Иванович — доцент кафедры Омского государственного университета, г. Омск;

Кезберс Ивар Янович — секретарь ЦК Компартии Латвии, г. Рига;

Коротич Виталий Алексеевич — главный редактор журнала «Огонек», г. Москва;

Кравец Владимир Алексеевич — министр иностранных дел Украинской ССР, г. Киев;

Лавров Сергей Борисович — заведующий кафедрой Ленинградского государственного университета;

Ландсбергис Витаутас Витаутович — профессор Государственной консерватории Литовской ССР, г. Вильнюс;

Лауристин Марью Йоханнесовна — заведующая кафедрой Тартуского государственного университета;

Липпмаа Эндель Теодорович — директор Института химической и биологической физики Академии наук Эстонской ССР, г. Таллинн;

Марцинкявичюс Юстинас Могеевич — писатель, Литовская ССР, г. Вильнюс.

Мотека Казимир Владиславович — адвокат 1-й Вильнюсской юридической консультации, г. Вильнюс;

Нейланд Николай Васильевич — заместитель министра иностранных дел Латвийской ССР, гор. Рига;

Ридигер Алексей Михайлович — митрополит Ленинградский и Новгородский Алексий, г. Ленинград;

Сависаар Эдгар Эльмарович — заместитель директора специального проектно-конструкторского бюро «Майнор» Министерства легкой промышленности Эстонской ССР, г. Таллин;

Фалин Валентин Михайлович — заведующий Международным отделом ЦК КПСС, г. Москва;

Шинкарук Владимир Илларионович — директор Института философии Академии наук Украинской ССР, г. Киев,

Шличите Зита Леоновна — адвокат Клайпедской юридической консультации, гор. Клайпеда.

Как видим, комиссия Яковлева, созданная 1 июня 1989 г., состояла из 26 человек, из которых 11 были депутатами от Прибалтики, двое — молдавские сепаратисты, да и остальные — патентованные антисоветчики. Впрочем, к числу прибалтов смело можно отнести и депутата Алексея Ридигера. Этот самый Ридигер, родившийся в Эстонии и долго там живший, известен ныне как патриарх московский и всея Руси Алексий II, а с 1986 г. являлся митрополитом Ленинградским и Новгородским, одновременно управляя и Таллинской епархией. По совместительству сей поп 30 лет был сексотом КГБ, но в данном случае это роли не играло. Хотя, как знать… Лишь один член комиссии — украинский депутат Кравец официально отказался поддержать выводы яковлевцев о существовании «секретных протоколов», но даже он не осмелился публично заявить о том, что комиссия занималась фальсификацией, а не выяснением истины.