Брачные оковы. Под крылом его высочества - Виктория Дмитриевна Свободина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В какой-то момент в одном из очередных тоннелей нас настиг густой туман. В нем мы шли не разбирая дороги по ощущениям несколько минут. Тут я уже не сдерживаясь повисла на руке Каллена, еще и успела идущего рядом Рэвена за рукав сцапать. В тумане люди часто теряются, и здесь этот туман неспроста. Вдруг нас хотят разделить? Какие бы напряженные отношения у нас не были с нераем Оквиудаертане, я полностью уверена в том, что защищать Каллена он будет до конца ценой собственной жизни. Надеюсь, этот туман не переход в мир иной? И у рун ничего не спросишь, после сна они не то что даже расплывчато отвечать не хоть, просто перестали работать, отвечают невпопад все время разное.
Туман рассеялся также резко, как и сгустился. И… Каллена рядом нет. Когда я его потеряла не почувствовала, но о разделении предположила верно.
Быстро оглядываюсь по сторонам. Я одна в центре огромного подземного зала. Потолок впечатлил особенно — весь испещрен символами, линиями и узорами. Каждая черточка мерцает фиолетовым цветом и от этого мерцания кажется, будто потолок живой, пульсирует, дышит, смотрит прямо на меня, наблюдает, оценивает.
Жутко. И в то же время завораживающе.
Но и стены в зале особенные, не каменные, а словно из толщи стекла темно-фиолетового цвета.
Увлекшись разглядыванием обстановки, не сразу заметила, как из боковых проходов стали появляться высчокие фигуры в черных балахонах. Начитала не меньше сорока.
Пятеро встали напротив меня, остальные расположились у стен. И это все в полном молчании.
— Кто вы? — спрашиваю потерянно и с напором добавляю. — Где все, с кем я пришла?
Пятерка передо мной одновременно снимает капюшоны. Трое мужчин посередине, две девушки по бокам. Все фиолетовые, ушастые, но глаза светятся только у мужчины в центре. Узнаю в нем того, кто мне снился. Каждый из этих фиолетовых людей кажутся красивыми, идеальными статуями, они молоды, каждая черточка на их лице совершенная, но несмотря на то, что эти хозяева гор выглядят очень молодо, таковыми я их не воспринимаю. Взгляды холодные, безжизненные, равнодушные. У меня мурашки по коже от этих фиолетовых.
— Они за твоей спиной, светлая, — отвечает мужчина из сна.
Я удивленно оборачиваюсь, потому что когда осматривала зал, за спиной у меня никого не было.
Ох. Теперь пространство за моей спиной заняла высокая клетка, чем-то напоминающая птичью, только значительно больше. В нее поместился весь наш отряд. Каллен стоит возле решетки и внимательно изучает фиолетовых. Злым или напуганным мой муж не выглядит, скорее сосредоточенным. Поймав мой взгляд, Каллен мне подмигнул. Остальные же выглядят либо крайне возмущенными, либо настороженными. Ревен откровенно зол, но молчит.
— Почему они в клетке? Выпустите их, — требую я, вновь поворачиваясь к фиолетовым.
— Мы можем их выпустить, но тебе придется сделать выбор, светлая, — с готовностью отвечает мужчина в центре пятерки.
— Какой выбор? — спрашиваю ошеломленно. Меня не покидает виденье Каллена в клетке. Хочется разнести весь этот зал и фиолетовых не гостеприимных хозяев. Дрожу от едва сдерживаемого гнева и страха за мужа.
— Все просто. Твоя жизнь в обмен на их. Ты сможешь забрать посох и людей, что привела с собой, но после того как исполнишь свою миссию, восстановив артефакт, вернешься сюда, — без каких-либо эмоций говорит фиолетовый в центре. — Ваш приход нарушил устоявшийся порядок, но темные нам не нужны, отплатить за приход придется только тебе. Готова к этому?
— Прежде чем ставить условия, сначала бы рассказали, кто вы такие, — вклинивается голос Каллена, в котором звучит откровенный вызов. — И с чего вы вдруг решили, что можете эти условия ставить моей жене.
Фиолетовый, несмотря на откровенную подначку, не выглядит раздраженным, ответил спокойно и холодно:
— Мы — вечные. Первые, кто появился в этом мире. Остальные появились гораздо позже. Мы истинные правители этого мира, оспаривать наши условия вам не имеет смысла.
— Правители? Да ну? — не верит Каллен. — Будь вы правителями, то давно бы заявили права на эти горы и земли вокруг, вы же, как я понимаю, веками тихо сидите и прячетесь под ними. Дайте угадаю. Лелеете прошлое величие, но открыто показаться темным боитесь?
— Какой неразумный юнец, — недовольно качает головой женщина из пятерки фиолетовых. — Будучи в клетке все равно дерзит. Эндел, мы знаем, что это будущий император земли над нами, но нужен ли темным столь глупый и эмоциональный правитель?
— У них нет выбора, наследник тех земель у темных только один, — все также спокойно отвечает мужчина в центре. Эндел значит его зовут. Дальше он говорит, глядя исключительно на меня. — Нас не интересует власть над землями на поверхности. Единственное, что нас заботит — поддержание жизни Первого города. После великого раскола, после того, как из него были изгнаны все расы, желавшие в нем главенствовать, обладая силой первого артефакта, он, пусть и медленно, столетие за столетием, увядает, его силы истощаются. Все из-за того что в последней битве был поврежден первый артефакт, — Эндел поднял голову вверх, посмотрев на потолок, затем вновь вернул взгляд мне. — Для того чтобы артефакт работал и дальше, необходимо много сил. Этой силой с артефактом на протяжении всех этих веков делимся с ним мы, но и этого мало. Именно поэтому светлые маги, приходят умирать именно сюда. Мы знаем, когда их жизненный путь подходит к концу и призываем их, чтобы перед смертью они могли отдать свой дар артефакту. Это плата за то, что когда-то ваша раса ушла, причинив урон. Темные маги также платили бы эту цену, но их сила не подходит для артефакта, она только больше его разрушает.
Нахмурилась. В голосе столько мыслей и вопросов. Мне обязательно нужно их задать.
— Но вашему первому артефакту подходит сила не только белых магов? Так?
— Силы почти любых магических рас и существ подходит. Только не темных.
— Поэтому стали исчезать не только белые маги но и тролли? Русалки? Эльфы? Это не из-за войны между светлыми и темными и уничтожения артефакта светлых?
— Нет. Та война как раз и привела к тому, что светлых стало значительно меньше. Первому артефакту стало не хватать энергии и пришлось призывать магические расы к первому артефакту раньше срока их смерти, но пытаемся уменьшить ущерб, следя за тем, чтобы те, кого мы призываем успели оставить потомство, во всяком случае хотя бы белые маги, — без каких-либо виноватых ноток отвечает Эндел и затем указывает рукой на ближайшую стеклянную стену. В мутном стекле
