Путь домой - Мира Арим
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Почему кузница называется небесной? – спросил однажды маленький Каз во время очередной прогулки с демоном по Ночному Базару.
– В ней куют из металла упавших звезд.
– Настоящих? – мальчик не скрывал восторга.
Его неподдельная искренность всегда нравилась Холду. К сожалению, сам Ночной Базар и воспитание демона были таковы, что чем взрослее становился Каз, тем холоднее становилось его сердце. К горечи сегодняшнего демона, залатавшего свои внутренние бреши, его смертный мальчик всегда был чужим в этом мире и всегда вынужден был в первую очередь думать о защите и выживании.
А тогда, годы назад, проходя мимо небесной кузницы, демон позволил себе улыбку.
– Когда звезды падают, – объяснил он, – они остывают и перестают так ослепительно сверкать, как раньше, когда были на небе. Но полностью никогда не гаснут, всегда остаются такими же красивыми, переливчатыми. И вот кузнец собирает упавшие звезды и кует из них оружие, рамки, оправы, цепочки, медальоны… разное. Знатные юноши из мира людей то и дело заключают сделки, чтобы получить одну или парочку звезд и вручить их возлюбленным.
Каз рассмеялся.
– Люди глупые! Почему не могут найти эти звезды сами, если они просто лежат на земле?
– В их мире они совсем другие и не падают под ноги.
– Даже звезды у людей скучные… – поморщившись, подытожил маленький Каз.
Сквозь тепло воспоминаний просочилось сомнение, навязанное Хозилом. Может быть, Холд был куда худшим опекуном, чем привык о себе думать, и его смертный мальчик так хотел стать частью его, демона, мира, что предпочел выдрать свой – с корнем – из сердца. «Только бы вернулся он домой, и я объясню ему, что не обязательно отказываться от своей человечности, чтобы быть жителем Ночного Базара», – пообещал себе Холд.
Работа в небесной кузнице никогда не стояла на месте. Мастеров было двое, и они без устали все луны напролет стучали молотами, лили расплавленное звездное серебро в формы, с шипением бросали раскаленный металл в кадки с водой. Кузница располагалась в сквозном шатре без стен и полога – только огромная крыша-купол, стоявшая на огромных жердях и кольях, вкопанных в землю. Под самым потолком плыли, переливаясь, сотни мелких звездных осколков – удивительная живая гирлянда, вместо лампочек в которой – будто бы крошечные блестящие рыбки.
Кузнец, не отрывая взгляда от огромной наковальни и не останавливая ковку, поприветствовал, перемежая каждое слово звонким ударом молота:
– Рад видеть тебя, демон. Чем обязан?
– Дельце есть на пять минут. Вспомнил вот, что ты мне должен еще с той дриадской сделки, – Холд протянул тряпицу.
Кузнец отложил молот, снял обмотку, полюбовался на свою бороду в зеркало и хмыкнул:
– Странно было думать, что ты забудешь, хоть и лет-то прошло. Сделка та была дрянь, не вожусь больше с дриадами. Чего делать-то? – мастер повертел стекло, идеально чистое и прозрачное, в котором отражалось сияние звезд, плывущих под куполом.
– Да обтравить бы серебром.
– Это можно. Зачем тебе понадобилось зеркало правды, стало быть, не спрашивать?
– Не стоит.
– И это можно. А где мальчишка-то твой? – кузнец понес зеркало на стол, подложил под него тонко выделанный лист коры, обвел, что-то записал на пергаменте, потом поправил карандашом силуэт на коре. – Границы-то всё. Только смертный, пожалуй, не знает, что с Базаром что-то неладное.
– Дела творятся совершенно странные! – поддакнул Хозил, который с интересом принялся наблюдать за работой кузнеца. Тот уже ставил огромный ковш, сделанный из какого-то розово-фиолетового камня, на открытый огонь и кидал в посуду комки и срезы звезд.
– Так и что же, – продолжил болтать бородач, помешивая поварешкой размером с ребенка медленно тающие звезды, – застрял, получается, малец по ту сторону? Домой-то скоро ждешь? Какие прогнозы? Народ много чего толкует. Продажи встали. Меж своих много не наторгуешь. Да и пропажу всех проходников сложно не заметить. Только Лирина видел, но он сказал – сделок не берет, все по архивариусам и книгочеям слоняется, выискивает что-то, поди.
– Совсем проходники эти от рук отбились, – заметил лекарь.
– Не слыхал ничего, – буркнул Холд.
– Ну да, ну да, – кузнец добродушно поглядывал на демона, вырубая форму из пня. – Ну как вернется малец в шатер, ты скажи ему – пусть зайдет ко мне.
– Зачем он тебе? – спросил демон. – Долг за ним какой? Так я оплачу.
– Да не в долге дело, – бросил мастер, выливая расплавленное звездное серебро в подготовленную форму. – Заметил я, что он часто смотрит, как работаю. Думает, скрытный, не вижу. Вон там, у того шатра, пристроится и пялится. Часами так может. Мне не жалко. Только руки у него сильные, у мальчишки твоего. И глаз любопытный, живой. Так что пускай приходит. В подмастерья возьму. Вот официально приглашаю, – кузнец посмотрел на демона и бросил наполненную форму в кадку. – Никого не звал к себе лет четыреста. А его зову. Передашь?
Холд растерялся и рвано кивнул.
– Ну и хорошо. Ждать буду его, так и скажи. Хватит ему дичиться всех. Свой он давно. И это передай, понял?
– Я передам, – внезапно севшим голосом сказал демон.
– А я прослежу! – добавил лекарь.
– На том и забирайте, господа нечестивые, свое зеркало, и пусть будет оно вовек сиятельно, – с легким шутливым поклоном кузнец протянул Холду вправленное в серебряную толстую раму зеркало.
Руки мастера однозначно знали свое дело. С виду он работал грубо, не вдаваясь в подробности, однако оправа была идеально овальной. Казалось, она была соткана из тончайших кружев, но при этом оставалась массивной: звезд кузнец явно не пожалел. Внизу рама перетекала в изящную небольшую ручку. Зеркало выглядело невесомым, словно укутанным в фату невесты.
– Очень красиво, – завороженно прошептал Хозил, не заметив, что начал отражаться в зеркале. Холд резко выдернул его из-под носа друга и вновь обмотал тряпкой.
– Давай поосторожнее, – сказал он. – Штука все-таки сильная. Кто знает, какие вопросы там у тебя в голове. Возвращаемся в шатер. Мы готовы встретиться с Ширитой.
Глава 15
– А как работает заклинание призыва? – с опаской спросил Хозил, когда они вернулись в шатер и Холд вновь замер над столом, аккуратно положив рядом с открытой книгой зеркало правды и склянку, похожую на ту, в которой хранят специи. В ней было что-то рассыпчатое, нечто среднее между порохом и жучками, что, бывает, заводятся в муке. – И откуда у тебя пепел пустынного люмена?
Демон терпеливо отобрал скляночку у Хозила, который ее уже,
