Семейные хроники Лесного царя (СИ) - Антонина Бересклет (Клименкова)

— Ты долго стоял на свету, вот и выгорели. Но тебе и так очень хорошо, Милке нравится до визга. А может, тебе на голову вылилось какое-то из твоих зелий, упало с полки. Ты сам не помнишь?

— Нет. Что-то смутное перед глазами мелькает: комната, заросшая ветками, разбитые окна… Ох, голова опять заболела. Может, ты и прав, может меня и стукнула упавшая бутылка или горшок. У меня там нет синяка?

Яр отвел его руку ото лба, приложил свою ладонь, теплую, покалывающую волшебством и нескончаемым ручейком силы, освежающей, как сок кисловатых лесных ягод. Сильван блаженно закрыл глаза… И даже ухом не повел на громкий шепот откуда-то со стороны, ворвавшийся в купальню вместе с дуновением сквознячка:

— Па-а-ап! Вы там не утонули? Долго еще отмокать будете? Ванечке пора настой пить! Бульон опять разогревать придется! Ну, па-ап!

— Брысь! Не подглядывай за мужчинами! — оглянувшись через плечо, шикнул Яр.

— Ой, было бы у вас там на что смотреть! Нашлись мужчины, одно название! — в тон отцу фыркнула Милена и обидчиво хлопнула дверью.

В наступившей тишине где-то звонко и отрывисто капала вода. А за стеной или под полом тихонько стрекотал сверчок.

— Силь?

— М-м?

— Я всё равно люблю тебя. Если бы ты тогда прямо предложил сделаться любовниками, я согласился бы, не задумываясь. Но при этом я не стал бы любить тебя ни больше, ни меньше. Однако теперь на этот же вопрос я ответил бы отказом. И всё равно мои чувства к тебе остались прежними, не больше, не меньше.

— Отказал бы из-за того, что я тебя… — печально вздохнул Сильван. Впрочем, он и сам не мог сейчас определить, печалиться ему или вздохнуть с облегчением.

— Нет, — покачал головой Яр. Мечтательно признался: — Из-за того, что я хочу от тебя ребенка!

— Сдурел? Или перегрелся? — вырвалось у некроманта.

— Я совершенно серьезно, — заверил Яр.

Сильван нахмурился, задумавшись — его друг впрямь не шутил. Маг скривился, голову вновь сжало раскаленным обручем боли. Но он через силу продолжил размышлять, для уверенности рассуждая вслух:

— Значит, мне не привиделось: пока я лежал без сознания, ты опять меня потрошил. Что ты со мной сделал на этот раз?

Он опустил руку в воду, поискал внизу:

— Ты переделал меня в женщину? Может, я уже беременный? Если ты чего-то хочешь, ты ни перед чем не остановишься.

Яр расхохотался. Сильван нашел, что искал, удостоверился, но всё равно обиженно поджал губы: он-то знал, на что способен его друг, сам воочию не единожды видел, как тот безжалостно обходился с людскими телами, попавшими в его власть. О том, что сам перекроен им от шеи до пят, некромант и думать не желал, и забыть не мог.

— Как такое взбрело тебе в голову? — удивился Яр. — К тому же я ведь только что тебе сказал, что нам не быть любовниками.

— Тебе и не надо ни страсти, ни любви, — буркнул маг. — Вложишь внутрь и вырастишь.

— Глупости! Дай уберу мигрень, а то ты…

Но Сильван резким взмахом отбил протянутую руку. Даже отсел подальше. Правда, едва со ступеньки под воду не соскользнул, но Яр его удержал — и сам отодвинулся, чтобы не нервировать зря.

— Будто я не знаю, как ты относишься к людям! — бросил, рассвирепев, маг. — Даже к диким зверям у тебя больше сострадания! Делаешь с нами, что заблагорассудится! И не спрашиваешь разрешения!

Яр помрачнел:

— Во-первых, в этот раз я спросил у тебя разрешения. И пусть ты наверняка этого сейчас не помнишь, но ты был в сознании и дал согласие.

— Как? Я говорил с тобой в бреду? — разозлился Сильван.

— Ты не бредил! Ты хотел жить! И это была единственная возможность! — вспыхнул Яр. — Ты моргнул мне!

— Моргнул? — выразительно повторил маг.

— И во-вторых, — повысил голос Яр, — с каких пор ты причисляешь себя к людям? Ты некромант! Ты дважды умер! Трижды, если считать этот раз тоже. И два раза из трех тебя убили люди!

— Поэтому ты и был со мной так долго! — обвинил его Сильван. — Ты ненавидишь людей! И вообразил, что я обязан ненавидеть их так же сильно, как ты. Ты их презираешь! И как любопытный мальчишка, не отказываешь себе в удовольствии при каждом удобном случае выдергивать им лапки и обрывать крылышки, как каким-то бессловесным жукам!

— А вот это ты напрасно! — уже почти кричал Яр от несправедливого приговора в свой адрес. — Во-первых, у людей нет крылышек!

— Нет, иначе бы и их ты с наслаждением выдернул, — съязвил Силь, сложив руки на груди.

— Тьфу, это ты меня запутал, — отмахнулся Яр. — Во-первых, жуки вовсе не бессловесные. Они умеют общаться по-своему!

Сильван округлил глаза: эльф пугал его и смешил своим сумасшествием. Ксавьер и прежде не отличался здравомыслием, теперь, похоже, стал совсем плох.

— Во-вторых, — горячился лесной владыка, — я никогда не издевался над жуками! Тьфу, и да! Над людьми тоже не издевался, напрасно и бесцельно — никогда! Если причинял боль, то в