Черный полдень - Павел Корнев

Просыпался я как-то очень уж муторно. Медленно всплывал из сна, краем уха ловил доносившиеся обрывки негромких разговоров и снова засыпал. Уж не знаю, сколько бы длилась эта тягомотина, но онемевшее левое запястье и острая необходимость облегчиться, в конце концов, заставили открыть глаза.

Еще толком не проснувшись, оглядел темную кухоньку и сидевших рядом со слегка дымившей буржуйкой людей. И тут как-то очень уж лениво в голове начали всплывать вопросы: кто я, где я, что за люди вокруг?

И еще более неторопливо сами собой возникали ответы. Большей частью нецензурные и призывающие только к одному: не тупить и бежать до туалета, пока не лопнул мочевой пузырь.

Я уселся на пол, прислонился спиной к стене, помотал головой и осторожно поднялся на ноги. Проигнорировал вопросительные взгляды подельников и присосался к стоявшей на подоконнике жестянке. От отбитой пятки вверх по ноге стрельнула боль, и невольно пришлось ухватиться за откос окна.

– Отлежал, что ли? – спросила что-то мерно взбивавшая в миске с обколотой эмалью Вера.

– Типа того, – глубоко вздохнул я и, стараясь ступать на носок, захромал к туалету.

– Ну ты и здоров храпака давить! – Пиромант подкинул в печурку сырое полено и закрыл дверцу.

– Шли бы вы, – прохрипел я, с трудом добрался до заветной комнатки и, ухватившись одной рукой за косяк, принялся выцеливать струей ржавое и порядком помятое ведро.

Накрывать меня начало постепенно. Сначала зашумело в голове, потом перед глазами забегали светящиеся точки, а после и вовсе стали подгибаться ослабевшие ноги. Промелькнула мысль: успеть бы закончить все дела, прежде чем потеряю сознание, и, тяжело дыша, я медленно опустился на корточки. Шум в голове сразу же стих, да и самочувствие вскоре пришло в норму.

Вот черт! Неужели в кости трещина? Или просто пятку отлежал за ночь?

Я осторожно перенес вес на правую ногу и немного успокоился: раз стою, значит – нормально все. Переживу. Пока, правда, непонятно, насколько подвижность из-за травмы пострадала, но думаю – ничего страшного не произошло. Оклемаюсь еще.

– Живой? – непонятно чему обрадовался заулыбавшийся пиромант.

– На себя посмотри, – огрызнулся я и уставился на так и не произнесшего за это время ни единого слова Ветрицкого. – Времени сколько?

– Одиннадцать доходит, – посмотрел тот на часы и вновь занялся чисткой пистолетов.

– Чего?! – Я подошел к окну и выглянул в щель. И действительно – рассвело давно. Только свет какой-то на улице непонятный. А черт! До Черного полдня всего ничего осталось…

– Есть будешь? – уточнила у меня Вера. – Мы тебе оставили…

– Нет, – отказался я и принялся разминать занемевшую левую кисть. Помогло это, впрочем, мало – туго перехватившая запястье цепь мультичар до боли врезалась в кожу. Попытка ее оттянуть ни к чему хорошему не привела, наоборот, стало еще хуже: из-под нескольких впившихся в руку звеньев выступили капельки крови. Блин, так и без руки остаться недолго.

– Точно не будешь? – оживился пиромант, не обративший внимания на мой ошарашенный вид.

– Жри, – не особо вежливо разрешил я. И действительно – голода не чувствовал совершенно. Вообще никаких желаний больше не было. В голове билась только одна мысль: у тебя не осталось времени. У тебя совсем не осталось времени. У тебя…

Не осталось времени для чего? Чтобы найти спрятанный в Форте нож и выполнить заказ слуг Стужи, разумеется. А по-другому – никак. Стискивавшая мертвой хваткой запястье цепь каким-то образом все же умудрялась манипулировать моим сознанием.

И ведь ничего не попишешь, придется вновь плясать под чужую дудку. До поры до времени, разумеется. А вот потом… потом посмотрим, кто из нас плохой танцор, а кому просто обстоятельства мешают. Главное, первым до ножа добраться. Уж с двумя-то такими железяками быстро всем кузькину мать устрою.

– Напалм, – позвал я уже успевшего расправиться с моей порцией каши парня, – сможешь опять автогеном поработать?

– Чего хотел? – вытер руки о какую-то тряпку пиромант.

– Браслет пережжешь? – протянул я к нему левое запястье.

– Какой браслет? – удивился Напалм.

– Вот этот! – разозлился и в очередной раз попробовал подцепить ногтями плотно прилегающие к коже края звеньев. – Цепь мультичар, не видишь, что ли?

– Какая еще цепь? – покрутил пальцем у виска пиромант. – Не проснулся, парниша?

– Вера? – повернулся я к девушке, накладывавшей заплату на свежую прореху в полушубке. – Ты-то хоть ее видишь?

