Измена. Верну тебя, жена (СИ) - Мила Дали

— захлебываюсь криком, сотрясаясь вместе с Захаром в оргазме одном на двоих.

Потом он валится на спину, увлекая меня за собой. И я оказываюсь лежащей на нем. Захар прижимает к себе и двигается во мне, не спеша отпускать, покрывает поцелуями плечи, шею и волосы.

— Люблю тебя, Лилька, — говорит хрипло.

А я прикрываю глаза от сладкой истомы.

Правда, ненадолго.

Потому что Захар переворачивается вместе со мной, и теперь я оказываюсь лежа на животе под ним.

Он вздергивает мои бедра вверх, заставляя оттопырить попу, и дёргает голову за волосы так, что я снова вижу себя в отражении.

Захар тянет меня за пряди и вбивается членом так, будто не кончил только что. Не жалеет, не ласкает, просто берет жёстко, с громкими шлепками влажных тел и друг о друга.

Я рвусь вперед, когда он нажимает большим пальцем на колечко ануса, но Захар что-то рычит и дёргает за волосы снова, фиксируя и не давая пошевелиться. Толкает палец глубже и повторяет им движения члена.

Я скулю от страха, что он возьмет меня туда, но он не делает таких попыток, а его палец добавляет мне новых ощущений, настолько необычных, пикантных, сильных, что я уже сама насаживаются на него, трясусь от нового предвкушения оргазма и вскрикиваю, когда Захар отпускает мои волосы и сильно шлёпает меня по ягодице, тут же врезаясь членом во влагалище.

Еще шлепок, мой вскрик, новый удар.

Я невольно сжимаюсь внутри.

Захар захлёбывается не то стоном, не то шипением.

Снова шлепает обжигающе больно, но мне уже это нравится, я жду следующего удара, и разочарованно стону, когда он обхватывает меня обеими руками за талию, прижимается грудью к моей спине и просто берет меня по-животному бесконтрольно, со стонами, между которыми я слышу, как он хрипит:

— Кончай, Лилька, кончай… Я сейчас тоже… кончу….

Валится со мной на бок, перекручивает меня за ногу лицом к себе.

Накрывает обеими ладонями груди и сжимает, быстро двигая бедрами. И во мне будто взрывается сгусток наслаждения.

Я охаю и кричу, хватаю ртом воздух и захлебываюсь им, пульсируя на члене под аккомпанемент очень откровенных и однозначных стонов мужа.

…Захар целует меня в губы так нежно и долго, успокаиваясь сам и успокаивая после секса меня.

Я под ним млею, мне хочется плакать от того щемящего чувства его благодарности и любви ко мне. Оттраханная, до слабости в теле, чувствую себя королевой. Голой и влажной от спермы и пота королевой для моего мужа. И мне нравится это ощущение.

И еще немного жгучие следы шлепков на попе, и чуть-чуть ноющие, растерзанные губами соски, и какая-то сытость, какую я еще никогда не испытывала после секса.

Мне совершенно не стыдно, мне так хорошо с мужем, что я снова начинаю жалеть, чего сама себя лишала несколько лет, устанавливая правила.

Захар — ураган, который можно покорить, только нырнув в него с головой и бесстрашием.

Глава 43

Два дня спустя

— Лили, там к тебе женщина пришла, — ловит меня на втором этаже помощница Кирияновой, когда я отлучилась на минутку в уборную. — Ждет в холле.

— А ты ничего не путаешь? — удивляюсь.

Кто поедет в Модный дом к секретарю?

— Нет.

— Хм, ладно.

Я спускаюсь по лакированной деревянной лестнице и еще издали вижу нахалку, рассевшуюся на диване.

На ней спортивные плюшевые штаны цвета молодого поросенка, с заниженной талией и расклешенные к низу. Поношенные грязноватые кроссовки.

Неактуальный белый топик, из-под которого видна голая полоска живота, и приталенный пиджак в стариковскую клетку.

Вижу эту женщину, и у меня начинает жечь пятки, я внутри себя вскипаю.

Она явилась в святыню моды и даже не соизволила помыть нормально свою дурную голову — собрала волосы в хвостик и думает, что жирные корни не видно.

Ей еще кто-то из работников услужливо предложил кофе, а она с радостью согласилась.

Конечно!

Ведь никто из девчонок в Модном доме не знает, что это бывшая любовница Захара.

Одно лишь имя «Ирина» напоминает мне о горьких событиях, а здесь сидит гадина собственной персоной. Меня трясет, от злости щеки опаляет румянцем.

Но я быстро вспоминаю сессии с психологом. Мне нечего стыдиться.

Это не я полезла к чужому мужу и ищу встреч с его женой. У меня вообще все шикарно. Я красивая, ухоженная, не нуждаюсь в деньгах. У меня есть любимое дело и прелестная дочка, которая радует своими успехами.

А мужчина, которого Ира так самозабвенно пыталась увести из семьи, сейчас готов принести мне палку в зубах, если я ее брошу.

И при всем этом я совершенно не боролась за него, не навязывалась, не упрашивала вернуться, обливаясь слезами.

То, что Ирина когда-то предложила Суворову без обязательств потрахать ее — отнюдь не повод, которым можно гордиться. Быть мужской подстилкой — не достижение.

Жар, охвативший мое лицо, спадает.

Я спускаюсь в холл.

На другом диванчике по-прежнему сидит, ожидая стилиста, Милана — наша постоянная клиентка. Я изображаю для Миланы радушную улыбку, когда прохожу мимо нее к Ирине.

— Здравствуйте, — говорю любовнице, не переставая улыбаться. — Вы хотели меня видеть?

— Ну да… — бухтит она, явно не ждавшая такого приветствия.

Интересно, а на что она рассчитывала?

— Пройдемте, пожалуйста, в комнату для персонала. Там мы сможем побеседовать негласно.

— Чего? — непонимающе хмурится.

— Проще говоря, спокойно и вдвоем. Пойдемте, Ирина, — изящным жестом указываю ей направление.

Выпрямив осанку, грациозно иду впереди. Любовнице ничего не остается, кроме как следовать за мной.

— Слушай-ка, ты, — шипит Ира, едва я прикрываю дверь комнаты с мягкими диванами и успокаивающим нервы большим аквариумом. — Я сюда не ребусы гадать приехала!

— Полагаю, ты хочешь сказать мне что-то важное?

Ира, смотря на меня, тоже пытается изобразить из себя гордую женщину, точно так же расправляет плечи и прохаживается по комнате, демонстративно проводит пальцем по столику в попытке найти пыль.

Деланое высокомерие ей не к лицу. Ирина выглядит глупо.

Это типично для нее.

— Я последний раз прошу тебя… хотя нет — приказываю! — заявляет она. — Приказываю отстать от Захара!

— Ты думаешь, я к нему приставала?

— Да! — сощуривается она и останавливается близко ко мне.

Вместо того чтобы возмутиться, я невольно замечаю противные черные катышки во внутренних уголках ее глаз от жирной карандашной линии.

Не понимаю, зачем делать такой уродливый макияж? У Ирины и так глаза не бескрайние озера, а она их еще сильнее сузила.

— Тогда я тебя огорчу, — снова улыбаюсь. Ирину раздражает моя улыбка. Ей сложно принять, что я могу радоваться, в то время как она