Если ты индиго - Татьяна Турве

— Как вы думаете, сколько ему лет?

— Старый, старый! — насмешливо, как всегда, отозвалась Юлия.

Бежать всё-таки пришлось, хоть как хитроумные "ашки" ни ныли, что уже поздно, жарко и вообще они "страшно устали", последняя пара…

— В нашем предпенсионном возрасте! — удачнее всех озвучила общую мысль Юлька.

Но Вася в таких случаях становился как кремень — всё равно, что стенку слезно упрашиваешь:

— Два круга легкой трусцой, для разминочки! Спокойно, без напряжения, наслаждаемся погодой… Пошли! Работаем над дыханием!

Для подобных экстремальных ситуаций давно был изобретен спасительный трюк — надо только выбрать момент, когда Василий как-его-там отвлечется… Не снижая темпа, Янка мельком через плечо оглянулась и успела краем глаза выхватить, что Вася смотрит им вслед и тяжко вздыхает, вытирая пот с мужественного загорелого лба. Хоть вроде ничего такого напряжного и не делал… "Вот это новость так новость! Значит, нелегко ему приходится в окружении сексапильных десятиклашек…" Ей стало слегка неудобно за свои вызывающе короткие шорты: в следующий раз надо раскопать в шифоньере что-нибудь понейтральней, а то хлопца еще точно удар хватит!

Наконец Вася отвернулся, переключился на пацанов. Девочки слаженным движением пригнулись и ловко нырнули в буйную высокую траву с лохматыми головками одуванчиков — их любимое "отдыхальное" место. Если лежать спокойно и не высовываться, ни за что их здесь не найдешь, со стадиона просто не видно. (Юлька в начале сентября специально проверяла.) У старого физрука этот номер бы не прошел, Макарыч бы с первой же попытки смекнул, что к чему. А простодушный Вася тем и хорош, что пока из нестреляных…

— Смотрите, Алина! — возбужденно заверещала Юлия, чуть не выдав своими руладами место их дислокации. Алинка вопиющим образом проигнорировала этот хитрый маневр с залеганием в траве, продолжала себе трусить в одиночестве, крепко прижав худенькие локти к бокам. Через десяток метров ее нагнал Алексей с царской фамилией Романов, и они остались бежать плечо к плечу, как пара скакунов в одной упряжке. Опаньки, так вот, значит, чем тут пахнет!.. (Встречаться с мальчишкой из своего класса у них в лицее считается дурным тоном — сейчас уже трудно сказать, кто эти замысловатые правила придумал. Просто бытует негласное общественное мнение, что это не престижно.)

Юля только вознамерилась приступить к подробному обсуждению этого свежего, с пылу с жару ЧП, но Галька ее перебила, развернулась на локтях к одной Яне:

— Ну как тебе Богдан? — и беззаботно заболтала в воздухе ногами в идеально белых кроссовках с розовыми шнурками. "Она бы еще каблуки на физ-ру надела, было б в самый раз!" — снова хихикнула про себя Яна. На первый взгляд казалось, что всё происходящее Галине батьковне глубоко параллельно: просто нечем больше заняться, вот и спросила между прочим, лишь бы время скоротать… Разглядев, что Янка не горит желанием отвечать, Галя продолжила уже понастойчивей — мол, фиг ты от меня отделаешься:

— По-моему, он к тебе неровно дышит.

Сердце у Яны испуганно замерло и заколотилось в два раза быстрее, так, что кровь в ушах застучала крохотными молоточками. Галька-то в любовных делах собаку съела, не может быть, чтобы ошиблась…

— Кто такой Богдан? — потребовала ответа любопытная Юлька и ткнула Яну прямо в нос большим солнечно-желтым одуванчиком. Остался яркий след от пыльцы: недаром же в народе есть примета, что это самый верный признак влюбленности (и неважно даже, в кого).

— Если бы не твой Сережа!.. — Галька раздраженно выдернула несколько сочных травинок и сунула их в рот, точно сигарету.

— Кто такой Сережа? — потребовала ответа Юлия.

Яна закашлялась от смеха, до того здорово у Юльки получилось — врожденный клоунский талант! И для чего-то спросила, попалась всё-таки на эту искусно заброшенную удочку:

— А тебе не понравился?

— Кто, Сережа? Ну-у, как тебе сказать… Ничего, — при этом по выражению Галиного лица было предельно ясно, что она делает крупное одолжение, чисто из элементарной вежливости. Но через секунду добавила не без злорадства: — Какой-то он у тебя не контактный. И вообще, Богдан лучше!

Прозвучало сие замечание на диво азартно и с неподдельной страстью, Яна не утерпела:

— Эй, эй! У тебя ведь Андрюша есть.

— А я что? А я ничего… Хотя Богдан, конечно, перспективней. Только ему блондинки нравятся, тут я пролетаю…

У Янки аж дыхание перехватило от этой случайно брошенной фразы, отчего-то стало смертельно обидно: "Блондинки нравятся!" Выходит, не была б она блондинкой, он бы в ее сторону лишний раз и не чихнул! Шикарный подход. А она по простоте душевной успела себе нафантазировать что-то умопомрачительное — тысячелетнее родство душ и прямой телепатический контакт… Ну что ж, как грозились они с Яриком в детстве, затевая драку с соседскими близнецами: "Такие товарищи нам совсем не товарищи!" А ведь всего минуту назад с замиранием сердца ждала, что Галька про него скажет, а вдруг подтвердится?..

Галин рот не закрывался ни на минуту:

— У него родители из крутых, сеть ресторанов держат. Пиццерию на Энгельса ведь знаешь?

— МОЯ пиццерия? — не слишком умно уточнила Янка. К счастью, подруга ее не слушала, вдохновенно завелась о своем наболевшем:

— "Мерседес", видала?..

— Папин! — язвительно вставила Яна: вот теперь ей этот Богдан разонравился окончательно. Галька от ее остроумной реплики отмахнулась, вертя в руках изломанную травинку:

— Не знаю, не одна ли малина? В общем, на твоем месте я бы хорошо подумала. За ним в институте прямо толпы бегают, жуть! Мы б гуляли два на два…

— Вот с этого и начинай, — понятное дело, умница-разумница Галина батьковна о себе-любимой заботится, белый "Мерс" ей подавай! А заодно и Андрюша, донжуанская морда, будет в сравнительной безопасности от всяких там университетских русалок. (Под неусыпным надзором большую часть дня, не считая лекций в универе.) Остается только подобрать ключики к Богдану, и дело в шляпе! А Янке в этом душещипательном спектакле отводится роль блондинистой подсадной утки… Шито белыми нитками: Галька для приличия хотя бы притворилась, что ей до подруги есть какое-то дело!

— Ну так что решаем? — невинно хлопая глазами, Галя в ожидании склонила голову на плечо и с силой дернула себя за короткую черную косичку.

Стоически проглотив все нелестные комментарии в Галькин адрес, что вертелись уже на кончике языка, Яна недовольно сморщила курносый нос в желтой пыльце:

— Не люблю богатеньких мальчиков!