– Нет, – покачала головой девушка.

– И я тоже, – не стал дожидаться моего вопроса Николай, уже успевший собрать оба пистолета.

– «Связанные одной целью, скованные одной цепью», – издевательски пропел Напалм.

– Да пошли вы! – психанул я из-за идиотизма ситуации. – Жги, говорю!

– Ладно, – как-то очень уж нервно хихикнул Напалм и провел указательным пальцем мне по запястью. – Здесь?

– Здесь, – кивнул я и тут же, выругавшись, отдернул руку: вырвавшееся из-под неровно остриженного ногтя пироманта почти бесцветное пламя прошло сквозь оказавшуюся вполне себе нематериальной цепь и опалило кожу. Сразу же горелыми волосами завоняло. – Твою мать!

– Я ж тебе говорил… – хмыкнул Напалм и подул себе на палец.

– Гордись теперь до пенсии, – буркнул я и, вздрогнув, резко обернулся ко входу.

– Что, уже и голоса мерещатся? – съязвил пиромант.

– Показалось, – обливаясь холодным потом, присел я у буржуйки. Вот именно, что голоса. Вкрадчивые, непонятные слова возникали будто в голове, и от холодной отрешенности интонаций сразу заломило виски. – Все, пора идти.

– Куда это ты собрался? – во все глаза уставилась на меня Вера. – Черный полдень на носу. И на улицах никого – дружинники сразу сцапают.

– Какая муха тебя укусила? – поддержал девушку пиромант. – Переждем лазурное солнце, тогда и будем из Форта выбираться.

– Нельзя здесь оставаться. – Я оттянул от горла показавшийся слишком уж тугим ворот свитера. Очертания стен незаметно поплыли и начали кружиться вокруг меня, закрытый фанерой оконный проем налился чернотой, а пол под ногами едва ощутимо покачнулся. И голоса…

– Почему нельзя? – возмутилась Вера.

– Вычислят! Пока есть время, надо нору менять. – Я с трудом вынырнул из накрывшей с головой волны безумия. – У меня на примете есть пара мест.

– Да никуда мы не пойдем! – заорал Напалм. – Какого хрена?!!

– Ну и не идите, – спокойно пожал я плечами. Вообще – идеальный вариант. Сам как-нибудь справлюсь. Да и спокойней без них будет, очень уж слова координатора самозваного в душу запали. Хотя он мог именно такой реакции и добиваться.

– Лед прав, – неожиданно поддержал меня поднявшийся на ноги Ветрицкий. – На одном месте оставаться слишком опасно.

– Коля, какая муха тебя укусила? – обернулся к нему пиромант. – Вы сговорились, что ли?

– Хозяин – барин, решил оставаться – оставайся, – начал одеваться Николай, пожалуй, ничуть не сомневавшийся в том, какое решение в итоге будет принято. Мне показалось, что синяк у него на лице начал немного сходить, а вот левая кисть, напротив, опухла еще сильнее. – Но мое мнение – надо отсюда убираться.

– Да что за фигня! – заорал вконец разъярившийся пиромант. – Здесь оставаться слишком опасно, а по улице шастать – это нормально?! Идиотизм! У нас в запасе час – не больше!

– Не кричи, – попросил его я, надевая фуфайку. – Никто тебя на улицу не гонит, оставайся.

– Надо держаться всем вместе, – неожиданно заявил насупившийся Напалм и тут же заработал удивленный взгляд Веры. – И я считаю – сейчас не время куда-либо ломиться.

– Наоборот, – возразил я и подошел к выходу из квартиры, невольно опасаясь, как бы вновь не закрутил вихрь смешанной с безумием клаустрофобии. – Сейчас даже дружинники с улиц попрятаться должны. Кто-кто, а они о своих шкурах всегда в первую очередь заботятся. Проблем быть не должно.

– Ну и куда мы пойдем? – воткнула иголку в клубок ниток по-прежнему скептически настроенная Вера.

– В «Кишку», – ошарашил всех я. – А что? Там нас точно искать не будут, и Черный полдень под землей спокойно пересидим. Деньги есть – с голоду не помрем, да и с ночлегом проблем не будет.

– Там народу сейчас… – сморщился Николай, – не протолкнуться.

– Это и здорово – в толпе затеряться проще. – Я вытащил один из блокировавших дверь металлических прутьев. – Воля ваша, с собой никого силком не тащу…

– Обожди, – попросил как-то очень уж осунувшийся при упоминании «Кишки» пиромант. – У меня знакомые неподалеку отсюда живут, они всегда на Черный полдень в «Западный полюс» уходят. Можем у них зависнуть.

– Идея неплохая, – усмехнулся я, чувствуя, как потекла по спине тоненькая струйка пота, а обшарпанные стены вновь начинают искривляться. – Но мне, сам знаешь, после какой инъекции, повышенный фон магического излучения противопоказан. Последний раз говорю: или идете со мной в «Кишку», или идите куда хотите.