Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

— Полагаю, — пробормотал Гарри, обращаясь к Старшей Палочке, — ты мне так просто не расскажешь?

Узловатая палочка не ответила. От неё по-прежнему исходило лишь ощущение славы и сдержанной силы, скептически наблюдающей за ним.

Гарри вздохнул и убрал самую могущественную палочку в мире в карман школьной мантии. Рано или поздно он разгадает эту загадку. Он надеялся, что справится с ней вовремя.

Может быть, даже быстрее, если кто-нибудь поможет ему с исследованиями.

На каком-то уровне Гарри понимал — нет, ему следует прекратить понимать что бы то ни было «на каком-то уровне» и начать просто понимать — Гарри ясно и сознательно понимал, что размышляет о Будущем в основном, чтобы не думать о приближающемся появлении Гермионы Грейнджер. Которую, когда она проснётся сегодня очень рано утром, выпишут из святого Мунго, и которая с помощью дымолётного порошка вернётся в Хогвартс вместе с профессором Флитвиком. Где она скажет профессору Флитвику, что ей надо немедленно поговорить с Гарри Поттером. Вся эта информация содержалась в записке, которую Гарри получил от себя самого сегодня утром, когда проснулся в спальне Когтеврана. Солнце к тому моменту уже встало. Гарри прочитал записку и переместился во время до рассветного часа, в который должна была прибыть Гермиона Грейнджер.

На самом деле, она не будет на меня ругаться.

…

Нет, серьёзно, Гермиона не такой человек. В начале года она, быть может, и начала бы ругаться, но теперь она до такого не опустится, у неё хватит самообладания.

…

Что ты хочешь сказать своим «...»? Внутренний голос, если тебе есть что сказать, просто скажи это! Мы пытаемся лучше прислушиваться к своим мыслительным процессам, помнишь?

* * *

Небо уже целиком стало серо-синим. До рассвета оставалось совсем немного, когда Гарри услышал шаги на лестнице, ведущей в его новый кабинет. Гарри поспешно вскочил и принялся отряхивать мантию. Впрочем, он почти сразу же осознал, что он делает, и прекратил. Он только что победил Волдеморта, какого чёрта он так нервничает?

В проёме показалась голова и каштановые кудри юной ведьмы. Девочка огляделась. Затем она поднялась выше. Казалось, она почти бежит по ступенькам — словно у неё под ногами не лестница, а обычный пол, просто поставленный вертикально. Она оттолкнулась от последней ступеньки и выпрыгнула на крышу. Движение было настолько лёгким, что, если бы Гарри в этот миг моргнул, он бы его пропустил.

Губы Гарри беззвучно произнесли: Гермиона.

Заготовленные заранее слова вылетели у него из головы.

После, наверное, пятнадцатисекундного молчания Гермиона Грейнджер, наконец, заговорила. На ней была школьная мантия с синей оторочкой и галстук в сине-бронзовую полоску — цвета факультета, которому она по-настоящему принадлежала.

— Гарри, — от ужасно знакомого голоса Гермионы Грейнджер у Гарри из глаз едва не потекли слёзы, — прежде, чем я начну задавать вопросы, я бы хотела сказать «спасибо» за, м-м, за всё, что ты сделал. Я очень тебе благодарна, честно-честно. Спасибо тебе.

— Гермиона, — сказал Гарри и сглотнул. Он никак не мог произнести фразу: «ты мне разрешишь тебя обнять», с которой планировал начать разговор. — Добро пожаловать обратно. Подожди, я сейчас наложу парочку заклинаний для защиты от подслушивания.

Гарри достал Старшую Палочку, вытащил из кошеля книгу, открыл её на заложенной странице и аккуратно произнёс: Хоменум Ревелио. Затем добавил ещё два недавно изученных охранных заклинания. На них у него едва хватало сил, и то только со Старшей Палочкой. Это было немного, но всё же несколько лучше, чем просто полагаться на профессора Вектор.

— У тебя палочка Дамблдора, — сказала Гермиона. Она говорила негромко, но в безмятежном утреннем воздухе её голос прогремел, как лавина. — Она позволяет тебе использовать заклинания четвёртого курса?

Гарри кивнул и мысленно напомнил себе, что ему следует более внимательно подходить к использованию Старшей Палочки на людях.

— Ничего, если я тебя обниму?

Гермиона словно подлетела к нему. Никогда раньше она не двигалась столь грациозно. Казалось, от неё исходит некая аура чистоты и непорочности. Гарри снова вспомнил, как мирно выглядела спящая Гермиона на алтаре Волдеморта…

Гарри будто шарахнуло тонной кирпичей, ну или по крайней мере одним килограммом. Он всё осознал.

И Гарри обнял Гермиону. Она чувствовалась удивительно живой. Гарри захотелось плакать, но он подавил это желание, потому что не знал, вызвано оно воздействием её ауры или нет.

Руки Гермионы обнимали его очень нежно, очень легко. Она будто опасалась сломать его пополам, как использованную зубочистку.

— Итак, — сказала Гермиона, когда Гарри её отпустил. Её юное лицо было столь же серьёзным, сколь чистым и невинным. — Я не сказала аврорам, что ты был там, а также, что всех Пожирателей Смерти убил не Сам-Знаешь-Кто, а профессор Квиррелл. Профессор Флитвик позволил им дать мне только одну каплю Веритасерума, поэтому я могла не говорить. Я просто сказала им, что я помню тролля, а после этого — ничего.

— А, — Гарри обнаружил, что смотрит скорее на нос Гермионы, а не ей в глаза. — И, как по-твоему, что именно произошло?

— Ну-у, — задумчиво протянула Гермиона, — меня съел тролль — честно говоря, мне бы совершенно не хотелось повторять этот опыт в будущем. Затем был очень громкий «бум», и мои ноги снова оказались при мне. Я лежала на каменном алтаре в центре кладбища, в залитом лунным светом лесу, где я никогда раньше не была, и чьи-то отрубленные руки сжимали моё горло. И, понимаете, мистер Поттер, обнаружив, что я нахожусь в столь странной и пугающей ситуации, я решила не повторять ту же ошибку, что и с Трейси в последний раз. Я сразу же поняла, что это устроил ты.

Гарри кивнул:

— Хорошая догадка.

— Я позвала тебя, но ты не ответил, — сказала Гермиона. — Тогда я села и одна из окровавленных рук соскользнула, размазывая по моей рубашке маленькие кусочки плоти, но я не закричала, даже когда огляделась и увидела все эти тела и головы, и осознала, откуда такой запах, — Гермиона перевела дыхание. — Я увидела маски-черепа и поняла, что эти мёртвые люди — Пожиратели Смерти. Я сразу догадалась, что с тобой тут был профессор Защиты, который и убил их всех, но его тело я не заметила. Даже когда профессор Флитвик его осматривал, я не поняла, что это тело профессора Квиррелла. Мёртвым он выглядел… по-другому.

Теперь Гермиона выглядела несколько виновато, Гарри редко видел её такой. Она продолжила тише.

— Мне сказали, что Дэвид Монро пожертвовал жизнью, чтобы вернуть меня из мёртвых — так же, как твоя мама пожертвовала собой ради тебя. Поэтому Тёмный Лорд взорвался снова, когда попробовал прикоснуться ко мне. Я практически уверена, что это не вся правда, но… Я часто очень ужасно думала о профессоре Защиты, мне не следовало так о нём думать.